Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ракета наземного базирования "Томагавк" американского производства (TLAM) представляет собой оружие двойного боевого назначения; она может нести обычные и ядерные боеголовки. Ракета наземного базирования 3М14 Калибр российского производства может делать то же самое. Обе ракеты неоднократно применялись в реальных боевых действиях с обычными боеприпасами. Однако у американского TLAM есть проблема с его основными ядерными боеприпасами. W-80 ядерная боеголовка была снята с вооружения, а сама ракета стала не столько ядерной угрозой, сколько объектом для стрельбы по мишеням более или менее работающих и умеренно хорошо обученных систем ПВО, как это произошло в Сирии 14 апреля 2018 года, когда сирийцами было сбито 70% TLAMs.14Этому событию суждено было остаться в значительной степени незамеченным американской общественностью, чье внимание было немедленно отвлечено массированной пропагандистской кампанией, направленной на то, чтобы предотвратить поток довольно неприятных новостей из Сирии об уязвимости главного американского боевого оружия.
Действительно, этот факт был показателем гораздо более глубокого события:15 упадок и последующее банкротство всего американского подхода к войне, а вместе с ним и резкое изменение баланса сил во всем мире. В целом 2018 год оказался для американской державы неудачным как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе.
Тот факт, что многое в американском взгляде на войну на самом деле не применимо к конкуренции между равными, отмечался неоднократно на протяжении, по крайней мере, пары десятилетий. Но второй удар по крайне неподготовленной, деморализованной и подкупленной армии Саддама Хусейна в Ираке в 2003 году, хотя и не столь эффективен в обеспечении американцам эмоционального подъема и чувства абсолютной уверенности, как результат «Бури в пустыне» в 1991 году, все же сыграл важную роль. Хотя это и обманчиво, но роль в препятствовании признанию быстро меняющейся технологической и оперативной парадигмы ведения войны, которая к настоящему времени сделала многие американские концепции ведения войны устаревшими. Еще до знакового выступления президента России Владимира Путина Федеральному Собранию в начале марта 2018 года и его раскрытие нового российского арсенала — от гиперзвуковых противокорабельных ракет до стратегического оружия неограниченной дальности, такого как крылатая ракета с ядерной установкой «Буревестник» — становилось абсолютно ясно, что Эпоха «Американского способа ведения войны» практически подошла к концу для всех, кто удосужился следить за технологическим развитием ведения войны за последние 50 лет.
Эта экспозиция 2011 года, подготовленная подполковником резерва армии США Роуз Лопес Керавуори, олицетворяет исторически продолжающуюся модель подобных выводов, таких как выводы Рикарда Пайпса в 1978 году относительно того, что известно среди военных профессионалов во всем мире после войны во Вьетнаме как американский образ действий. война:
Со стратегической точки зрения американский способ ведения войны направлен на быструю военную победу, независимо от успеха стратегической политики; желаемые политические и военные результаты не всегда совпадают. При анализе этот стиль ведения войны показывает, что американцы недооценивают исторические уроки и культурные различия, что часто приводит к разрыву между миром и военной деятельностью, которая ему предшествовала. Стратегический путь войны также включает в себя альтернативные национальные стратегии, такие как сдерживание и война с ограниченными целями. Учитывая эту модель, кажется, что не существует единственного американского способа ведения войны. Скорее, американский способ ведения войны двоякий: один – это тактический «способ ведения боя», включающий стиль ведения войны, в котором определенные американские атрибуты определяют применение силы; другой — стратегический «способ войны», приспособленный к прихотям четырехлетней политической системы, процесс, который не всегда способствует превращению тактических побед в стратегический успех.16
Тот факт, что Америка не знает, что такое война с равным национальным государством и каковы ее последствия, почему-то всегда отсутствует в критике американских соображений ведения войны — органичная и естественная черта для страны, которая видела свою последнюю настоящую войну в 1860-х годах. Как правильно заметил покойный Ричард Пайпс:
Соединенные Штаты хотят выигрывать свои войны быстро и с наименьшими человеческими потерями… Чрезвычайная опора на технологическое превосходство, характерная для ведения войны США, является обратной стороной крайней чувствительности Америки к собственным потерям; равно как и безразличие к потерям, нанесенным врагу.17
Керавуори щедра, когда говорит о «недооценке Соединенными Штатами исторических уроков и культурных различий». Фактически, говоря об американском способе ведения войны, неизбежно приходишь к выводу, что именно этим и является американский способ ведения войны – наряду с игнорированием технологической, тактической, оперативной и стратегической реальности. Американское технологическое превосходство было обеспечено на протяжении как минимум последних 50 лет благодаря распаду СССР, в первую очередь за счет внутренней динамики и проблем страны, не связанных с вопросами Холодной войны. Это избавило Америку от суровой военно-технологической реальности 1990-х годов и отсрочило расплату.
Но эта реальность вернулась с удвоенной силой в 2010-х годах. Учитывая 20 лет свободного правления, Соединенные Штаты растратили свой политический капитал и продемонстрировали серьезную ограниченность своей военной и технологической мощи. Это была стратегическая ошибка, поскольку сверхдержава должна примерно соответствовать своему заявленному потенциалу (или военной мощи) с соразмерными результатами. Как заметил Патрик Армстронг, давний аналитик Министерства национальной обороны Канады: «Большинство американских противников были мелкой сошкой».18 Армстронг пошел еще дальше и представил краткое и саркастическое определение американского способа ведения войны, сформулированное ветераном войны во Вьетнаме Фредом Ридом: «Обычная процедура американских вооруженных сил состоит в том, чтобы переоценивать американскую мощь, недооценивать врага и неправильно понимать, в какую войну они ввязываются."19
Военная теория хороша только постольку, поскольку она способна проложить путь к практическим результатам, которые накапливаются в направлении победы в войне или, выражаясь более профессиональным жаргоном, достижения политических целей этой войны. Такого не было в США со времен Второй мировой войны. В 2015 году, обсуждая актуальный на тот момент вопрос о практической платформе ВМС США и, в частности, о роли авианосцев — основы американской военно-морской мощи, командующий в отставке Джим Гриффин процитировал мнение капитана в отставке Роберта С. Рубела об авианосцах: «[Они] большие и внушительные… они обеспечивают превосходную визуализацию».20 Хотя никто не отрицает, что современные авианосцы являются великолепными и внушительными кораблями, приходится усомниться в обоснованности, если не в здравомыслии, аргумента в пользу траты астрономических сумм денег на визуальные эффекты, когда уже к 1980-м годам эти корабли не могли пережить даже настоящую, конвенциональную войну с Советским Союзом. Сегодня они не способны выжить на современном поле боя из-за настоящей революции в военном деле.
Никакое количество дорогостоящих эскортов, даже