– Дженни, к нашей планете движется огромный метеорит, или объявили о всемирной эпидемии? – спросила бабушка.

Я не собиралась ходить вокруг да около, и поэтому выпалила сразу:

– Ты подарила мне брошь. Чертополох. Откуда она у тебя?

– О, это давняя история. – Небрежно махнув рукой, бабушка вновь взяла бокал и сделала маленький глоток. – Замечательный фильм. Сейчас уже не снимают такие. И хоть я не большой любитель комедий, но все равно улыбаюсь. Не хочешь посмотреть со мной?

Бабушка сделала невесомую попытку перескочить на другую тему, однако я сдаваться не собиралась.

– Пожалуйста, расскажи эту историю.

– А почему вдруг такой интерес? – она улыбнулась и пожала плечом, мол, а стоит ли на такой пустяк тратить драгоценные минуты жизни.

Бабушка явно тянула время, пытаясь понять, известна мне правда или нет… Я не хотела играть в кошки-мышки, поэтому без раздумий сдала все карты:

– Я случайно увидела у Егора рисунок чертополоха.

– Да, это именно его работа. – Спокойный тон бабушки говорил о том, что из подобных ситуаций она с легкостью выходила миллион раз. – Когда Егор сделал брошь, ему было лет семнадцать… Да… приблизительно. И это довольно забавная история.

– Интересно послушать. – Я села за стол, демонстрируя готовность узнать правду. Уходить без желанной порции информации я не собиралась.

– У меня есть круглая брошь. Белая эмаль и на ней изображена корзинка с фруктами. Увидев это украшение, Егор высмеял его. Назвал пыльным натюрмортом. И что-то такое еще… Не помню. – Бабушка улыбнулась. – Отчасти он прав. Красотой эта брошь действительно не блещет, но она старинная и тем дорога. Когда я представляю, через сколько судеб она прошла, я начинаю ощущать ее ценность. Вовсе не денежную.

– И что было дальше? – поторопила я бабушку.

– Мы обменялись довольно горячими репликами на тему красоты броши, я не собиралась поддерживать нетерпимость Егора. А он сказал, что уж точно может сделать украшение гораздо лучше. Мы поспорили. Павел разбивал нам руки. Хорошо помню этот момент… Я чувствовала себя моложе лет на двадцать. Споры обычно свойственны молодым. – И бабушка вновь улыбнулась, ее серые глаза засияли. – Долго же Егор пыхтел в мастерской. Сначала искал идею, потом учился и пробовал. Андрей купил ему и различные материалы, и инструменты. Я была уверена, что Егор не сдастся, это не в его характере. К тому времени он уже пару лет увлекался изготовлением мебели… Сделал на уроке технологии табуретку и остановиться уже не мог. – Бабушка усмехнулась, отложила в сторону плед, поднялась и пересела ко мне за стол. – Уже поздно. Почему ты не спишь?

«Потому что на меня напал Морозов, и долго не получалось успокоиться. Потому что я выпила глинтвейн и забрела в мастерскую…»

– Пока не хочется. Завтра суббота, и я высплюсь.

– Вообще-то столярничество Егору подходит, – продолжила бабушка. – Ему необходимо куда-то направлять внутреннюю силу. Обычно в мастерской он пропадает или когда очень рад, или когда сильно зол.

– Значит, брошь сделал он…

– Недели через три Егор принес чертополох и сказал: «Вот моя брошь, и признай, что она намного лучше того натюрморта». – Бабушка откинулась на спинку стула и развела руками. – И я признала. Он победил.

– А надпись?

– О, она появилась гораздо позже. Приблизительно через год. В торговом центре на меня напал мужчина. – Бабушка поморщилась, точно съела кусочек лимона. – Он вырвал из моих рук клатч и убежал. В такие моменты на душе бесконечно противно, чувствуешь себя беспомощной перед наглым и бессовестным злом… Я очень сильно переживала, потому что в клатче лежал подарок моего покойного мужа, твоего дедушки. Раскладное зеркальце. Я почти всегда носила его с собой. Конечно, я написала заявление в полицию, но надежды на то, что мне вернут эту ценную вещь, не было никакой. Однако мне позвонили буквально через три-четыре дня! Вот здесь и начинается самое забавное… – Бабушка выдержала паузу. – Мужчина оказался не простым воришкой, в основном он специализировался на квартирных кражах. Его поймали практически на месте преступления. Подробностей не помню, кажется, хозяин квартиры вернулся раньше… Вор сбежал, но преодолеть большое расстояние не успел, так как застрял между металлическими прутьями забора не то поликлиники, не то детского сада… Ни туда и ни сюда! Так его и схватили. Мне вернули и клатч, и зеркальце. За такой короткий срок вор не успел их продать. Когда Егор узнал подробности этой истории, он посмеялся и сделал надпись на оборотной стороне броши. Я редко надевала чертополох, потому что он для меня скорее не украшение, а… Талисман? Быть может. И когда я поняла, что брошь тебе понравилась, я отдала ее с радостью. Мне слишком много лет, и оберегать меня не нужно, а вот тебе защита не помешает. – Бабушка мягко улыбнулась. «Уж не знаю, что ты там себе напридумывала, но все просто», – говорил ее бархатный взгляд.

Конечно, и до моего появления в этом доме, в семье Уваровых происходили разные события. И так же шла обыкновенная размеренная жизнь. Какие-то истории мне рассказывал папа, какие-то Павел и бабушка. Но я никогда не интересовалась ничем, что было связано с Егором. В основном его имя всплывало, если речь шла о том или ином случае, связанном с братьями. У близнецов всегда много общих эпизодов судьбы, во всяком случае до определенного возраста. И сейчас мне было странно представлять семнадцатилетнего Егора, пытающегося выиграть спор у бабушки, смеющегося над нелепым провалом квартирного вора…

– А почему ты сразу не сказала, что брошь сделал Егор?

– Не знаю, – бабушка покачала головой и небрежно добавила: – Наверное, хотела сделать ему сюрприз.

Возвращаясь в свою комнату, я сильно сомневалась в том, что Великая Дженнифер сказала правду. Вернее, всю правду. Вероятно, она догадывалась о наших непростых отношениях с Егором и, быть может, хотела нас помирить?

«Но сюрприз она точно ему устроила…»

Я отлично помнила изумленное выражение лица Егора в тот момент, когда он увидел брошь на моей груди. Хотела бы я знать, какие мысли тогда пронеслись у него в голове…

Заняв кресло около окна, я прижала к щеке пушистую шаль Лизы и вздохнула. Думать над поступками бабушки уже не было сил.

«Этот день уж точно нельзя назвать легким… Лиза, мне не хватает тебя… Мне вас всех не хватает…»

Я не представляла, как поступить с чертополохом. До каждой черточки и прожилки он был мой. Мой! Но смогу ли я теперь его носить? Должна ли я сказать Егору о том, что знаю, кто является мастером этого украшения?..

«Я скажу, но позже…»

Скорее всего, если бы не сегодняшняя история с Морозовым, я бы вернула брошь. Но сейчас мне это казалось неправильным и неблагодарным по отношению к Егору. Да, мы относились друг к другу с неприязнью, но… что-то изменилось… В моей душе. Можно ли злиться на человека, который спас тебя от кошмара? Который готов был превратить в пыль твоего обидчика?