– Не понимаю, о каких карателях ты говоришь?

– О тех, которые напрямую подчиняются генералу.

– Нет у него никаких карателей…

– Это ты, Семен, так думаешь, что нет. Но я-то знаю, что есть… Я знаю, что нас пытались уничтожить…

– Да, но при чем здесь каратели?.. И не собирался никто вас уничтожать. Истребительно-штурмовая группа выдвигалась на задание в глубь Зоны, по пути свернула к вам, чтобы наладить контакт, но вы ее встретили пулеметным огнем, были убиты четыре человека… Это я знаю.

– Кем были убиты?

– Вами.

– Четыре человека были убиты нелюдями… Мы же нелюди, Семен. Поэтому вертолетчики и накрыли нас ракетным залпом…

– Это была ошибка, Джером. Пилоты решили, что блокпост занят зосами…

– А если бы так решил и командир штурмовой группы?

– Нет, у него не было задания уничтожить вас.

– А у второй группы какое было задание? И это не взвод был, это целая рота… Нас пытались атаковать ночью, под прикрытием темноты. Только не говори, что с нами хотели наладить связь.

– Да, было принято решение вас уничтожить, – дрогнувшим голосом проронил Корзун.

И отвел в сторону взгляд.

– Что и требовалось доказать.

– Но это решение не было санкционировано генералом. Это решение принял полковник Брыль. И вся ответственность лежит на нем…

– А Брыль говорит, что приказал генерал… И сам генерал не отпирался.

– Ты разговаривал с генералом?

– Да. По телефону. Брыль обвинил его в том, что он отдал преступный приказ. А генерал сам это подтвердил… И чтобы сгладить ситуацию, он разрешил нам остаться здесь, на этом блокпосте. И своих карателей вывел…

– То есть сначала он разговаривал с тобой, а потом отдал приказ командиру роты… Командиру обычной истребительно-штурмовой роты…

– Не знаю, обычная она или карательная, но ведь приказ был.

– Приказ был, но от кого… Дело в том, что генерал не отдавал никаких приказов командиру штурмовой роты.

– Тогда почему он увел свою группу с объекта? Почему оставил нам свое оружие, имущество? – недоуменно посмотрел я на майора.

– Потому что командир слышал голос генерала. Голос. Но сам генерал здесь ни при чем… Кто-то разговаривал с командиром роты голосом нашего генерала. Кто-то.

– Кто?

– Может быть, ты.

– Я?! Разве я когда-нибудь говорил тебе, что учился в школе пародистов?

– Для того чтобы изменить голос, совсем не обязательно быть пародистом, – насмешливо возразил Корзун. – Есть компьютерное моделирование голоса…

– Есть еще красивая ложь, Семен. Наш генерал в полном дерьме, вот он и выкручивается.

– Но это правда. Генерал не мог разговаривать с вами. Ту ночь он провел в госпитале, в реанимации, под капельницей, без сознания. С почками у него там что-то незаладилось, ну да это неважно… Не мог он разговаривать с тобой. И с командиром роты тоже…

– Тогда кто говорил со мной?

Я внимательно всматривался в лицо собеседника, пытаясь уловить ложь в его глазах, мимике. Но Корзун, похоже, не врал.

– Тебе видней.

Действительно, кому, как не мне, знать, кто мог разговаривать со мной голосом генерала. Если Марица могла забивать эфир помехами, то ей по силам было устроить и этот фарс. Она следила за нашим разговором с полковником, она и внесла в него свои коррективы. Но вместе с тем она и помогла нам, освободив для нас блокпост… Хотя какая уж тут помощь, если эта застава превратилась для нас в западню?

Я не стал рассказывать Корзуну о злоформерах, которые играли со мной в заковыристые игры. Разумеется, он знал о существовании этих монстров, имел кое-какое представление об их способностях, но все равно он мог воспринять мои объяснения как жалкую попытку оправдаться, списать свою вину на происки Аномалья…

– Где полковник Брыль? – вдруг спросил майор.

– У нас… Я же говорил генералу, что Брыль – наш заложник.

– А я тебе говорил, что не было никакого разговора с генералом… Как Брыль попал к вам?

Глупо было усугублять страшной правдой наше и без того безнадежное положение. Слишком уж много трупов на нашей совести, чтобы приплюсовать к ним еще пятерых покойников.

– Он хотел вырваться отсюда, ночью, на одном БТР… Они сбились с пути, машина попала в гравиталку. Брыль чудом уцелел…

– Где это случилось?

– А вот этого никто не знает. Брыль, как чумной, помнит только, что его сбило с брони, он куда-то летел, потом плутал, пока не вышел на дорогу, по которой ехали мы. Он и нас испугался, пришлось гнаться за ним…

– И теперь, как я понял, он ваш заложник… – с осуждением глянул на меня Корзун. – И каковы ваши требования?

– Требования бывают у террористов. А мы всего лишь хотим служить. Здесь, на этом блокпосте. Полковник Брыль поставил нам задачу, и мы хотим ее выполнять. Под его мудрым руководством.

– Я хочу его видеть.

– Он только что отобедал. Изволит почивать.

– Джером, не валяй дурака.

– Ты не можешь его увидеть. Он не хочет с тобой встречаться. И я, честно скажу, тоже этого не хочу.

– Почему?

– Потому что мы вне закона, Семен. И полковник Брыль – наш щит. Пока он здесь, мы можем не опасаться дальнобойной артиллерии. А вертолеты вы не пошлете. Аномалии здесь, да и вороны…

Я вскинул кверху ствол своего «КС-КМ» и нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела всполошил обосновавшихся в ближнем подлеске ворон, и несколько из них, каркая, взмыли в небо.

– Что-то их сегодня мало, – заметил я. – Но может быть и больше…

– «Вертушки» к вам высылать не будут, это верно, – кивнул Корзун. – Но дальнобойная артиллерия, ты прав, может здорово подпортить вам настроение… Вам нужно отсюда уходить.

– Куда?

– Не знаю. Вы можете спрятаться в глубине Аномалья, за дробь-третьей или даже дробь-второй линией…

– Мы не хотим прятаться. Потому что ни в чем не виноваты.

– По вашей вине погибли люди.

– У парня просто не выдержали нервы. По ночам здесь воют зверопсы, а днем прилетают вертолеты, которые осыпают нас ракетами, будто мы зосы…

– Это была ошибка пилотов.

– И мой боец выстрелил по ошибке. Он думал, что первая группа пытается нас атаковать… Я командир и своей вины не отрицаю…

– И готов ответить перед трибуналом?

– А кто ответит за гибель моих людей? У нас тоже потери, мы похоронили двоих, есть раненые… Заметь, мы не нападали, мы всего лишь оборонялись. Ты сам признал, что нас хотели уничтожить…