Это Марк, его коллега и салатовый чемодан, притягивающий к себе взгляды всех без исключения присутствующих в лобби отеля — троица быстро приближается ко мне.

— Вот так встреча! — подойдя ближе, Марк снова скалится.

— Как же меня зае…л этот чемодан, — бурчит себе под нос его спутник. — Простите, Мария.

Блондинка интересуется, на каком этаже я предпочитаю номер, на что я отвечаю, что это не имеет никакого значения. И она принимается рассказывать обо всех преимуществах отеля: рестораны, спа, тренажерный зал и прочие радости жизни к услугам постояльцев. Озвучив цифры моего номера, она улыбается и желает приятного отдыха.

— Вы еще и по-испански разговариваете! — Марк приподнимает брови.

— Немного, — забираю со стойки конверт с пластиковыми ключами от номера. — До встречи.

— Да, до встречи, — и он обращается к блондинке по-английски.

Просыпаюсь и смотрю на экран лежащего рядом мобильного: 18–11 — проспала пять часов! Возможно, удаленность от Москвы благотворно влияет: не помню, когда в последний раз засыпала днем. Последнее время у меня проблемы со сном: постоянно вижу кошмары. Похоже, придется вернуться к психоаналитику. От этой мысли мурашки пробегают по спине: вверх, вниз, вверх… Нет ничего более унизительного, чем, лежа на кушетке, рассказывать постороннему человеку о своих проблемах. Потому что больше не с кем поговорить… Конечно, у меня появились новые друзья (их даже слишком много для меня одной), но пока что я не готова делиться с ними сокровенным. И не уверена, что когда-нибудь буду готова. Как тяжело учиться дружить в двадцать девять лет!

Поднимаюсь с кровати и направляюсь в ванную, чтобы смыть грустные мысли и, заодно, привести себя в порядок перед ужином. Ведь я приехала сюда не для того, чтобы заниматься самокопанием.

Однако, даже стоя под душем, продолжаю размышлять о своей нелегкой участи, пока не раздается звонок телефона, висящего на стене сбоку от крючка для полотенец. Выхожу из душевой и снимаю трубку.

— Si.

— Мария? Это Марк!

Тщеславие радостно хлопает в ладоши, а здравый рассудок возмущается: у нас и так достаточно проблем, не хватало еще Марка с его зловещим оскалом!

— Да, добрый вечер…

— Мы с Григорием собираемся отужинать. Составите компанию?

Здравый рассудок предлагает вежливо отказаться и заняться чем-нибудь в одиночестве. «Например, сидеть в номере и доводить себя до депрессии? Нет уж, увольте!», — тщеславие топает ногами. Провести вечер в компании Марка и Григория (интересно, чемодан тоже будет с нами?) — не самая плохая перспектива. Марк обмолвился, что они также прилетели на конференцию — значит, мы с легкостью найдем общий язык и, возможно, я приобрету новые связи, ведь именно за этим сюда и приехала! Не зря же Рябинов старался…

— Пожалуй. Буду готова через полчаса.

— Тогда встретимся в фойе?

— Конечно. До свидания.

Новые знакомые встречают меня в лобби отеля. Увидев, что они поменяли строгие костюмы на джинсы и поло, радуюсь, потому что сама надела джинсы, майку и льняной жакет.

Григорий предлагает прогуляться вдоль бульвара Ла Рамбла и поужинать в его любимом ресторанчике, который он неизменно посещает при каждом визите (раз в квартал!) в Барселону. По пути он с таким воодушевлением рассказывает о потрясающей паэлье с морепродуктами, что у меня разыгрывается нешуточный аппетит, требующий немедленного удовлетворения. Но мы идем очень медленно, обращая внимание на каждую мелочь: мимы, толпы японских туристов с огромными фотоаппаратами наперевес, цветочные лавки (Григорий вдруг решает купить семена фиалок и высадить их у себя на даче), сувенирные палатки (как раз о таком магнитике Марк давно мечтал и охотился за ним уже несколько лет!) — пристрастия моих спутников никак не вяжутся с их внешним видом. Мой желудок требует пищи, которую не получал со вчерашнего вечера, поэтому я неизменно ускоряю шаг, чтобы не сорваться на покупку мороженого, а как можно быстрее добраться до ресторана и насладиться незабываемой паэльей.

Наконец мы все-таки добираемся до места назначения и занимаем столик в конце зала. Григорий на беглом испанском объясняется с официантом (теперь понятно, откуда Марк узнал номер моей комнаты!), заказывает еду и выпивку, после чего с чувством выполненного долга облегченно вздыхает:

— Отлично! Скоро мы поедим!

Спустя несколько минут официант приносит бутылку белого вина, откупоривает ее, наливает в бокал и ставит перед Григорием. Тот делает глоток и одобрительно кивает, после чего официант наполняет наши с Марком бокалы и поспешно удаляется.

— За знакомство, — произносит Григорий.

— За дам, — поправляет его Марк.

Вино очень даже неплохое: полнотелое, с долгим пряным послевкусием — Григорий, видимо, знает в этом толк.

— Да уж, за дам, — произносит он, делает еще пару глотков и ставит бокал перед собой. — Как ни крути, женщины — коварные создания!

— Думаете? — я улыбаюсь.

— Уверен! К примеру — моя жена. Обиделась, что не взял ее с собой на конференцию. Она не умоляла со слезами на глазах, не закатывала истерик, а поступила хладнокровно: вызвалась собрать мои вещи и даже отнести их в машину. Я-то, дурак, не почувствовал подвоха! А вот когда на стоянке в аэропорту открыл багажник, то увидел там детский чемодан!

— Очень изящно, — я с трудом подавляю смешок.

— Не спорю! Так мне еще позвонил сын и потребовал, чтобы я вернул его чемодан в целости и сохранности! Поэтому назад я снова полечу, как… Треханутый! Ладно, — он встает. — Я на перекур.

— Мне здесь нравится! — сообщает Марк, когда мы остаемся наедине.

— Приятное место, — оглядываюсь вокруг.

— Мария, вы такая обворожительная, но такая напряженная!

— Тяжелый развод, — выдаю я дежурную фразу, специально заготовленную для таких случаев.

— О, — Марк виновато отводит взгляд.

Больше он не пытается перейти на личности, что позволяет мне в полной мере насладиться вечером, приятной компанией, хорошим вином и вкусным ужином.

Регистрация участников началась ровно в 12–00. Григорий взял на себя все организационные вопросы, чему я была несказанно рада. Мы управились за десять минут, взяли программки и отошли в сторону, чтобы не мешать остальным участникам. Марк рассказывал анекдоты, Григорий громко смеялся, а я лишь изображала улыбку, потому что здравый рассудок советовал вести себя как можно более осторожно с этой парочкой.

— О-о-о, — протягивает Марк. — А вот и Терехов! Умен, как Эйнштейн, и богат, как Крез.

Поднимаю глаза и вижу его: вьющиеся смоляные волосы, легкая небритость, узкий разрез черных глаз… Конечно, он снова впивается в меня взглядом, словно пиявка, что-то говорит своим собеседникам и направляется к нам. «Этот м…к считает, что ты — моя любовница. И хочет отыграться», — память воспроизводит слова Рябинова, и мне хочется кинуть в Терехова чем-нибудь тяжелым. Почему он постоянно появляется в неподходящее время в неподходящем месте? «Похоже, мы прокляты…», — произносит здравый рассудок. Что делать? Как реагировать? Может, развернуться и уйти? Или все-таки ударить его чем-нибудь? Клатчем, например…