как вдруг он случайно заметил необычную форму стены справа от стола. Это была пустая, голая стена. Очень странно, что она не была завешана картиной или загорожена шкафом, в отличие от остального убранства, будто бы специально заставленного пространства кабинета. Подойдя к ней и потрогав этот еле заметный выступ, стало понятно, что это место тверже остальной части стены. Возможно сейф. В какой-то момент Костины пальцы нащупали небольшую дырку — замочную скважину, исходя из ее формы. Рассмотрев ее подробнее, журналист невольно ахнул. Судорожно пошарив в своей сумке, предварительно вытащив свое оружие, поскольку оно занимало половину всего малого места внутри, он достал тот самый загадочный ключ, найденный в библиотеке. Железка вошла в скважину с удивительной легкостью. Повернув ее налево, прозвучал громкий щелчок и выем в стене разошелся. Костя почувствовал себя персонажем шпионского фильма, когда зрителям раскроют все самые зловещие секреты главного антагониста. Свет в эту выему не проникал, отчего приходилось сильно присматриваться во внутрь. Само пространство снизу доверху было обклеено исписанными листами, а в центре всего этого дела лежала книга.

Как только Костя увидел книгу, то в его голову словно влетела пуля, пронзившая его мозги насквозь, оставив за собой длинную сквозную рану. От такой боли он чуть не потерял сознание. Ноги все же подкосились, отчего журналист упал на пол.

Это была та самая книга, виденная им во сне — древняя книга. Она одним своим видом вызывала неприятнейшие ощущения. Сердце упавшего бешено стучало, а боль в голове продолжала прожигать череп. Никогда еще журналист не испытывал подобных болезненных чувств. Ему хотелось кричать, но он не мог, так как задыхался. В глазах начало быстро темнеть. Константин был в шаге от потери сознания. Единственная ниточка, которая удерживала его в сознании, были мысли о Григории и Софии. Он не хотел их подводить, особенно Софию, которую он обязан спасти. Тогда Костя закрыл глаза и сделал то, что делал обычно, когда ощущал сильнейший, неконтролируемый страх:

— Раз… Два… Три… — Костя вдохнул. — Четыре… Пять… — Выдохнул. Дыхание начало восстанавливаться. — Шесть… Семь… Восемь… — Мир перестал кружится вокруг. — Девять… Десять!

Раскрыв свои глаза, Костя увидел серый потолок. Перед ним теперь не прыгали звездочки, больше ничего не кружилось, а сердце билось в своем спокойном ритме.

«Пронесло», — подумал он и попытался встать. Все же его голова продолжала немного побаливать, а при малейшем резком движении, в нее словно втыкалось тысячи игл. Костя встал и уперся об стол мэра, не желая даже поворачиваться в сторону той книги. Нужно было действовать быстро, пока Евгений не вернулся. Поэтому, через силу вернувшись к той секретной выеме в стене, он взглянул на эту книгу снова. На сей раз реакция была не такой резкой, лишь небольшое смутное сомнение пробудилось в нем где-то глубоко. Сознание отказывалось поверить, что эту же самую книгу он мог видеть в своем кошмаре. Значит тот кошмар и вовсе не был таковым. Неужели все происходило в реальности? Тогда это полностью переворачивает все с ног на голову.

Костя протянул свою руку и дотронулся до обложки книги. Она ощущалась гладкой, из чего-то твердого, словно она специально была сделана так, чтобы иметь большую сохранность, ровно как старославянские писания. Взяв ее в руки и раскрыв, Костя начал осторожно переворачивать страницы, словно в них находилась ловушка.

Далее произошел второй шок. Все то же самое журналист уже видел в кошмаре. На страницах были изображены странные существа, с подробным описанием на неизвестном ему языке, словно он держит книгу мертвых из «Зловещих мертвецов». Сознание Кости не могло выдержать все эти ужасы. Изображения пугали его до глубины души, заставляя нервничать сильнее.

«Зачем мэру хранить эту книгу у себя в кабинете? — вопрошал он мысленно. — Для чего она нужна? Кто здесь изображен в конце-то концов?!».

Вдруг послышались шаги. Они доносились снизу, очень далеко, но отчётливо. Это значило только одно — мэр вернулся. Косте нужно было спешить. Дрожащими руками он засунул книгу себе в сумку, от чего она стала невыносимо тяжелой. Пришлось тихо прикрыть секретный выем, но не до конца, иначе громкий щелчок сразу раскроет журналиста. Шаги уже приближались, переходя наверх. Единственным выходом для Кости осталась только оконная рама, выходящая на улицу. Костя находился чуть выше примерно второго этажа какого-нибудь пятиэтажной панельки. Находясь перед окном и выглядывая на улицу, становилось понятно, что падение предполагалось быть долгим и больным. Все же он перелез через окно, схватившись обеими руками за подоконник. Тут страх сковал Костю по ногам и рукам. Он был не в силах прыгнуть вниз. Как вдруг в его голове пронеслась мысль: «либо мэр тебя видит, и все будет конечно, либо ты прыгаешь, ломаешь себе ногу, но имеешь шанс на побег». — Костя решил выбрать второе.

Разжав руки, он перестал чувствовать под собой что-либо. Его тело стремительно неслось вниз, а время будто бы замедлилось. Падение длилось целую вечность, во время которого падающий не мог ничего сделать, кроме как принять неизбежное столкновение с землей. Боль пришла быстро. Ноги свело от боли, пока руки пытались как-то облегчить падение. Костя издал сдавленный крик. Чувство некоторой победы лишь на время затмило его голову. Превозмогая боль, он подполз под козырек на четвереньках, чтобы там отойти от падения и при этом спрятаться от мэра. Костя пытался не издавать лишних звуков, но сильная боль заставляла его невольно тяжело дышать. Через несколько секунд неожиданно прозвучал громкий хлопок. Осторожно выглянув из-под козырька, Костя заметил, что окно теперь было закрыто. Значит у журналиста оставался шанс на побег. С трудом встав, Костя снова выглянул, проверяя, глядит ли кто-нибудь оттуда, одновременно прислушиваясь к звукам, пытаясь расслышать шаги. Было тихо и спокойно. Тогда он двинулся влево, прижавшись к стене всем телом и продолжая чувствовать невыносимую боль, которая усиливалась с каждым шагом. Добравшись до угла здания, Костя прыгнул в ближайшие кусты. За ними оказалось небольшое пустое пространство между мэрией и соседним заброшенным зданием. Войдя в него, он оказался в узком проходе. Оно давило на журналиста, заставляя двигаться быстрее, чтобы как можно скорее оказаться на свободе. В итоге, пройдя коридор до конца, Костя оказался на другой улице. Только сейчас он мог выдохнуть с облегчением и присесть на мокрую траву.

Осмотрев самого себя, журналист сделал вывод, что серьезно ничего повреждено не было. Это было хорошо. Значит он мог немного отдохнуть,