Время неумолимо и не способно считаться с желаниями и чувствами живых существ. От него смешно ждать милости. Её не будет.

Далеко от нас, в рубке, щёлкает микрофон. Это Али. Сейчас он – наше Время. Но Али – друг. А если бы с нами прощался Женька, казалось бы, что Время – враг.

– Тарасовы! Слышите меня?

До чего нежен голос Али! До чего робок!

Я тоже включаю микрофон, и Бирута тихо отвечает:

– Слышим, Али. Нам пора?

– Это как вы решите, ребята. Я не ваш судья. Я ваш слуга.

– Всё равно, – говорит Бирута. – Когда-то надо.

– Тут я не властен, – признаётся Али. – Я хотел бы стать добрым богом. Но мне не доверяют. В старину сказали бы, что я не подхожу по анкетным данным.

– Ждать – хуже, – вставляю я. – Давай прощаться, Али! Давай прощаться, Анюта!

Ещё я помню, как ложились мы на койки, как застёгивали ремни. И помню, как сжал я в последний раз длинные тонкие холодные от волнения пальцы Бируты.

И это было последнее, что сделал я во второй ленте своей первой жизни.

Вставать нам ещё не разрешали, но я осторожно поднялся и включил наружный телевизор.

Половину экрана занимает край громадного голубого шара. Он вертится под нами, и мы видим белые острова ватных облаков, и голубые океаны, и небольшие жёлто-зелёные материки. Голубой шар очень похож на Землю.

Мы на орбите возле нашей новой родины. Давно ли – не знаю. Надо бы спросить в рубке, но там не до нас.

Зато, пожалуй, можно попробовать вызвать маму. Наверно, и её разбудили.

Я отыскиваю кнопку семнадцатой каюты на панели, включаю микрофон.

– Ма, – тихо говорю я. – Мама.

В ответ – молчание.

Оно кажется мне долгим, бесконечным, страшным.

Я успокаиваю себя тем, что мама не сразу может ответить. Она одна – некому даже расстегнуть ей ремни.

А может, её ещё не разбудили?

Но вот я слышу щелчок.

– Алик? Здравствуй! Как чувствуешь себя? Как Рута?

– У нас всё прекрасно, ма! Как ты?

– Ещё не разобралась. Но кажется – нормально.

– Телевизор включила, ма? Наружный.

– Ещё не вставала. А там что-то интересное?

– Рита, ма! Она очень похожа на Землю! Но ты не спеши. Мы, наверно, ещё долго будем на орбите.

– Даже дольше, чем тебе кажется.

– Почему?

– Прививки. Наверняка будут делать прививки.

– А мы и не думали.

– А вам и не надо! Об этом думают медики. А почему Рута молчит?

– Я слушаю, мама. Здравствуй.

Впервые Бирута назвала её мамой. На Земле она говорила: «Лида».

– Я очень соскучилась по тебе, девочка.

– Я тоже, мама. Как только разрешат выйти – мы придём к тебе.

– Как вам дежурилось? – спрашивает мама.

– Отлично! – отвечает Бирута. – Мы много раз стояли перед твоей каютой, мама.

Я чувствую, Бируте нравится произносить: «мама».

– Только не спеши вставать, ма! – предупреждаю я. – Когда нас будили на дежурство, я поспешил и упал.

– Ты всегда был торопыгой! – Я чувствую, что мама улыбается. – За меня не волнуйся.

– Внимание! – врывается в разговор громкий голос из рубки. – Внимание! Астронавты «Риты-три»! Поздравляем вас с прибытием к планете Рита!

Я узнаю чёткий жестковатый голос одного из наших командиров, Фёдора Красного.

Он должен был вести корабль на последнем этапе. Он и вывел его на орбиту.

– К нашему кораблю, – продолжает Фёдор, – только что подошла ракета. В рубке сейчас Михаил Тушин – вот он, рядом со мной, можете поглядеть, если у вас включены видеофоны. И ещё к нам прибыли десять медиков, которые будут делать прививки. Передаю микрофон Тушину.

– Здравствуйте, ребята! – Это уже глуховатый, знакомый по земным телепередачам голос Тушина. – Ритяне приветствуют вас! Мы очень ждали вас, ребята! Нам трудно. Много дел и мало рук. А ведь вас тут столько же, сколько и нас на Рите. Теперь горы свернём.

Тушин откашливается и продолжает:

– Рая мы вам, конечно, не обещаем. Рая нет. Да и не за тем вы летели. Так ведь? Вы понимаете – мы сделали всё, что могли, чтобы вам было легче, чем нам. Но пока не всё тут легко. Ну, с болезнями справились. Однако заплатили за это несколькими жизнями. У нас сейчас есть мощные средства против местных болезней. Вам сегодня всем сделают прививки. Но у нас тут не только болезни. Местные племена кочуют, переплывают на плотах моря. Два диких племени высадились на наш материк. Когда мы прилетели, он был совершенно пустым. А теперь нам поздно уходить, слишком многое сделано. Строится город, действуют заводы, рудник. Нефть качаем на Севере. Поздно уходить! Но дикари есть дикари. Они на нас нападают, охотятся за нами в лесах. Мы потеряли из-за этого немало людей. В основном – женщин. Гибнут неосторожные. Те, кто не пользуется защитным электромагнитным полем. Кто забывает надеть космошлем. Я особенно хочу предупредить наших молодых астронавток. Не увлекайтесь в лесах всякими цветочками и бабочками! Они здесь очень красивы, но среди них есть ядовитые. А главное – увлекаясь ими, женщины забывают об осторожности. И тогда в них летят отравленные стрелы. Мы делаем всё, что возможно. Но мы не способны и не имеем права истреблять туземцев.

Тушин снова откашливается и тихо отвечает на какой-то вопрос там, в рубке:

– А? Нет! Спасибо!

Потом громко продолжает:

– Пожалуй, я рассказал вам самое сложное. Остальное проще. Остальное зависит от нашего труда, нашей настойчивости, нашей дисциплины. А теперь ещё и от вашего труда, вашей настойчивости, вашей дисциплины. Мы справились с природой на Земле, справимся с нею и тут. Человек – везде человек! Встанем прочно на ноги и сами пойдём к аборигенам. В конце концов все они станут нашими друзьями, нашими братьями. Но для этого мы должны создать промышленность, построить с избытком школы и больницы, построить с избытком жилища. Местные жители не поймут наших слов, не поверят нашим обещаниям. В их сознании мир ещё целиком враждебен им. Они не способны усвоить ту идею, что чужое племя желает им добра просто так, ни за что, безо всякой корысти для себя. Но они не смогут не оценить те материальные блага, которые мы им предложим со временем. И именно с этого начнётся их быстрый прогресс. Мы верим, что через несколько поколений на этой планете будет единое общество, где потомки сегодняшних дикарей смогут выполнять самую сложную, самую квалифицированную работу. Эти потомки смогут овладеть современной наукой, создадут своё искусство, и сами будут просвещать дальние дикие народы. Тот путь, который они прошли бы без нас за десятки тысяч лет, с нами они пройдут за столетие или за два. И это будет означать, что коммуна Земли выполнила свой братский долг перед человечеством Риты. Наше поколение начинает эту работу. И мы наверняка увидим первые её результаты.