Лассаэр вернулся к крепости, но тут же столкнулся с тем, что по эту сторону стены не увидел ни одного способа пробраться внутрь.

“Как же это делали разведчики?”

Предположив, что в этом деле им обычно помогают изнутри, и не имея возможности связаться с защитниками, эльфу пришлось начать тщательно обыскивать все подступы к крепости в поисках лаза. Ничего не найдя, он решил привлечь внимание караульных, и не придумал ничего лучше, как выложить послание из трупов тех бездумных тварей, что столпились там, где он когда-то спустился.

Покончив с этим, Лассаэру оставалось только ждать. Дымящаяся куча трупов вместе с наступившей тишиной быстро привлекли внимание стражи, и через некоторое время эльф услышал доносящийся со стены смех.

— Ты серьезно отправился туда, не зная, как вернуться обратно? — прокричала Ваэль.

— Честно говоря, раньше таких проблем у меня не было. К некоторым вещам сложно привыкнуть.

— Думнгни покинул цитадель на пару дней, чтобы вправить мозги тем, кто ведет подкрепление. Я не знаю тайных лазов.

— Неужели там нет веревки?

— Таких длинных нет.

— А разведчики знают?

— Точно, — Ваэль скрылась.

Подождав еще некоторое время и истребив несколько случайно прибывших демонов, Лассаэр наконец дождался.

Ваэль спустилась со стены и веселой походкой подошла к нему.

— Думгни, как оказалось, перед каждой вылазкой разбирает стену и заделывает ее обратно. А по возвращении ломает снова, чтобы впустить разведчиков.

Лассаэр в удивлении оглядел безупречно выглядящую стену, на которой не было ни одной царапины, хотя попыток их оставить было много.

Ваэль, заметив его удивление, не сдерживала улыбки из-за возникшей ситуации и продолжила:

— Да, в этом его талант. Насколько я поняла, это еще и занимает всего пару секунд.

— И как же нам подняться, госпожа?

Ваэль схватила Лассаэра за талию.

— Прославленный бог войны, — гордо произнесла Ваэль и, оставив после себя большие трещины в земле, запрыгнула на стену.

Солдаты, сверху наблюдавшие за столь забавной в своей абсурдности картиной, стойко сдерживали улыбки, хотя Лассаэра это мало интересовало. Он кратко пересказал Ваэль о произошедшем по ту сторону стен.

— Лассаэр, ты хоть сам понимаешь, насколько все случившееся с тобой там несерьезно?

— Простите?

— Ты пошел в стан врага. Пришел к ним в ОТКРЫТУЮ! А они мало того, что ничего с тобой не сделали, так еще и проводили к своему главному. А потом, как ты сказал, Король ГНЕВА просто взял и рассказал тебе необходимую информацию, а потом такой: “Я приду через три дня, но печать использовать не буду, если ты будешь там. Все, давай, береги себя!”.

— Все было не так. — Ой ли? — Ваэль так сильно задрала бровь, что тут же осознала, что сейчас говорит точь-в-точь как Паскаль.

Немного помедлив, Лассаэр обдумал причины такого поступка противника и затем продолжил:

— Так сложилось, что с самого первого моего знакомства с демонами, он был единственным, кто говорил прямо.

Ваэль очнулась от воспоминаний о муже.

— Прямо? То есть не врал тебе?

— Демоны не лгут, но это не мешает им плести интриги. А Красный Герцог не из таких. Его стараниями, когда я стал демоном, мой разум остался чист, и мне повезло не оказаться пешкой в руках других королей.

— А как становятся демонами?

— По разному. Но суть в том, что из-за своих способностей я быстро добрался до верхушки и, когда занял трон гнева, поступил с бывшим королем так, как не поступил бы ни один другой демон.

— И как же?

— Не убил. Оставил подле себя, ничуть его не ослабив.

— То есть тоже поступил по чести? Вы в общем друзяшки-демоняшки, которые честные, и поэтому он решил тебе помочь?

— В целом да.

— Но почему он выдал тебе планы другого короля?

— Потому что у него действительно есть поводы ненавидеть их.

Ваэль задумалась. Почти наивная честность этих двоих для защитников мира была самым удобным из всего, что только могло произойти, и Гордыня наверняка знал об этом.

— Госпожа… Вы знаете, что это за “жемчужина в короне Архонтов”?

Архонт продолжала смотреть в пустоту.

— Балариэльская Академия, конечно. Возможно, кресты на карте как раз были для того, чтобы выманить нас оттуда.

Риттер лежал в своем спальнике, всматриваясь в звезды. Прошло несколько дней с тех пор, как они покинули то проклятое поместье. Их путь лежал назад, в академию. Не имея представления, что стало с Ваэль и Лассаэром, путникам только и оставалось, что верить в их успех и в скорую встречу с ними в пункте отправления. Риттера так и не исцелили.

“Если хоть одна из них погаснет, заметит ли это кто-нибудь? Хоть кто-нибудь…”

Он лежал, ощущая ночную прохладу, и не понимал, что ему делать. Риттер ничего не чувствовал. В сравнении с тем, что произошло пару дней назад, ничто не могло тронуть его душу. Он старательно избегал Мелиссу, в то же время прикладывая все усилия, чтобы ей и Агнолии было комфортно, и чтобы они могли восстановиться. И хотя Архонт приходила в себя гораздо быстрее человека, даже настолько способного, как Агнолия, они обе все еще явно были не в форме. Каждый из троицы словно оставил частичку себя в том доме. Или нашел.

Утром они продолжили путь, и Мелисса во второй раз проигнорировала негласно наложенное табу на обсуждение прошедших событий.

— Агнолия, позволь полюбопытствовать, как ты освободилась от связавших всех нас чар?

Девушка только усмехнулась.

— Эта тварь переврала всю мою жизнь и думала, что меня сломит отказ Ареса взять к себе в ученицы.

Мелисса и Риттер немного вытянули шеи в сторону Агнолии. Адъютантка, увидев, что им не очевидно, к чему она это сказала, все-таки продолжила:

— Я врезала ему по лицу так сильно, как не била никогда. Оно оказалось совсем не таким на ощупь каким должно было быть, и я все поняла.

Поджав в смятении губы от полученного ответа, Мелисса искоса глянула на Риттера и не стала задавать больше вопросов на эту тему. Этот короткий разговор, однако, вернул немного тепла в их души, и каждый начал потихоньку отходить от терзающих душу размышлений.

Когда Риттер в очередной раз отправился в лес, чтобы добыть каких-нибудь припасов, Мелисса и Агнолия разговорились. Истории адъютантки об их взаимодействии с Аресом вызывали у Архонта неподдельный интерес. Закончив рассказывать об одном из их приключений, Агнолия заметила, как Мелисса с грустью задумалась о своем, и, не выдержав, спросила.

— Почему Вы до сих пор не исцелили горло Риттера?

Вопрос застал Архонта врасплох.

— Я пыталась, просто не подавала виду.

— И почему у