— Иногда нужно пожертвовать одним, чтобы сберечь сотню.

Я провожаю друзей до выхода из пещеры и, расставшись с ними, отправляюсь к Октавию.

— Наконец-то ты пришел! Что стряслось? Ты выглядишь взволнованным!

Я пересказываю подробности этого ужасного вечера и события прошлой ночи.

— Иди-ка спать, Мето, и не вини себя за поступки своих друзей.

— Возможно. Думаю, Черпак укроется в Промежутке, чтобы избежать мести. Спрячь его и передай ему эту записку. Пока!

День проходит в тягостном ожидании. Я нервничаю, воображая худшие сценарии на тему «А если вдруг, как назло…» Я выхожу только на завтрак, обед и ужин, на утреннюю пробежку и встречу с Цезарем 3, чтобы условиться о свидании с Каэлиной.

Пытаясь хоть чем-то занять мозги, я представляю себе, что делает сейчас каждый из моих друзей: у Марка и Евы — новая жизнь, у Октавия и Клавдия начинается обычный день, а Каэлина и Черпак так же, как я, волнуются перед отъездом.

Наконец пора идти, и я отправляюсь к причалу. Хуан, как всегда, холоден и неразговорчив. Лишь когда мы выходим в открытое море, он открывает шкаф, и я обнаруживаю там оторопевшего Черпака. Мой друг с трудом подбирает слова:

— Так… это правда? Конец… Я снова увижусь… с близкими, которых… Спасибо, Мето. Ты сдержал слово…

Мы обнимаемся: он очень растроган и ненадолго отходит в сторону, чтобы утереть слезы, а затем возвращается и рассказывает:

— Сегодняшнее утро в общине было тяжелым. Каабн держал речь, хотя не все еще пришли в себя после снотворного. Он объяснил, что при содействии предателя Цезари продемонстрировали уязвимость Рваных Ушей. Я слушал его, спрятавшись у Октавия. Как и предполагалось, они искали меня на кухне, разбили утварь и, перерыв оставшуюся часть пещеры, нашли труп Неохамела, который его товарищи отнесли в Промежуток, чтобы Октавий произнес над ним священные слова. Но эти испытания отнюдь не сплотили ряды Волосатиков, и уже во второй половине дня у них начались стычки. Я рад, что уехал.

— Ты вернешься к своей семье на континенте?

— Ага, к пятнадцатилетней дочери и жене. Наверное, они решили, что я их бросил. Надеюсь, они будут счастливы снова меня увидеть спустя столько времени.

— Как ты попал на остров? — спрашивает Хуан.

— Сначала Дом нанял меня на три месяца: я должен был обучать будущих поваров, чтобы они заменили меня, когда закончится мой контракт. Но как-то ночью меня похитила диверсионная группа Рваных Ушей, и я два года, три месяца и двадцать семь дней был рабом у этих зверюг.

Затем Хуан рассказывает о неудачной попытке вызволить своего брата. После этого случая «сорняки» поняли, что среди них есть стукач, и из-за этого группа временно бездействует, а мой друг волнуется за Суля, которого могут отправить на далекий остров, прежде чем он успеет сбежать.

После высадки на берег мы, как обычно, ждем в портовом сквере. Я расстаюсь с Черпаком в первых лучах зари. Он отказывается от денег на автобус, которые я предлагаю. Ему хочется пройтись пешком, чтобы свыкнуться с тем, что он находится здесь. Еще он хочет приготовить речь, которую произнесет по прибытии домой.

А я жду Каэлину в хорошо знакомом сквере. Я замечаю ее издалека, и у меня екает в животе, но я стараюсь дышать ровно. Моя подруга светится от радости, она подходит и крепко целует меня с закрытыми глазами. Значит, это не «проверка на быстроту реакции». Меня обволакивает теплом, и мы садимся рядышком на скамейку.

— Спасибо, Мето. Благодаря тебе я все узнала и внутренне изменилась. Я больше не та покорная Каэлина, которая отказывалась жить своей жизнью, а только выполняла приказы и теряла попусту время. Откуда ты узнал шифр?

Я рассказываю, как нашел серую папку и как дни напролет работал в библиотеке Грамотея.

— Это было всего лишь предположение, и я боялся, что на Силоэ все по-другому.

— Ты пошел на огромный риск, когда предъявил мне это неопровержимое доказательство своей измены Дому.

— Я доверяю тебе. И потом… ты тоже изменила мою жизнь.

Она берет меня за руку и говорит:

— Нам нельзя здесь оставаться. Не забывай, что нас разыскивают как террористов.

Мы возвращаемся к обитателям «фальшивого дома», перекусываем парой бутербродов и направляемся в гараж, где Рита учит малышей писать. Я занимаюсь с Жанно, который проявляет большое усердие. После обеда приходит какой-то парень и сообщает, что Иероним появится ближе к вечеру. Мы поднимаемся в свою комнату, Каэлина выспрашивает подробности моего замысла.

— На твоем острове будут девочки?

— Конечно, мальчики могут многому у вас научиться.

— И мы навсегда останемся вместе, Мето. Прежде чем я уеду жить далеко отсюда, мне хотелось бы взглянуть на своих родителей. У меня тоже есть старший брат.

— Мы сходим к ним. А как тебя зовут на самом деле?

— Изабель. Но я хочу остаться Каэлиной.

— Ты права, Каэлина — очень красивое имя.

Она кладет голову мне на грудь и засыпает. Я еще долго наблюдаю, как она дышит, а потом и сам проваливаюсь в сон.

В нашу дверь стучат — это Иероним. Сначала уговариваю его, чтобы он позволил моей подруге присутствовать на обсуждении. Он неохотно соглашается, и мы снова оказываемся в подвале, где сидим за столом впятером. Командир предлагает мне обстоятельно рассказать, как идет подготовка.

— Поздравляю тебя, Мето, но похоже, у нас будут проблемы с Рваными Ушами.

Затем Иероним подробно описывает операцию, запланированную на завтра. Переодевшись садовниками, мы воспользуемся отлучкой моей семьи и обследуем усадьбу. За домом присматривают трое полицейских, которых мы должны будем нейтрализовать. Мы обыщем поместье сверху донизу, чтобы найти документы, способные скомпрометировать Марка-Аврелия, в первую очередь те, где говорится об экспериментах с «надеждином».

— По словам сочувствующих нам ученых, — поясняет наш командир, — эти отчеты должны продемонстрировать полную неэффективность процедуры очистки. Я хочу раскрыть этот обман населению Зоны № 17 и всего Мира, а затем отправлюсь на Гелиос строить гармоничное общество вместе с тобой, Мето.

— Ты хочешь сказать, что «надеждин» не очищает почву? — спрашивает Каэлина.

— Именно. Благодаря своему псевдооткрытию Марк-Аврелий претендует на роль спасителя человечества и продает цветы по цене золота.

Он разворачивает карту и указывает на ней несколько зданий:

— Где-то здесь — вероятно, в подполе одного из этих сооружений — спрятана лаборатория с уликами, которые мы ищем. Мето, мы надеемся, к тебе вернутся хотя бы отрывочные воспоминания.