— Хорошо месье, — вытерев слезы, она покладисто кивнула головой. — В ваших аргументах имеется определенный резон. Я согласна, что мне не место в составе посольства. Но… — радостно вспыхнувшие глаза француза, настороженно сощурились. Девушка с лукавой усмешкой продолжила: — Предлагаю компромисс. Я переоденусь в индейца и буду стоять в почетном карауле… По пять человек с каждой стороны — ведь именно таковы условия переговоров? — и стремительно поднявшись с бревна, она озорно закончила, не вслушиваясь в очередной поток возражения: — А подслушать и подсмотреть я и снаружи смогу.

Возмущенный до глубины души де Брюэ еще пытался что-то говорить, но, наткнувшись взглядом на умильно скорченную рожицу и дразняще высунутый язычок, лишь бессильно махнул рукой, громким шепотом помянув деву Марию и всех ее несносных родственниц.

Златка круто развернулась на каблучках, отчего полы ее юбки взметнулись, поднимая снежинки с земли, и, вложив два пальца в рот, пронзительно свистнула. В этот раз вместе с Улкахом из тени появился и Сидящий Медведь.

— Пойдемте, мальчишки, — ласково улыбнулась она. — Я вам новый фокус покажу… — и скрылась в ночи, сопровождаемая радостно ухмыляющимися воинами.

* * *

— Лисица! Возьмешь пятерых и по этой ложбинке проберешься почти до самой поляны! — выслушав разведчика, Данила сосредоточенно рисовал на снегу хворостинкой план местности. — Пан Ляшко… — он повернулся к шляхтичу. — Ты с десятком ждешь сигнала за холмом… — сухая веточка, прочертив кривую линию, звонко хрустнула, оставшись сиротливо торчать в сугробе. — Ну а мы, с божьей помощью, тронемся.

Атаман Гонта и сотник Смушко, проводив взглядами умчавшись запорожцев, неспешной рысью направили коней следом за характерником. Чуть поодаль ломал копытами хрупкий наст верховой караул во главе с греком Янисом. Примерно через две версты посольство поднялось на вершину холма. Одинокий шатер у подножья едва просматривался сквозь внезапно налетевшую поземку.

— Твою… за ногу! — выругался сквозь зубы Данила, опуская подзорную трубу. — Снайперы!

— Кто? — изумленно приподнял левую, перечеркнутую тоненькой ниткой шрама, бровь Иван Гонта.

— Засада! — коротко пояснил сотник.

— Вернемся? — рядом с ними поравнялся Смушко. Данила вновь поднял трубу, внимательно осматривая местность…

* * *

— Трое на холме… сзади — караул сопровождения. Пятеро, — подышав на линзу, де Брюэ бережно протер ее носовым платком. — Справа в ложбинке наблюдаю движение.

— Гишпанцы! — презрительно процедил Седой Вепрь. Прозвучало как ругательство.

— Что будем делать? Свой вопрос француз адресовал не вождю — девушке.

— Место встречи изменить нельзя… — задумчиво произнесла Златка и решительно тряхнула роскошной короной из разноцветных перьев. — Едем! — Грозная раскраска лица изменилась, став на мгновенье смешной и милой. Вороной жеребец под наездницей всхрапнул, нетерпеливо перебирая ногами.

— Подождите, мадемуазель Злата. — Крепкая рука в черной перчатке легла на поводья. — Предлагаю вам с Улкахом присоединиться к переговорам чуть позже.

— Почему? — невинным тоном осведомилась девушка.

Прекрасно зная, что обычно скрывается за напускным спокойствием непоседы, француз торопливо зачастил:

— Это очень опасно! Испанцы явно подготовили ловушку. Если мы попадемся в нее, вы успеете дать команду своим воинам…

— Вся поляна под прицелом спецназа, — возразила Златка. — Они и так прекрасно знают, что делать.

— Мисс Утренний Цветок! — на де Брюэ было жалко смотреть. — Пожалуйста, хоть один раз в жизни… ради моего спокойствия… — приложив руку к сердцу, он с мольбой посмотрел на девушку.

Невозмутимый Улках, проехав вперед, перегородил дорогу своим жеребцом и едва заметно кивнул головой.

— Хорошо! — внутренне негодуя на предательство телохранителя, нехотя согласилась Златка. — Я дам вам полчаса… нет — четверть! Последние слова, взявшие с места в карьер всадники, не расслышали.

* * *

— Янис, смотри в оба! — шепотом предупредил Данила бородатого верзилу. — И не забудь про сигнал.

— Все будет в порядке, пан сотник, — успокаивающе пробасил грек и положил руку на эфес сабли.

— А это что за черт? — воскликнул Гонта, вглядываясь в господина европейской наружности, вынырнувшего из-за спин спешивающихся индейцев.

— А это и есть разгадка дикарских хитростей, — угрюмо поведал Данила, катнув желваками. — Только англичан нам не хватало…

— Вы не испанцы! — европеец остановился в трех шагах от казаков, не скрывая изумления.

— И даже не французы, — с иронией ответил Данила, лихорадочно пытаясь просчитать ситуацию. Считать, собственно, было нечего.

Оправившись от шока, высокие договаривающиеся стороны с интересом разглядывали друг друга.

— Милости прошу вас к… — француз смущенно запнулся и, откинув полог шатра, закончил фразу без изысков: — Прошу!

Два молодых индейца, разжигающие огонь очага, молча выскользнули из палатки.

— Позвольте представиться! — окончательно пришедший в себя француз учтиво склонил голову. — Шевалье Доминик де Брюэ, отставной лейтенант королевских мушкетеров.

Напыщенный тон дернул какого-то вредного чертика внутри, и ответ казачьего колдуна прозвучал с не меньшей важностью:

— Перес де Куэльер, генеральный секретарь Организации Объединенных Наций…

* * *

— Доминик трубу подзорную не оставил, — вслух пожаловалась Златка и беспомощно оглянулась на своего телохранителя.

Улках пожал плечами — несколько десятков английских и французских слов, имеющихся в его лексиконе, не всегда давали возможность для ответа. Но общий смысл он уловил. Подняв ладонь ко лбу, индеец стал напряженно всматриваться вдаль.

— Это не гишпанцы, — делая паузы, медленно произнес он. — Я таких… не видеть.

Сердце прыгнуло в груди, словно испуганный котенок. Повторив жест телохранителя, девушка прищурилась. Далекие фигурки у шатра показались смутно знакомыми.

— Едем! — хриплым голосом приказала она и грозно посмотрела на Улкаха. Второй раз за день перечить он не посмел.

* * *

— Что, брат краснокожий, — ехидно сказал Янис и презрительно оттопырил губу. — Твои, никак, по дороге заблудились? Где еще двоих потерял?

Казаки за спиной отозвались радостным ржанием. Сидящий Медведь, стоявший слева от входа в палатку, молча сплюнул на снег. Лишь глаза на мгновенье полыхнули яростью.

— Да ладно, не злобись, — добродушно хохотнул грек и кивнул головой. — Вон они скачут… поспешают. Хотя… — он огорченно махнул рукой. — Ты же не слова ни понимаешь по-русски, морда твоя чухонская.

Краснокожий, тем не менее, быстро стрельнул глазами в указанную сторону. Легкая усмешка тронула плотно сжатые губы.