– Не волнуйся, теперь все будет хорошо.

– А… Артем?

– Отдохни, мы поговорим потом, – Розалия Степановна сказала это ласково, но твердо.

Елена снова закрыла глаза. Теперь она просто спала.

У костюма водителя было только одно хорошее свойство: он был сухой. Но грязноватый, пахнул машинным маслом и застарелым мужским потом. Было очень противно чувствовать его голым телом, тем не менее Ксения села за руль и поехала обратно к шоссе.

Она надеялась, что поздно ночью им не попадется дорожная полиция – от нее здорово разило водкой на калгане.

Елена спала на заднем сиденье, голова ее лежала на коленях матери.

– Слава богу, она спасена! – проговорила Розалия Степановна. – Все позади!

– Так-то оно так, – отозвалась Ксения, вглядываясь в дорогу.

– Тебя что-то волнует, деточка? – забеспокоилась Розалия. – Кстати, хочу сказать, что признательна тебе за все, что ты сделала. Больше, чем признательна… ведь Лена – это все, что у меня есть. Хоть она глупа, своенравна и упряма, как сто ослов, – это моя единственная дочь.

– Я понимаю, – Ксения поерзала, потому что костюм жутко натирал все тело.

– Но все же, что тебя беспокоит?

– Меня беспокоит, зачем он нас отвлекал, зачем отправил нас к этому озеру. Ведь деньги он уже получил…

– Ну, не знаю… может быть, он просто садист… ему доставляет удовольствие мучить людей.

– Может быть… я тоже так подумала, но… – отозвалась Ксения, но в ее голосе не было уверенности.

– Вот хорошо, что я не стала с ним договариваться насчет Артема, – шепотом сказала Розалия Степановна, оглянувшись на дочь. – Хотела, чтобы они меня от него избавили навсегда. Но удержалась.

– И правильно сделали, с такими людьми договариваться ни о чем нельзя, – согласилась Ксения, – вы это уже поняли.

Она прибавила скорость, и скоро машина выехала на Выборгское шоссе и помчалась к городу.

Минут через двадцать они уже были в Шувалове, ехали по дороге вдоль ночного озера, еще несколько минут – и впереди показался дом Розалии Степановны…

В доме не горело ни одно окно.

– Странно… я думала, что Степан ждет нас… – проговорила Розалия. – Видимо, он устал и заснул…

– Может быть, и так… – с сомнением протянула Ксения. – Подождите меня в машине, я схожу на разведку…

Она не въехала во двор, а оставила машину на улице и вошла во двор через калитку, стараясь не шуметь. Ключ от калитки был у Розалии Степановны на связке.

Дом казался безжизненной черной массой.

И от этой черной громады исходило смутное ощущение опасности и тревоги.

Что-то было не так, и Ксения твердо знала, что Степан не заснул в ожидании, не такой он человек.

Известно, что в таких загородных домах всегда устанавливают датчики движения, которые включают уличное освещение, когда кто-то приближается к дому. Если она подойдет ближе – свет вспыхнет и она окажется на виду как на ладони…

Поэтому Ксения не пошла к крыльцу, а обошла дом, прячась за деревьями, и подобралась к задней части особняка.

Из дома не доносилось ни звука.

Может быть, она ошибается, перестраховывается, напрасно впадает в панику? Может быть, Степан действительно просто заснул, не дождавшись их возвращения?

Нет, лучше перестраховаться, чем угодить в ловушку.

Ксения нашла подвальное окно, осторожно выдавила стекло, запустила руку внутрь, открыла шпингалет и проскользнула внутрь темного дома.

Она оказалась в подвале, где помещался отопительный котел и еще какие-то технические устройства.

Справа от нее в темноте раздался какой-то глухой булькающий звук. Ксения вздрогнула, замерла…

Ничего не происходило, и она поняла, что это просто заработала отопительная система.

Ксения включила мобильный телефон в режиме фонарика, осмотрелась, нашла лестницу, ведущую наверх, в жилую часть дома, поднялась по ней.

При этом она ставила ногу на край ступени – так деревянная лестница меньше скрипит.

Осторожно открыв дверь, выскользнула в коридор первого этажа.

В темноте дом Розалии Степановны выглядел незнакомым и опасным. Ксения бесшумно, как тень, прошла по коридору, восстановив в голове план дома, подошла к гостиной, осторожно заглянула в нее.

Плотные шторы на окнах были отдернуты, и в окна проникал слабый, призрачный свет. В этом свете смутно проступали стол, буфет, несколько стульев и кресел. Над спинкой одного из кресел просматривалась голова человека.

Должно быть, это Степан…

Он все же заснул, сидя в кресле…

Но почему он сидел в полной темноте?

Ксения сделала осторожный шаг вперед, еще один…

Степан не шелохнулся.

Еще шаг…

Врожденное чувство опасности говорило ей, что со Степаном что-то не так.

Ксения, может быть, впервые в жизни пожалела, что никогда не носит при себе оружия. У нее был принцип – по возможности обходиться без насилия, но в крайнем случае действовать только голыми руками. Ну, или ногами.

Еще один шаг…

Человек в кресле чуть заметно пошевелился и издал какой-то странный, приглушенный, полузадушенный звук.

Это было похоже на…

Додумать Ксения не успела.

В комнате внезапно вспыхнул свет, после глубокой темноты показавшийся ей ослепительным.

Ксения наполовину опустила веки, чтобы не ослепнуть от этого света, – и сквозь ресницы разглядела, во-первых, человека в кресле – это действительно был Степан, он был не просто связан, а плотно опутан веревкой, как мумия. Во рту у него был кляп, из-за которого он и мычал так в темноте, глаза широко открыты, и смотрели они с ужасом на что-то или на кого-то, кто находился за спиной у Ксении.

Ксения резко развернулась, чтобы увидеть, на кого он смотрит.

Хотя она уже понимала, что опоздала, что, раз он включил свет в гостиной – значит, держит ситуацию под контролем, а ее – на мушке своего пистолета.

И снова, второй раз за последнюю минуту, Ксения пожалела, что не носит оружия.

Хотя сейчас оно бы ей не помогло.

– Кто же ты такая? – прозвучал холодный, бесстрастный голос.

Тот же голос, который раздавался до того из телефонной трубки.

За спиной у Ксении, между ней и дверью, стоял высокий худой человек с длинными седыми волосами и глубокими морщинами, изрезавшими лицо. На этом лице горели ярко-голубые глаза.

В руке у этого человека, как и ожидала Ксения, действительно было оружие – но не банальный пистолет, а что-то вроде маленького, компактного арбалета.

– Кто ты такая?! – повторил он громче. – Отвечай, когда тебе задает вопросы тот, кто послан свыше! Тот, кто послан вершить суд и воздавать каждому по делам его!

– Ты – Исайя? – догадалась Ксения. – Как ты на меня вышел?

Он молчал, изучающе разглядывая ее.

– Впрочем, можешь не отвечать, – Ксения вздохнула. – Я сама виновата… загрузила программу, где были сведения о