Я показал на большой стенд, установленный посередине круглой лужайки.

– Видите, что там написано? «Генеральный спонсор акции спасения русской математики фирма «Живи с уютом», производитель обоей на любой цвет и вкус».

– Там опечатка, – хихикнула Матрена, – не обоей, а обой!

– Нет, – возразил Генри, – слов «обоей» и «обой» нет. Есть…

Дюпре замер, я хотел подсказать ему: «Обоев», но не успел, дверь машины распахнулась.

– Ваня! Скорей, – занервничала Кока, – ты опоздал!

– Начало в полдень, – удивился я.

– Нет, через десять минут, – зашипела лучшая подруга маменьки, – давай сюда, левее, правее. Геннадий! Немедленно одевай Ивана Павловича! И пусть роль вызубрит.

– Роль? – насторожился я. – Мне сказали, только пройти надо.

– Женя, Катя, Лена! Кто-нибудь! – завопила Кока. – Сюда! Ужас какой-то! Платишь людям нереальные деньги, а народ куда-то прячется.

– Здесь я, – пропищала худенькая девушка в футболке с надписью «организатор», подбегая к нам.

– И кто вы? Женя, Катя или Лена? – напала на несчастную Кока.

– Таня, – представилось похожее на мышку создание.

– Отлично, – топнула ногой Кока, – перед вами Иван Павлович, займитесь им. Одеть! Отгладить! Объяснить. Выучить текст. Все. Действуйте. Да, уже бегу, несусь. Боже! Голова кругом!

Выкрикивая последние фразы в трубку, Кока унеслась, оставив после себя удушливое облако французского парфюма.

– Подушкин, Подушкин, – зачастила Татьяна, глядя в лист бумаги, – а вас нет!

– Посмотрите Кукушкин, – осенило меня.

– Здесь! – обрадовалась Таня. – Почему сначала сказали про Подушкина? Пошутили? Мне нравятся мужчины с чувством юмора. Не то что мой папа! Он жутко мрачный! Хотя чего я от него хочу, он совсем старый! Уже тридцать восемь лет, жуть как много. Он на моей маме сразу после окончания школы женился. Так вы Кукушкин или Подушкин?

– Являюсь представителем двух семей, поэтому стал Подушкин-Кукушкин, – соврал я.

Услышав от болтливой девицы про ее древнего папу, еще не справившего сорокалетие, я ощутил себя дедом библейского Ноя.

– Вот ваш костюм, – заявила Таня, подводя меня к кронштейну, где висел черный кофр, – вы Санчик Пончик! Крутая роль!

Я сразу вспомнил чудесную детскую книгу Николая Носова «Приключение Незнайки» и удивился:

– Вы уверены? Мне сказали, что я «Идиот».

– Никто из наших вам такого заявить не мог, – испугалась Татьяна, – мы уважаем и гостей, и участников, и даже журналистов.

– Имел в виду, что я должен изобразить князя Мышкина, – уточнил я.

Девушка захихикала.

– Ой, вы такой веселый. Князь Мышкин. А у него бабушка графиня Кошкина, да?

Я вздохнул. Не стану рушить образ шутника Ивана Павловича. Нет смысла рассказывать юной леди про роман Федора Михайловича Достоевского «Идиот» и его главного героя князя Мышкина.

– Какие штаны суперские, – восхитилась Таня, вынимая из кофра красные шорты, сшитые в виде шаров. По бокам одежда имела вставки из золотой парчи, из того же материала сделали и широкий пояс.

– Рубашка с жабо, – пришла в еще больший восторг девушка, – жилетка с вышитыми вилками…

Я скосил глаза на жилетку. Это не трезубцы, а геральдические лилии.

– Плащик типа кожаный, копье, сапоги и колготки белые, – перечисляла весь набор Таня. – Что вам еще положено? Смотрю список… Санчик Пончик! Вау! Прикольно!

– Имеется еще какой-то реквизит? – осведомился я.

– Вы от восторга лопнете! – забила в ладоши Танечка. – Пусть вам сюрпризнет.

– Извините, не понял? – насторожился я.

– Сюрпризнет, – повторила девушка, – в смысле, сюрприз вам случится. Пойду, его притащу сюда, а вы пока переодевайтесь и текст учите.

Я впал в минор.

– Роль большая?

Таня протянула мне листок.

– Вот. Понеслась!

Милое, но излишне болтливое существо испарилось. Я задернул штору, которая исполняла роль двери, и начал облачаться в несусветное тряпье. Через пять минут кривое и грязное зеркало, установленное в подобии примерочной, отразило меня, похожего на… Сравнения не подбирались. Видели когда-нибудь на картинах изображение пажа? Юного мальчика в белых лосинах, шарообразных шортах, рубашке в кружевах, плаще и шляпе. Так вот, я походил на пажа, которому давно пора на пенсию по глубокой старости. Если смотрели спектакль по пьесе Пьера Бомарше «Женитьба Фигаро», то можете вспомнить пажа Керубино, очаровательного проказника, переживающего первый период взросления и поэтому считающего всех женщин очаровательными и невероятно сексуальными. Но увы и ах, я уж много лет как не Керубино. Давно не ощущал себя в столь нелепом положении, как стоя сейчас перед зеркалом.

– Выучили текст? – спросила Таня, распахивая занавеску. – Вау! Крутняк. Самый суперский! Санчик Пончик, вам удобно?

– Не очень, – честно ответил я, – во времена оны колготки еще не изобрели, мужчины тогда носили чулки или лосины, полагаю, в них комфортнее, чем в том, что на мне сейчас.

– Везде давит, трет? – подмигнула Таня. – Наплюйте, через пять минут привыкнете. Текст зазубрили?

– Нет, – спохватился я, беря листок. – О!

– Учите как следует, – посоветовала девушка.

– Тут одно слово, вернее, буква «О!», – объяснил я, – роли нет. Лишь восклицание «О!». И не указано, когда его говорить!

С улицы раздался ужасный звук. Сначала кто-то громко захрипел на одной ноте: «И-и-и-и-и-и-и…» Потом он же продолжил: «А-а-а-а-а-а-а».

Таня захлопала в ладоши.

– Сюрприз!

Ничего не понимая, я вышел вслед за девочкой из раздевалки и увидел… осла, привязанного к заборчику.

– Знакомьтесь! Эльдар Эдуардович, – засмеялась Таня, – его так зовут. Ишак. Только имя с отчеством не перепутайте, он этого не любит, расценивает как хамство. Садитесь.

– Куда? – попятился я.

Таня похлопала ослика по кожаному седлу.

– Сюда.

– Здрасте, – запищал тонкий голосок, и я увидел мужчину в джинсах и футболке.

– Таня, он кто?

– Кукушкин, – отрапортовала моя помощница.

– Ну ни фига себе, – подпрыгнул дядька, – у меня написано…

– Простите, вы кто? – бесцеремонно остановил я незнакомца.

– Виктор Гарцев, режиссер, сценарист, пиар-служба всего шоу, – представился мужик.

– У меня к вам пара вопросов. Я изображаю Санчика Пончика, – начал я и понял, что выгляжу совсем по-идиотски. – Извините, не помню, чтобы у Носова в книге упоминалось имя героя, но этот мальчик-обжора почти наш современник. Почему тогда на мне костюм, который относится к прошлым векам? Зачем ехать на осле? Разве в «Приключениях Незнайки» есть такая сцена? Хотя я читал книгу в детстве, мог и запамятовать.