собрал ее волосы дрожащими пальцами, слишком одолеваемый эмоциями и возбуждением, чтобы понять, что происходит на самом деле.

— Детка, я сейчас лопну, если ты не остановишься. Я уже так близко.

Она подняла голову, ее губы распухли и стали розовыми от того, что она опустилась на меня. Я неуклюже притянул ее к себе и поцеловал, ощущая на губах землистый вкус моего члена. Все мои чувства взбесились. Я не знал, что с собой делать. Это было слишком много и недостаточно одновременно.

Я схватил ее за лицо и дико поцеловал, перевернул нас на кровать и снял с нее трусики. Мой телефон на тумбочке разразился сообщениями, но я проигнорировал их. Я утонул в Брайар Роуз, смакуя ее, принимая все, что она предлагала, и теряя связь с реальным миром.

Я сжал ее платье в кулаке, разрывая его на части. Она задыхалась, бормоча что-то о том, что у нее нет сменной одежды. Я даже не смог до конца понять, что она сказала, настолько меня затянуло в этот момент.

Момент, которого я ждал с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать.

Ее трусики исчезли.

Как и мой самоконтроль.

Повсюду были руки. Лапающие, хватающие, ласкающие. Не знаю, как мне удалось оторваться от нее за те семь секунд, которые потребовались мне, чтобы схватить бумажник и достать презерватив, но нам потребовалось три попытки, чтобы намотать его на мой член.

Потом она снова легла на кровать, когда я обхватил ее руками, и я, наконец, сделал вдох и взял себя в руки.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — Я поцеловал ее волосы. Ее нос. Впадинку на шее. — Мы можем остановиться. Мы можем подождать. Мы можем сделать это, когда ты наконец вернешься домой...

— Я дома. — Она прижала ладонь к моему сердцу, и оно заколотилось о нее с такой силой, что я испугался, что причиняю ей боль. — Дом там, где ты, Олли.

И это было все, что мне потребовалось, чтобы прижаться к дому.

Это было похоже на нелегкую битву, когда я входил в нее. Она была тесной и уютной, а еще была преграда в виде ее девственности. Но я также чувствовал, как она намокла. Как она готова ко мне.

А Брайар Роуз была не чужда боль. Она даже не поморщилась. Просто прижалась ко мне, кожа к коже, когда я зарылся в нее так глубоко, что каждый дюйм меня таял внутри нее.

Я подождал секунду, чтобы унять сердцебиение.

— Ты можешь двигаться. — Она погладила меня по волосам и поцеловала. — Все не так уж плохо.

— Спасибо, но я стараюсь не получить здесь сердечный приступ.

Мы оба рассмеялись в неуклюжем, небрежном поцелуе.

— Тебе хорошо? — спросила она.

— Это рай. Идеально. — Я вдохнул, выдохнул и повторил это действие, как будто оно было для меня в новинку. — А тебе?

— Я люблю тебя внутри себя. Я люблю тебя и снаружи, но когда ты внутри меня, я чувствую себя целой. Как будто ты часть моего тела.

Когда я входил и выходил из нее, у меня начали появляться звезды. Наслаждение было слишком сильным, грани кульминации настолько интенсивными, что я забыл, как дышать.

Мы держались друг за друга, как будто это была поездка, которую мы не думали пережить. Брайар Роуз тяжело дышала, встречаясь со мной бедрами, скрежеща, раздвигая ноги еще шире.

— Я сейчас кончу, — объявила она первой.

Это наполнило меня гордостью - и одновременно облегчением, поскольку я был уверен, что не смогу сдержать надвигающийся на нее праздник спермы.

— Я тоже.

Все произошло сразу. В хаотичной симфонии похоти, любви и смеха.

Повсюду дрожь.

Глаза закатывались.

Глубокий животный смех, проникающий в наши кости.

Мы кончили вместе в объятиях друг друга. Это было так волнующе для нас обоих, что мы не могли не целоваться, не хихикать и не щипать друг друга, как будто только что достигли того, что не удавалось никому в истории. Мы прыгнули с тарзанки без веревки и каким-то образом выжили.

— Вот дерьмо! — Я скатился с нее и провел рукой по лбу. На коже выступил пот, пульс бился от запястья к виску. — Что это было?

Она перекатилась на бок и ошарашенно улыбнулась.

— Я не знаю, но можем ли мы оба согласиться, что нам нужно делать это каждый день, три раза в день, пока мы не устанем от этого?

— Если под тремя разами в день ты подразумеваешь шесть раз в день, а я уверен, что ты это и имеешь в виду, то я согласен.

Она хихикнула.

Я посмотрел вниз между ее бедер. На них виднелись красные полосы.

Я потянулся, чтобы погладить окровавленную часть.

— Было очень больно?

Она покачала головой, устремив на меня свои прекрасные глаза.

— Не очень. Но достаточно, чтобы я была рада, что сделала это с кем-то, кто стоит этой боли.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но мой телефон снова начал пищать.

Звон.

Звон.

Звон.

Звон.

— Возьми. — Она кивнула. — Это должно быть важно, и я знаю, что тебя здесь быть не должно.

Я потянулся к тумбочке и взял свой телефон.

Себ фБ: Мне удалось достать для тебя билет в последнюю минуту, потому что я буквально гребаный святой.

Твой самолет вылетает через пару часов из Шарля де Голля, так что тебе нужно тащить туда задницу ПРЯМО СЕЙЧАС.

Если ты доберешься сюда за ночь, думаю, отец поймет, что это был экстренный случай за 24 часа, и отпустит тебя с наследством в целости и сохранности.

Себ фБ: Если нет, я обещаю нанять тебя уборщиком в одном из отелей, когда приму управление <3

Я издал недовольный звук и перевел взгляд на нее.

— Ненавижу это делать...

Правда.

Я знал, что папа в конце концов смирится, если я его брошу, но за это время он может лишить меня свободы на десять лет, а это включало доступ к моему пособию. Не имея гарантий от псевдородителей Обнимашки, я исходил из того, что расходы на ее образование и наш будущий дом и семью полностью ложатся на меня.

— Ты должен идти. — Она улыбнулась, прикусив нижнюю губу. — Все в порядке. Я знаю. Я очень благодарна, что ты приехал на двадцать четыре часа, чтобы отпраздновать мой восемнадцатый день рождения.

— Я тоже.

Я быстро поцеловал