Лутфи послушно направился к фонтану, неся вялую криптиду на вытянутых руках. Пожалуй, амфисбена начинала ему нравиться.

Дно фонтана оказалось сплошь выложено мелкой мозаикой, изображавшей веселую пляску многочисленных козлоногих существ и полуголых дев. Стоило опустить амфибию в прозрачную воду, как монстра начала лениво двигать конечностями. Шевеление было слишком неспешным, чтобы отвлечь Кусаева от разглядывания занятных сцен между фавнами и нимфами, поэтому он замер не меньше чем на минуту, притворяясь, что усердно купает страшилище.

— Вашему камердинеру определенно нравится мой фонтан, а вы говорили, пошлость, — заметил Модест Дионисович сзади, и даже по голосу было слышно, что ферт улыбается своим фирменным оскалом.

— Это как раз подтверждает то, что я был прав, — отрезал сэр Бенедикт, и Лутфи встрепенулся.

Досадуя и на себя, и на языкатого хозяина, парнишка начал усердно полоскать Амфисбеню в бассейне, благо та и не думала сопротивляться. Через пять минут активных водных процедур Кусаев собрался было уже вытащить криптиду наружу, как вдруг по гладкой мелкочешуйчатой шкуре проскользнули два зеленых огонька… Затем полыхнула красная полоска, голубая — и уже через секунду амфисбена запереливалась разными цветами так, что Лут чуть не упустил ее в фонтан, но вовремя спохватился.

Затаив дыхание, камердинер поднял сие чудо перед глазами и замер на несколько секунд, любуясь. В этот момент, сам того не осознавая, он до мельчайших подробностей скопировал поведение сэра Бенедикта, имевшего обыкновение таким образом восторгаться небольшими и по разным причинам симпатичными ему криптидами.

— Кусаев, надеюсь, у вас нет еще и эпилепсии. Не подумайте, что я черствый, просто амфисбене противопоказано падать с большой высоты. — «Сердобольный» хозяин и тут не упустил случая, чтобы сыронизировать. Зря старался. Как ни странно, уже по окончании первой недели службы засыпать на ходу Лутфи стал гораздо реже. Нервная система его пробовалась на прочность ежедневно, если не ежечасно, и оттого становилась все закаленней.

— Она такая… такая… интересная! — с несвойственной ему восторженностью воскликнул камердинер, пропустив мимо ушей почти все реплики криптозоолога.

— Это будет странно, но я с вами не соглашусь, — ответил сэр Бенедикт. Отсутствие восхищения пациентом действительно было настолько не в стиле доктора, что Кусаев даже оглянулся на хозяина. — Это просто красивая живая лента, без особого интеллекта. Я дал ее господину Хлыщеву единственно для того, чтобы он эффектно разграничил пространство.

Когда Лут обернулся к амфисбене, она вновь изменилась и теперь излучала совершенно однотонный цвет.

— А что означает желтый… сэр? — с любопытством спросил он.

Узнать этого слуга не успел, ибо раздался странный чмокающий звук, будто кто-то открыл банку.

Кусаев с удивлением опустил глаза и увидел, что криптида, точно гигантская пиявка, присосалась к его беззащитному предплечью.

— Желтый цвет означает, что она хочет есть, — как ни в чем не бывало сообщил криптозоолог, но Лутфи уже ничего не слышал, плавно оседая на пол.

— Очень впечатлительный молодой человек, — сообщил всем присутствующим сэр Бенедикт, наклонившись и почесывая амфисбену под жабрами, отчего та с уже знакомым смачным чмоком отлипла от руки камердинера, оставив на ней лишь слабый розоватый след. — Но я его тренирую в меру своих скромных возможностей.

— Я вижу, — ошеломленно откликнулся Модест Дионисович. — Беня, можно я к вам на практику буду отправлять провинившихся? Зачем нам этот «Монблан» с его распорядителем?

Впечатленный Барсик инстинктивно замотал рыжей головой, что нет, дескать, нельзя, и криптозоолог неожиданно с ним согласился:

— Боюсь, что мое наставничество вам не по карману.

Он взял амфисбену словно свадебный рушник и торжественно погрузил ее в пока еще пустой аквариум.

Первым, что увидел Лут, придя в себя, была жмурящаяся от удовольствия амфибия.

Бледный и слегка вспотевший Барсик лил на монстру воду из ведра, а та вновь переливалась всеми возможными цветами, будто сумасшедшая радуга, заключенная в аквариум.

— Кусаев, я рад, что вы к нам все же присоединились, — приветствовал его Брут. — Не объясните причину вашего столь продолжительного отсутствия?

Вид у доктора был наигранно озабоченный, он даже приподнял стекла голубых очков, чтобы лучше видеть лицо своего камердинера.

— Я думал, она меня…

— Она вас что? Засосет? Проглотит целиком?

Лутфи смешался.

— Кусаев, надо проявлять чуть больше любопытства ко всем встречающимся на вашем пути криптидам. Они же интересуются вами…

— Как? Пробуют на вкус?

— Ну что ж поделать, если это их способ познавать окружающий мир. Вы уже после аукциона, на котором мы приобрели амфисбену, могли бы уделить внимание столь необычному существу. И сейчас бы знали, что она добывает себе пищу, фильтруя воду. И эта ценная информация помогла бы вам избежать очередной шишки на затылке.

Лут потрогал голову и, нащупав набухающий бугор, поморщился, но скорее не от боли, а от особенно нудных нотаций хозяина.

— А все, что вас заинтересовало, это кусается ли амфисбена. Любой школяр спросил бы больше.

— Беня, да бросьте. Парнишка только-только пришел в себя, а вы сразу на него насели, — усовестил компаньона Модест Дионисович, помогая Кусаеву подняться на ноги. — Проявите деликатность.

— Уж извините, таким недугом не страдаю, — развел руками криптозоолог.

V

Следующее утро сэра Бенедикта не только к его собственному удивлению, но и к шумному неудовольствию дворника Сильвестра началось точно так же, как и предыдущее.

И уже через час криптозоолог снова стоял перед длинным аквариумом в клубе Модеста Дионисовича, а хозяин заведения оправдывался словно школяр, второй раз за неделю разбивший стекло в классе:

— Я уже всем официантам сказал следить, чтобы никто не сливал лишнего в аквариум, и сам приглядывал! И ничего, никто ни с бутылкой, ни даже с бокалом не подходил! Разглядывать разглядывали, по стеклу стучали, но и только. А между тем — опять! Пьяный сонный Амфисбеня, и от воды водкой тянет… Моей водкой! И еще… все лакеи почему-то пить повадились из вашего аквариума! Дурной пример заразителен!

— То есть, — резко перебил его криптозоолог, — вы хотите сказать, что это амфисбена сама начала вырабатывать спирт? Предаваться мечтам, конечно, не вредно, ведь тогда все мои вложения в нее оправдались бы тысячекратно, но давайте будем реалистами. Вы и ваш персонал просто крайне невнимательны.

— И что же делать? Беня, приходите вечером в клуб, а? Покараулите…

— Покараулю. — Сэр Бенедикт великодушно кивнул. — И не я один. Меняйте воду. Кусаев!

Если криптозоолог ожидал, что Лутфи испугается подойти к амфисбене во второй раз, то не на того напал. Парень расставил руки пошире и схватил криптиду почти у самого основания голов с каждой стороны — таким образом эта тварь не сможет сделать ни одного неконтролируемого движения.