Жрец направился в проем, и Дарку ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Войдя, жрец взял торчащий на стене факел, достал из складок своей одежды огниво и высек искру, которая и подпалила факел, после чего закрыл проем, потянув за выступающий из стены рычаг.

Вниз вели ступени, и, пока спускались, Дарк насчитал их восемьдесят штук, после чего перед ними открылся широкий тоннель, который вывел их в огромную пещеру. Потом, пройдя по еще одному такому же широкому, как и прежний, тоннелю, они уперлись в дверь. Жрец ее открыл, и послышался шум моря. Через несколько шагов они вышли на небольшой скальный карниз, расположенный на высоте пары метров над морем.

– С моря этот вход абсолютно незаметен, его скрывает вот эта скала, – показал жрец, – и знают об этом проходе только князь и я, да вот теперь еще и ты. Запомни: видишь вон скалы, как столбы с плоскими вершинами? Вот по этой примете и ищи вход. Выступы скал создают тут затишье, и волн почти нет, но подойти можно только на лодке. Это на случай, если все же кто-то попытается взять власть в свои руки и не пустит на остров тебя или твоих людей. В скалу вбиты железные пальцы, чтобы можно было подняться на карниз.

Когда они возвращались обратно, жрец проговорил:

– Тебе придется задержаться: князю недолго осталось, и надо, чтобы ты присутствовал и уложил его в фамильный склеп. – Жрец посмотрел на Дарка. – И подготовь своего человека, я ему помогу поначалу.

Во время дальнейшей дороги они больше не разговаривали. На выходе жрец заставил Дарка проделать все в обратном порядке. Когда они снова оказались в помещении, из которого вел проход в тоннель, жрец благословил Дарка, а потом, улыбнувшись на прощанье, ушел.

Князь спал, и Дарку пришлось идти к себе в комнаты.

«Интересно, кого мне тут оставить? – ломал голову Дарк. – Может, мне просто сбежать? Нет, надо было сразу противиться усыновлению, а сейчас никто уже не поймет, да и урон чести какой. Ну зачем мне этот остров? С ним точно будут одни проблемы. А с другой стороны, очень уж он богатый и может стать бриллиантом в королевской короне. А что, если я оставлю тут посла? На его место отец пришлет другого, а графу это даже лучше».

Был посол из славного, но обедневшего рода Торминов, тех, кто стоял плечом к плечу с первым королем королевства, Дарк встречал упоминание о них в исторических хрониках. «Таким образом, – думал Дарк, – граф Толин дир Тормин сможет и поправить свое финансовое положение, и снова встать у трона как представитель одного из знатнейших аристократических семейств королевства. Отец, по всей вероятности, и назначил графа послом, чтобы приблизить его: не так уж много осталось преданных династии людей. А вот граф Олин дир Каброн останется со мной: ему дано распоряжение участвовать в сватовстве, вот пусть этим и занимается».

– Ринк, – позвал Дарк баронета, – пошли на корабль за графом Тормином, и пусть поторопится, есть для него дело.

Умер князь на третий день после усыновления Дарка. Скорбную процессию возглавлял Дарк, рядом шел теперь уже бывший посол, а также первые лица княжества, аристократы и дворяне.

«Слава Спасителю, – думал Дарк, – что их всего-то полтора десятка. Если начнется фронда, то справиться с ними будет проще».

Хотя в последние дни Дарку дали понять, что людям важно не кто на троне княжества, а сохранить свои доходы. Дворяне имели огромные наделы, которые обрабатывались арендаторами. В княжестве почти не было преступности, потому что бежать было некуда, и людей, склонных к преступлениям или их совершивших, быстро находили, и они получали заслуженное. Своих денег у княжества не было, тут ходила разная валюта, было много меняльных кантор. Управляющий замком передал Дарку ключи от сокровищницы, и принц из любопытства заглянул туда. Денег было много, они лежали в сундуках, стоящих у стен. Он проверил суммы по описи в книгах, оказалось миллион двести экю.

Сегодня Дарк отплывал, оставив в помощь графу Тормину роту гвардейцев, следовавших с ним в виде охраны. Принц решил, что пора отправляться в дорогу, чтобы продолжить попытку посвататься к принцессе Франческе. Деньги, конечно, хорошо, но и любовь в его жизни занимала одно из первых мест.

* * *

Истанге было плохо: часто кружилась голова, донимала слабость, потом началась тошнота, и уже три недели была задержка. Вначале она даже не понимала, отчего это все, но потом ее вдруг пронзила догадка.

«Этого не может быть, – испуганно думала она, – ведь я была очень осторожна, и кибераптечка обрабатывала меня после каждого контакта с мужчиной, то есть с Дарком. Кромешная тьма! – ругала она себя. – Теперь я изгой, мне не простят связи с варваром, а тем более беременность от него. И ведь теперь я ничего не могу сделать».

На всякий случай она решила посетить медблок, чтобы точно установить причину. Она еще надеялась, что все обойдется: может, она просто заразилась чем-то от аборигенов на планете?

В момент, когда все, кроме вахты, отдыхали, она проскользнула в медблок, включила диагност и, отключив речевое оповещение, улеглась на специальное ложе. Истанга понимала, что ее состояние все равно станет известно остальным, просто хотела сначала сама все осмыслить и успокоиться, если ее беременность подтвердится.

Кибер беззвучно ее осветил и застрекотал, мигая разноцветными лампочками, уколол в палец руки, затем замер, и через какое-то время из его недр полезла бумажная лента. Истанга подхватила ее и принялась читать, быстро пробежав глазами свои установочные данные.

– А-а-а, – вдруг вырвалось у нее.

Она села в стоящее рядом кресло и обхватила голову руками. Все пропало. Как же жить дальше?

Истанга снова посмотрела на лист, который держала в руке.

Беременность шесть недель, эмбрионы развиваются нормально, отклонений нет. Рекомендуется больше двигаться, не волноваться. Изменения в вашем меню будут заложены в синтезатор. Согласно инструкции направлено сообщение на коммуникатор командира базы.

– Как эмбрионы? Двое, что ли? – дошло наконец до нее.

Истанга встала, словно пьяная вышла из блока и тихо побрела по коридору к своей каюте. Закрыв дверь, она упала на кровать и залилась слезами.

Разбудил ее настойчивый стук в дверь ее каюты. Она встала, хотя ей абсолютно не хотелось этого делать, и, через силу сделав несколько шагов, открыла дверь. Истанга и так знала, кто за ней стоит, поэтому, не глядя на посетителя, развернулась и направилась обратно к кровати.

Полковник Гурот вошел, закрыл за собой дверь и, присев на