о "безрассудной инвестиционной конкуренции" и "инвестициях, которые они не могут остановить". Руководители японских производителей микросхем памяти не могли заставить себя прекратить строительство новых заводов по производству микросхем, даже если они были нерентабельны. "Если вы начнете беспокоиться" о чрезмерных инвестициях, признался один из руководителей Hitachi, , "вы не сможете спать по ночам". Пока банки продолжали выдавать кредиты, руководителям компаний было проще продолжать тратить деньги, чем признать, что у них нет пути к прибыльности. В 1980-е годы американские рынки капитала не ощущались как преимущество, но риск потерять финансирование помогал американским компаниям быть начеку. Японские производители DRAM могли бы воспользоваться паранойей Энди Гроува или мудростью Джека Симплота относительно волатильности товарных рынков. Вместо этого все они вливали инвестиции в один и тот же рынок, гарантируя, что мало кто из них заработает много денег.

Компания Sony, которая была уникальной среди японских полупроводниковых фирм, не делая большой ставки на DRAM, преуспела в разработке новых инновационных продуктов, таких как специализированные микросхемы для датчиков изображения. При попадании фотонов на кремний эти микросхемы создают электрические заряды, которые коррелируют с силой света, позволяя микросхемам преобразовывать изображения в цифровые данные. Таким образом, Sony оказалась на высоте, возглавив революцию в области цифровых фотоаппаратов, и сегодня микросхемы компании, воспринимающие изображения, остаются на мировом уровне. Тем не менее, на сайте компании не удалось сократить инвестиции в убыточные сегменты, и с начала 1990-х годов ее рентабельность пошла на спад.

Однако большинство крупных японских производителей DRAM не смогли воспользоваться своим влиянием в 1980-е годы для стимулирования инноваций. В компании Toshiba, гиганте DRAM, менеджер среднего звена по имени Фудзио Масуока в 1981 г. разработал новый тип микросхем памяти, которые, в отличие от DRAM, могли продолжать "запоминать" данные даже после выключения питания. Toshiba проигнорировала это открытие, поэтому именно Intel вывела на рынок этот новый тип микросхем памяти, обычно называемый "флэш" или NAND.

Однако самая большая ошибка японских компаний, производящих микросхемы, заключалась в том, что они упустили момент появления персональных компьютеров. Ни один из японских чип-гигантов не смог повторить переход Intel на микропроцессоры и освоение экосистемы ПК. Только одна японская компания, NEC, действительно пыталась, но ей так и не удалось завоевать более чем крошечную долю рынка микропроцессоров. Для Энди Гроува и Intel зарабатывание денег на микропроцессорах было вопросом жизни и смерти. Японские фирмы DRAM, обладая огромной долей рынка и не испытывая особых финансовых трудностей, игнорировали рынок микропроцессоров, пока не стало слишком поздно. В результате от революции в области ПК выиграли в основном американские фирмы, производящие микросхемы. К моменту краха японского фондового рынка доминирующее положение Японии на рынке полупроводников было уже подорвано. В 1993 году США вновь вышли на первое место по поставкам полупроводников. В 1998 году южнокорейские фирмы обогнали Японию как крупнейшего мирового производителя DRAM, а доля Японии на рынке упала с 90% в конце 1980-х годов до 20% к 1998 году.

Амбиции Японии в области полупроводниковой промышленности служили основой для растущего чувства глобального положения страны, но теперь этот фундамент выглядел хрупким. В книге "Япония, которая может сказать "нет"" Исихара и Морита утверждали, что Япония может использовать доминирование в области производства микросхем для оказания влияния как на США, так и на СССР. Но когда война все-таки началась, на неожиданной арене Персидского залива, американская военная мощь поразила большинство наблюдателей. В первой войне цифровой эры Япония отказалась присоединиться к двадцати восьми странам, направившим свои войска в Персидский залив для изгнания иракских войск из Кувейта. Вместо этого Токио участвовал в войне, отправляя чеки для оплаты коалиционных войск и для поддержки соседей Ирака. Когда американские бомбы с лазерным наведением Paveway разгромили иракские танковые колонны, эта финансовая дипломатия выглядела бессильной.

В 1993 г. Морита перенес инсульт, который вызвал серьезные проблемы со здоровьем. Он скрылся от посторонних глаз и большую часть оставшейся жизни провел на Гавайях, а в 1999 г. скончался. Соавтор Мориты, Исихара, продолжал настаивать на том, что Японии необходимо заявить о себе на мировой арене. Как заезженная пластинка, в 1994 г. он опубликовал книгу "Азия, которая может сказать "нет"", а через несколько лет - "Япония, которая снова может сказать "нет"". Но для большинства японцев аргументы Исихары уже не имели смысла. В 1980-х годах он был прав, предсказывая, что чипы будут определять военный баланс и будущее технологий. Но он ошибался, полагая, что эти микросхемы будут производиться в Японии. В 1990-е годы полупроводниковые фирмы этой страны сокращались на фоне возрождения Америки. Технологическая основа, на которой Япония могла бросить вызов американской гегемонии, начала разрушаться.

Единственный серьезный соперник США, тем временем, катился к краху. В 1990 г., осознав бесперспективность попыток преодолеть технологическую отсталость командными методами и стратегией "копируй", советский лидер Михаил Горбачев прибыл в Силиконовую долину с официальным визитом. Технологические магнаты города устроили ему пир, подобающий царю. Дэвид Паккард и Стив Возняк из Apple сидели рядом с Горбачевым и угощали его. Горбачев не скрывал, почему он решил посетить Калифорнийский залив. "Идеи и технологии завтрашнего дня рождаются здесь, в Калифорнии", - заявил он в своей речи в Стэнфорде. Это было именно то, о чем маршал Огарков предупреждал своих коллег-советских руководителей на протяжении более десяти лет.

Горбачев обещал положить конец холодной войне, выведя советские войска из Восточной Европы, и хотел получить в обмен на это доступ к американским технологиям. Встречаясь с руководителями американских технологических компаний, он призывал их инвестировать в СССР. Когда Горбачев посетил Стэнфордский университет, он приветствовал зрителей, прогуливаясь по кампусу. "Холодная война осталась позади, - сказал советский лидер, выступая перед аудиторией Стэнфорда. "Давайте не будем спорить о том, кто в ней победил".

Но было очевидно, кто и почему победил. Огарков определил эту динамику десятилетием раньше, хотя тогда он надеялся, что СССР сможет ее преодолеть. Как и все советское военное руководство, он со временем становился все более пессимистичным. Уже в 1983 г. Огарков заявил американскому журналисту Лесу Гелбу без протокола, что "холодная война закончилась, и вы ее выиграли". Ракеты Советского Союза были такими же мощными, как и прежде. У него был самый большой в мире ядерный арсенал. Но производство полупроводников не успевало за ним, компьютерная индустрия отставала, технологии связи и наблюдения отставали, и военные последствия были катастрофическими. "Весь современный военный потенциал базируется на экономических инновациях, технологиях и экономической мощи", - пояснил Огарков Гельбу. "Военные технологии основаны на компьютерах. Вы намного, намного опережаете нас в области компьютеров..... В вашей