— Это не проблема, — откликнулся он. — Хорошо, значит, едем в горы.

В путь они отправились сразу после завтрака и поехали в направлении западной части острова. В Агиосе-Иссидорасе они остановились, чтобы выпить прохладительные напитки. Дружелюбные жители деревни, обрадовавшись гостям, подарили детям фрукты, а Тони и Пэм — цветы. Когда пришло время отправляться в путь, толпа улыбающихся и махающих руками людей собралась на площади, провожая приезжих.

Некоторое время спустя путешественники уже стояли на вершине самой высокой горы острова. На самом деле скала не была такой уж невероятно высокой, но с нее отчетливо были видны берега Малой Азии.

— Сколько отсюда видно островов! — восхищенно воскликнул Робби. — Должно быть, существуют десятки греческих островов, дядя Дарос!

— Сотни, Робби, но некоторые представляют собой просто большие куски голого камня, — сообщил мужчина. — А на других растут деревья и цветы, но люди не живут.

— Почему? — Луиза достала из кармана плитку шоколада и принялась ее разворачивать.

— По разным причинам. Возможно, там не хватает пресной воды или недостаточно ровных участков, пригодных для земледелия, — объяснила Антония.

— Вот было бы здорово исследовать необитаемый остров, — задумался Дэвид. — Ты нас отвезешь туда на своей яхте, дядя Дарос?

— Ничего не выйдет. — Судовладелец прищурился, указывая на запад. — Ты знаешь, что это за остров, Тони? — спросил он с едва уловимой иронией.

Крит, где они встретились. Почему муж решил обратить ее внимание именно на этот остров?

— Конечно, — ответила та наконец.

Он улыбнулся, потому что девушка выглядела смущенной и немного задумчивой. Но мужчина больше ничего не сказал, а просто повернулся, чтобы снова посмотреть на берега и покрытые дымкой холмы Турции.

Несколько минут спустя они бродили по развалинам древнего храма Зевса, стоявшего на вершине горы рядом с дворцом Алфемена.

— Есть какая-то история об этом дворце. — Тони нахмурилась. — Но я не могу ее вспомнить.

— Существует миф, — начал рассказывать Дарос, улыбаясь детям, собравшимся вокруг него, — что, согласно предсказанию оракула, принцу Алфемену суждено было стать убийцей собственного отца. Чтобы избежать ужасной судьбы, принц покинул родной Крит и построил дворец на самой высокой горе Родоса — горе Атабирий. Это и есть гора Атабирий, — добавил он специально для ребятишек. — Алфемен построил дворец здесь, чтобы иметь возможность любоваться родным островом, который он любил, — Критом. Однако его отец, царь Крита, очень хотел увидеть сына. Переодевшись, царь и его стража приплыли на Родос. Но Алфемен принял их за пиратов и приказал своим воинам убить всех стражников, а он сам тем временем расправился с отцом. Таким образом предсказание сбылось.

— Это правдивая история? — поинтересовалась девочка.

— Дядя Дарос сказал, что это миф, дорогая, — вставила ее мама. — А мифы не соответствуют реальности.

— Сказка? — уточнила Луиза.

— Да, нечто подобное.

— Ну что, пошли? — предложил мужчина несколько минут спустя. — Мы можем продолжать экскурсию в горах или, наоборот, отправиться к морю. Куда вы хотите держать путь?

Тони глянула на часы:

— По-моему, у нас есть время посмотреть и то и другое.

Итак, они продолжили свое странствие по горам. Порой их путь пролегал над безжизненными каменными ущельями. Водные потоки сбегали по освещенным солнцем склонам холмов, прежде чем упасть в свои узкие ложа, чтобы весело спуститься к морю. А иногда им встречались долины, покрытые роскошной растительностью, где ветер был пропитан ароматом сосен и сладко пахнущих трав. Последнюю остановку в скалистой местности они сделали на горе Монте-Смит, возвышающейся неподалеку от города Родос. Детей больше интересовали пещеры, чем развалины храмов Аполлона и Зевса, и им разрешили предаться шумным играм. Потом Тони и Пэм позвали ребятишек на травянистый склон, где в тени деревьев был устроен пикник.

Когда все пообедали, Дарос повез их к городу и прекрасному пляжу, находившемуся в самой северной точке острова. Они побродили по старому городу, выпили прохладительные напитки в порту Мандраки, а затем, уставшие и соскучившиеся по дому, путешественники под покровом быстро сгущающихся сумерек поехали вниз, к Линдосу.

Над морем светила большая луна, когда они свернули на дорогу, ведущую к дому. Особняк Дароса уютно устроился среди скал, его арки и фасад серебрились. Маленький домик Пэм гордо стоял на склоне. Он был белым, с голубыми ставнями — цвета Греции.

«Ну разве мы не счастливчики?» — сказала Тони самой себе. Она все еще ощущала удовольствие и умиротворенность, когда несколько часов спустя сидела на своей кровати и прислушивалась к шорохам, раздававшимся из соседней комнаты. День был чудесным! Следует ли ей рассказать все Даросу? Ее искренность не сотворит чуда и не заставит мужа вдруг полюбить ее, но может помочь ему понять жену и найти оправдание ее поведению. С грустью Антония признала, что оправданий ее поведению не существовало. Девушка по-прежнему пребывала в нерешительности, когда до ее ушей донесся виноватый голос Марии. Горничная говорила по-гречески. Мисс Оливия звонила и просила перезвонить ей, как только мистер Латимер вернется. Мария сожалела, очень сожалела, что забыла сообщить об этом раньше.

Тени посмотрела на часы. Было всего половина одиннадцатого. Все очень устали. Она слышала, как Дарос спустился вниз. Прошла целая вечность, прежде чем Антония услышала, как он вернулся. Внезапно кровь в ее жилах вскипела. Дарос вынудил ее вступить в этот брак, навязал ей свои ласки и теперь завел интрижку с бывшей невестой! Пусть только войдет сюда… Тони усилием воли усмирила свою ярость. Ей надо было соблюдать осторожность, чтобы Дарос не догадался о том, что она поняла слова Марии. Поэтому, когда муж вошел в комнату, девушка сонно пробормотала:

— Я устала, и ты, уверена, тоже. Спокойной ночи, и спасибо за чудесный день.

Мужчина озадаченно поднял брови.

— Ты вдруг стала очень холодной, — недоуменно произнес он.

— Я же сказала, что вымоталась.

— Даешь мне от ворот поворот, да? — Голос грека стал тихим, и в нем появились жесткие нотки.

— Это не слишком деликатное выражение.

— Это не слишком деликатная ситуация.

Судовладелец подошел поближе и остановился, глядя на жену сверху вниз. Глаза Антонии сверкали, а на щеках пламенел румянец. Изящный изгиб шеи подчеркивали соблазнительные кружевные оборочки. Его взгляд спустился ниже, туда, где еще более прекрасные изгибы, дразня, скрывались под газовой паутинкой нежно-зеленого цвета.

— Что случилось, Тони?

Девушка раздраженно вздохнула, прежде чем ответить:

— Я уже дважды говорила тебе, что устала.