Ещё нужна была кровь индивида и… Неважно.

Артур поглядел на дверцу и повернулся назад. У него сейчас не было настроения с ней разговаривать. Но дверца всё стояла и стояла. Продолжала стоять… В какой-то момент Артур заметил, что пытается уснуть. Тогда он резко открыл глаза, хмыкнул и поднялся.

Это и так был сон.

Ленивой походной юноша подошёл к дверце, открыл её и ступил во тьму. Единственным лучиком света в ней стояла девушка в лёгком белом платье, сама по себе очень белая, с рыжими волосами. Её глаза прятала повязка.

“Добрый вечер, Артур”. Улыбаясь сказала Мария.

Юноша кивнул.

“Почему так долго?” Спросил он, вспоминая, что когда-то этот вопрос его действительно занимал.

“Я не хотела портить твой подарок”. Ответила девушка и Артур заметил у неё на шее голубой камушек. У него не было сил выразить на лице все те мысли, который он испытал в эту секунду. Артур просто… вздохнул.

И сразу же Мария сказала: “Приятно, когда по тебе вздыхают”.

Маг вдруг подумал, что возможно, очень возможно, она устроила всю эту глупость просто ради этой шутки. Ему очень не хотелось в это верить.

“Артур, всё хорошо?” Неожиданно спросила девушка.

Юноша потёр брови, медленно присел на землю и сказал: “Нет”.

Сам не зная почему, и это было прекрасно, он вдруг почувствовал в себе желание выговориться:

“Я уже давно боюсь зеркал”.

“Как бы так сказать… Я никогда не отдавал себя отчёта о том, что делаю”.

“Ты действительно очень храбрый, Артур”.

Юноша покосился на неё и исправился:

“Скорее, у меня не было рефлексии. Я не люблю думать о себе как о чём-то, я вообще не люблю думать о себе. Мне это неприятно. Я могу быть чем-то, кем-то, кем, возможно, мне нравится быть. Я могу быть кем-то себе противным. Всё равно. Меня мутит от этой мысли. Я ненавижу видеть себя и не понимаю почему”.

“Для меня это болезненно, как пытаться закатить глаза за черепушку. Я следую своим чувствам, но я не думаю о них. Когда я смотрю в своё отражения, я словно проявляюсь сам для себя. Я этого не терплю”.

“Возможно поэтому он так меня раздражает. Он меня знает — но я не хочу, чтобы меня знали”.

“Если так подумать, ещё я ненавижу изливать душу”.

“Поэтому я больше ничего не скажу”.

Артур замолчал.

Мария продолжала улыбаться. Монолог Артура, казалось, прошёл мимо неё. Девушка не шевелилась, а затем заговорила:

“Закатить глаза в самого себя… Мне нравится твоя метафора, Артур”.

Юноша кивнул. Ему тоже нравилась метафора, хотя он только сейчас её заметил. Потом Артур нахмурился. Больше она ничего говорить не собирается? Какое… действительно раздражающее существо.

К счастью девушка проложила: “Знаешь, Артур, кажется я сейчас должна что-нибудь сказать, чтобы помочь тебе. Мне бы очень хотелось взять на себя эту роль, роль… Утешающей девы. Но… очень стыдно, но я не знаю, чем тебе помочь”.

“Разумеется”. Сухо сказал маг.

“Жизнь — это не книга. Не бывает, чтобы всё было по шаблону”.

“Ты прав… Хотя знаешь Артур, кажется я только что придумала, как тебе помочь”.

Он удивлённо покосился на неё.

“Артур, давай представим персонажа. У него будет внутренний конфликт, прямо как у тебя. Он будет бояться зеркал, он тоже не будет хотеть становиться определённым, человеком. Он будет просто действовать, следуя своим чувствам, и не думать. Скажи, Артур, ты представил себе такого персонажа”.

“Возможно”.

“Допустим, наш персонаж будет жить, не зная себя… он проживёт долгую жизнь, встретит много людей, узнает много мнений и всегда ему будет страшно понимать самого себя… Он будет богат и прикажет отовсюду стереть своё имя, сжечь свои портреты, запретит говорить с собой — чтобы не видеть себя в чужих глаза… Извини, я слишком заигралась. Просто однажды наш персонаж… умрёт”.

Артур: “…”

“Скажи, Артур, что ты думаешь?”

“Это глупость”. Произнёс юноша.

“В чём смысл такого персонажа?”

“Очень сложно сказать, Артур. Я не знаю. Но мне кажется, мы только что решили твою проблему”.

Он собирался уже спросить, как именно, но вдруг всё понял. Маг поднялся.

“Не каждый конфликт может быть решён”. Продолжала девушка.

“Но можно стать настолько сильным чтобы с ним смириться и просто жить, даже если тебя раздирает изнутри. Артур, ты сильнее меня. Я думаю, у тебя получится”.

“…Возможно”. Маг устало кивнул.

Он задумчиво посмотрел в ясное лицо девушки.

“Спасибо”. Сказал Артур.

“Всегда пожалуйста”.

Вдруг он шагнул к ней, Мария не двигалась.

“Артур… я ещё не чистила зубы”.

“Не важно”. Невозмутимо сказал маг.

“Это всего лишь сон”.

Одним движением он взял её за лицо и стянул повязку.

“Поэтому открой глаза”.

Мария послушалась, и её веки действительно отворились, и за ними блестели пустые и чистые голубые глаза. Их наполнило золото. Девушка оббежала взглядом небо вокруг, прекрасное небо. Лучи солнца размывали жёлтые, пухлые облака; всё было наполнено светом. Небосвод им сочился. Он был тихим как море после шторма.

“Мне этот пейзаж показалось красивым”. Сказал отступая в сторону Артур.

Мария скрестила руки за спиной и слегка наклонила голову. Её захватила красота. Девушка сказала, с придыханием:

“Артур, мне кажется… твоя безотчётная и безответная любовь только что стала взаимной”.

“…Я не против”.

********

Артур вернулся на пляж и сразу же пошёл в сторону. Юноша дважды моргнул, и когда снова открыл глаза перед ним стояло огромное зеркало, а в нём сам Артур. Сперва отражение стояло неподвижно. Затем скривилось, сжало руки.

Юношу мутило. Глаза его едва не наклонились, — воля сдержала его взор. Он видел Артура, и этот Артур пожирал его, весь мир вокруг пожирал его внутреннее Я. Отражение, предельно понятное отражение юноши по имени Артур, некогда Эрхана, мага, ученика одного очень эксцентричного шута, человека холодного и рассудительного, трепетно дорожившего своими воспоминаниями, предпочитавшего всегда молчать — оно пожирало слабое и незначительное я, которое совершенно лишилось опоры и стояло один на один с этим созданием. Со всем миром.

Но я не сдавалось. Я сжало зубы и держало себя в чёрном вихре. Я пошло вперёд и прикоснулось к зеркалу, и прошло насквозь, вбирая в себя целый мир.

Артур проснулся и вдохнул запах крови.

70. Раздевайся

Юноша открыл глаза и увидел перед собою серо-жёлтое небо. Стоял уже вечер, и через тучи проваливалось огромное золотистое солнце. Артур осторожно развернулся в комнату. Она была тёмной и как никогда чужой. Служанка сидела за столом, неподвижная и помятая. Перед ней