— В моем отеле раньше работал. Кассиром и еще по мелочи. А теперь, похоже, он у Дэвиса — новое светило медицины. — Сглотнув, Джоджо пристально посмотрел на Джейка. — Ведь того, предыдущего, нашли по кускам в том клятом номере… ты, Джейк, совсем не боишься, выходит, судьбинушку повторить?

— Билеты? — тупо повторил Джейк.

Джоджо нахмурился пуще прежнего.

— Конечно, приятель, конечно. Вот они.

Он достал из кармана бумажник, порылся, выловил два квадратика картона и бросил на подставленную ладонь Джейка.

— Спасибо, — механически откликнулся тот. — Наслаждайтесь показом.

Все слова были сказаны без намека на интонацию — будто Джейк сам не понимал, что говорит. Не отдавал себе в том отчета. Получив билеты, он просто застыл столбом — так перестает двигаться исполнивший свою функцию автомат. Джоджо кивнул и повел по проходу Теодору.

— Где вы взяли билеты? — шепотом спросила она.

— Они не сюда, а на Оуклон, — пояснил он. — Просто похожи, а парню, видать, всё по барабану. Вот услужили, Воротила и Океанский Бриз…

— Кто-кто?

— Две неспешные кобылки.

Кажется, Теодора не поняла, что речь о скачках, но уточнять не стала и вернулась к персоне Джейка:

— Как думаете, что с ним случилось?

— А я не знаю. Он совсем плох. Как морфиновый наркоман с огромным стажем или контуженый — видал я среди них таких ребят.

— С ним Зазывала Дэвис что-то сделал! — предположила она.

— М-да, теперь вся эта хрень с вуду не кажется мне такой уж небывалой.

Они заняли места в центре восьмого ряда — как раз ту пару, что ему раньше сильнее всего нравилась. На два ряда впереди них, чуть левее, развалился Дин Мортимер. Джоджо зорко уставился на помощника шерифа, надеясь, что тот и дальше пребудет в неведении касательно его присутствия у себя за спиной. К Мортимеру был прикручен чересчур короткий фитилек, и бывшего помощника он терпеть не мог. Джоджо не смекнул, за какие именно грехи — ведь лишь благодаря ему Дин выбил себе хорошее местечко; тут, по-хорошему, если не поблагодарить надо, то хотя бы проявить дружелюбие, но — хрен.

Джоджо ссутулился в своем кресле и оглядел остальную немногочисленную группу. Кроме Джейка и медсестры, он узнал еще одного человека — Джорджию Мэй Бигби.

— Какого черта ты здесь делаешь, Джорджия? — пробормотал он себе под нос.

— Что-что? — не поняла Теодора.

— Да так, пустяки. Ничего.

Шум в вестибюле постепенно стихал. Никто из сидевших в зале не произнес ни слова, даже шепотом. Теодора сжала руку Джоджо.

— Не уверена, что это хорошая идея, — сказала она.

— Может, вам лучше уйти, миссис Кевинью, — мягко сказал он. — Берите родстер Данна и отправляйтесь-ка домой.

— Сейчас я чувствую себя здесь в большей безопасности, чем дома. Но это мало что объясняет.

— Все еще?

— Все еще.

Позади них, у распахнутых дверей в зал, Джейк все бубнил: «Билеты? Билеты?»

— А ведь и правда, — раздался голос поблизости, гораздо более низкий и хриплый. — Где же ваши билеты?

Джоджо криво усмехнулся и вытянул шею, глядя на медсестру, нависшую над ними с девятого ряда. Ей, похоже, весело не было.

— У твоего парня в дверях, — сказал он ей.

— Сомневаюсь, мистер Уокер. Видите ли, ночной показ — только по приглашениям, и я не помню, чтобы приглашала вас или вашу спутницу.

— Значит, с памятью у вас накладки.

— Еще более сомнительно. — Медсестра вдавила свои длинные тонкие пальцы в плечо Джоджо, коснулась и Теодоры — та тихонько вскрикнула. — Думаю, у мистера Дэвиса найдется для вас минутка.

— Черт побери, самое время, — сварливо пробурчал Джоджо.

Он встал со своего места, Теодора — тоже, но медсестра укоризненно погрозила ей пальцем.

— Не для вас, миссис Кевинью. Только для него.

— А мой муж сейчас с этим Дэвисом? — насмешливо спросила Теодора.

— Я не склонна следить за мужьями других женщин, миссис Кевинью, — прошипела в ответ медсестра. А потом с усмешкой добавила: — Наслаждайтесь шоу.

— Что, уже не требуете билетов? — Джоджо хмыкнул.

— В конце концов, этот кинотеатр принадлежит ее мужу. Так что ей билет не нужен. — С этими словами медсестра медленно двинулась вдоль ряда к проходу, соблазнительно покачивая бедрами, туго обтянутыми белым халатом.

— Ладно, схожу и разберусь с этим типом, — сказал Джоджо Теодоре. — Если запахнет паленым, берите родстер и мотайте удочки. Обо мне не беспокойтесь.

— Я вас дождусь, — пообещала она. — С места не сойду.

Джоджо молча окинул ее взглядом.

— Будь осторожен, — произнесла она одними губами.

Он коротко кивнул и пошел вдоль ряда. Когда миновал Джейка, тот брякнул в который раз, точно заводная кукла:

— Билеты?

— Меня Джоджо звать, — представился он, следуя за белой фигурой через опустевший вестибюль.

— Я знаю.

— Что-то я вашего имени не расслышал.

— Я медсестра.

— Вас так родители назвали?

— Пройдемте сюда, мистер Уокер.

Она прошла мимо оставленной без присмотра билетной кассы к двери в кабинет управляющего в другом конце здания. У самого порога подождала, пока Джоджо ее догонит. Затем улыбнулась и сказала:

— Мистер Дэвис сейчас вас примет.

— А Рассел Кевинью тоже с ним?

— Наслаждайтесь шоу.

— «Наслаждайтесь шоу», — спародировал он. — Ну, как скажете.

Медсестра оставила его, и он поднял кулак, чтобы постучать в дверь, но, прежде чем успел это сделать, раздался ясный властный голос:

— Проходите, мистер Уокер.

Он зашел.

За столом, который, как предположил Джоджо, принадлежал Расселу Кевинью, ждал худощавый мужчина. Самого Раса нигде не было видно. Мужчина сплел вместе большие пальцы и постучал ими себя по подбородку. В пепельнице валялась сигара — за ней вилась полоска пепла длиной в несколько дюймов. Она горела очень ровно, Джоджо даже слегка впечатлился. Он редко курил сигары, но, когда курил, они всегда быстро прогорали с одной стороны и медленно — с другой. Худой тип, продолжая постукивать по подбородку пальцами, произнес:

— Закройте дверь, мистер Уокер.

Глаза человека за столом свирепо взирали на него с серого, изрытого глубокими язвами лица, — серые точно сталь. Его напомаженные волосы, разделенные пробором посередине, превращали прическу в два куска черного мяса — Джоджо не удавалось отделаться от образа, который пришел в голову сразу, стоило ему взглянуть на этого типчика. Особенно поразили ногти мужчины: они были обтрепаны, обглоданы, расщеплены в уйме мест. От них, по сути, почти ничего не осталось. Джоджо пришло в голову, что они похожи на ногти погребенного заживо, сумевшего-таки процарапать себе путь из могилы назад, в мир живых.