Это было чувство необъяснимого страха, перемешанного сощущением полнейшей безысходности. Тогда я узнала о трагической гибели своегоотца. Я ушла в коматоз. Я ничего не ела, не плакала, ничего не просила и вообщени с кем не разговаривала. Тогда мои родные заставили меня пройти полноемедицинское обследование и восстановительный курс лечения. Я и сама не знаю,как выкарабкалась. Мой организм был истощен большими дозами снотворного,нервная система жутко расшатана, а пищеварение работало с огромным трудом. Ячувствовала себя старой и невообразимо дряхлой женщиной и практически не моглапередвигаться самостоятельно. Я все время лежала на кровати и смотрела в однуточку на потолке. Я даже не знаю, что я чувствовала. Наверное, ничего. Никакихчувств и уж тем более никаких эмоций. Я была очень покорной. Разрешала себяумывать, причесывать…. Я не умела возражать и всегда была тиха и послушна. Днемменя словно не существовало. Словно это была не я… Но зато ночью…

Ночью меня мучили кошмары. Я громко кричала и просыпалась отсобственного крика в холодном поту Я видела, как убивают моего отца и как еголихорадит от тех невыносимых болей, которые он испытывает.

Вот и сейчас я лежала ни жива ни мертва и чувствовала, какхолодеют мои ладони. Когда выстрелы стихли, я хотела приподнять голову, ноДенис слегка ударил меня по шее, и я с болью уткнулась носом в сырую землю.

– Лежи. Сейчас он уплывет. По-моему, он ранен.

– Кто?

– Этот мужик на лодке. Только не вздумай вставать.

У него в руках пистолет.

– Он тебя ранил?

– Нет. Но кажется, я его задел. Хотя может, я ошибаюсь.Сейчас он отплывет подальше, и мы отсюда сваливаем.

Неожиданно для себя самой я тихонько всхлипнула и чуть былоне разревелась на полную мощь. – Ты чего? Самое страшное уже позади.

– А что это было?

– Ничего, не считая того, что нас хотели убить.

– Нас или тебя?!

– Я уже сам ничего не знаю. Где ты, там и трупы.

Через несколько минут мы поднялись с земли и посмотрели напятно, виднеющееся вдалеке.

– Лодка уже далеко. Дергаем отсюда быстрее.

Денис схватил меня за руку, и мы бросились прочь.

Отбежав от озера на приличное расстояние, Денис схватил меняза плечи и попробовал потрясти.

– Анька, ты что такая?!

– Какая?

– Как в коматозе…

– А какая я, по-твоему, должна быть?

– Все позади. Мы живы. Это самое главное. Кого-то изнас хотели убить. – Я подняла голову и слегка пожала плечами.

– Я никому не нужна. У меня нет ни денег, ни положения.Для убийцы я не представляю никакого интереса…

– Значит, хотели убить меня. Кто-то нанял киллера.

В фитнесе из-за меня погиб Виталик… Сейчас опять стреляли.Меня хотят убить. Я должен с этим разобраться. Мы не будем видеться, пока я сэтим не разберусь.

Ты можешь погибнуть из-за меня, потому что, пока я с тобой,твоей жизни угрожает опасность.

Я не удержалась и, прижавшись к могучей груди Дениса, горькозаплакала. Мне казалось, что я плакала целую вечность. Я плакала громко, больнои одиноко. Денис стал гладить меня по голове, словно маленькую девочку, ипостоянно повторять:

– Ну, успокойся. Я и в самом деле сегодня зря приехал.Я должен был во всем разобраться сам. Мне нужно сесть и хорошенько подумать. Ядолжен поразмыслить, кто мог меня заказать. Кому я перешел дорогу…

– А вдруг тебя убьют?! – чуть было не забилась вистерике я.

– Не убьют.

– Обещаешь?!

– Обещаю!

– А если ты не сдержишь свое обещание?

– Сдержу. Я же обещал свозить тебя в Рим. Значит,обязательно свожу.

– Ну, а если тебя убьют?

– Я же сказал, что не убьют.

Я поняла, что в моей жизни случилось что-то, чего неслучалось уже несколько лет. Мне было трудно расставаться с Денисом и муторнона душе оттого, что из-за этого мужчины мне пришлось пойти на некрасивуюсделку. Как только он отвез меня в мой салон, я крепко поцеловала его в губы иискренне прошептала:

– Береги себя. Ты только, пожалуйста, береги себя.

Денис ответил мне взаимностью и стал расстегивать пуговицына моей блузке.

– Нет, только не сейчас. Пожалуйста…

– А когда?

– Потом. Я сейчас не могу, я в таком состоянии…

Сейчас должен прийти клиент…

Денис подхватил меня на руки и отнес на кушетку.

Встав на колени, он расстегнул все верхние пуговицы ипринялся жадно целовать грудь.

– Пусти меня, пожалуйста. Я же тебе говорю, что сейчаспридет клиент.

– Никто не придет. Мы с тобой черт знает скольковремени пробыли в парке. Уже поздно. Я хочу тебя, Анька. Если бы ты толькознала, как я тебя хочу….

– Нет, не сейчас….

Я попыталась оттолкнуть Дениса, но почувствовала, что немогу больше сопротивляться. У меня не было ни сил, ни желания, а в моих глазахчиталась самая настоящая страсть….

– У тебя необыкновенно длинные ноги… Мне нравится втебе все… Запах и вкус твоей помады, твоя скованность, переплетенная снеобузданной порочностью…. Ты совершенна… Даже слишком…

Я пощекотала соски Дениса длинными ногтями и опятьзастонала. Затем я медленно развела ноги в стороны и стала поглаживать спинуДениса, притягивая его к себе. Денис принялся ласкать меня языком, а япротянула руку к его паху. Коснувшись его члена, я сразу отметила, что он ещене готов. Денис пришел в замешательство и произнес с запинкой:

– Извини. Я не знаю, что это со мной. Такого раньшеникогда не было. Это нервы. Проклятые нервы.

Столько всего произошло за последнее время…

– Ничего страшного.

Я села на колени и попробовала поднять член Дениса другим,более надежным способом, но и в этот раз у меня ничего не вышло. Его членпо-прежнему не реагировал. Было видно невооруженным глазом, что Дениспо-настоящему запаниковал.

Но вскоре его член пришел в норму. Он поднялся, отвердел и скаждой секундой становился все больше и больше. Я вновь расставила ноги, сталаждать, когда же Денис, наконец, в меня войдет.