– Анька, кто тебя скинул?

– Не знаю, – ответила я, не раздумывая ни минуты.

– Как это?

– Клянусь, не знаю. Я собиралась ловить такси для того,чтобы встретиться с тобой и пить «Дайкири»… Думаю, зайду в туалет и поеду…

– И что?

– Он набросился сзади… Он начал меня душить.

Я воткнула ему в плечо ножницы. Они лежали на подоконнике.Наверно, именно это меня и спасло. Если бы не ножницы, он бы скинул меня задушенную…

– Так он тебя скинул или ты выбросилась сама?

– У меня не было другого выхода. У меня былодин-единственный выход – это окно.

– Благодари Бога, что этаж был невысокий.

Не выдержав, Светка встала, выгнулась как струна и нервнозаходила по комнате.

– Анька, я тогда вообще ничего не понимаю. Что ж этотакое творится?! Сначала этот гребаный труп, невесть как очутившийся на нашембалконе… Затем убийство в Большом Кисельном… Потом тебе показалось, что кто-топытался войти в нашу квартиру… Кто-то стоял ночью у фонаря и следил за нашимиокнами…

А затем я чувствовала, что за мной кто-то следит. Я не моглаошибиться, я чувствовала этой каждой клеточкой своего тела. Есть такое шестоечувство. Я шла и знала, что кто идет за мной шаг в шаг и дышит мне в спину.Знаешь, как это страшно, когда тебе дышат в спину?! Я ощущала, что на менямогут наброситься в любой момент, просто поджидают, когда будет удобнее этосделать. Прямо мистика какая-то. Как маньяк из фильмов ужасов. Я раньше таклюбила ужастики, а теперь я их просто ненавижу. Нам их с тобой в жизни вышекрыши хватает. Теперь кто-то прошел в салон и попытался тебя убить – Что вообщетворится в последнее время?

– Светка, я не знаю, – произнесла яобреченно. – Я, честное слово, ничего не знаю.

– Все наши беды начались именно с этого проклятоготрупа. До него мы жили нормально. У нас, конечно, были неприятности, но нетакого же масштаба.

– Что же теперь делать-то?

– Выкрутимся. Сегодня утром придет наша доблестнаямилиция, смотри не проколись.

– А как я могу проколоться?

– Расскажи, как все было. Только не приплетай тот труп,который лежал у нас на балконе.

– А почему я должна его приплетать?

– Мало ли. Ты все-таки падала. Головой ударилась.

Может, у тебя мозги начали в другую сторону работать.

– Ты что несешь? – обиделась я.

– Ты думаешь, у тебя нет сотрясения мозга?! Еще какое!Тебе вообще снимок головы сделали, думали, может, трещина в черепе, но, славабогу, все обошлось.

Просто черепно-мозговая травма и все. Хотя это тоже нешуточки. У тебя мозги тряханулись, ты сейчас все, что хочешь, расскажешь.

– Да ничего я не расскажу.

– Хочется верить. Скажешь, что ничего не видела.

Ничего не знаешь. Охранника не было, дверь забыла закрыть.Кто-то прошел в салон и хотел тебя убить. Можешь приплести, что убийцаспрашивал, где хранятся деньги. Хотел подрезать у тебя выручку.

– Ой, я с милицией вообще связываться не хочу.

– Придется, подруга, никуда от этого не денешься.

Благо, что мимо салона влюбленная парочка проходила.

Молодежь как раз только целоваться начала, вдруг видят, окноразбивается и оттуда вываливается девушка.

Они к тебе сразу подбежали. У молодого человека былмобильный, он-то «скорую» и вызывал.

– Ты хоть телефон взяла?

– Какой телефон?

– Ну, молодого человека. Нужно ему коньяк купить,отблагодарить, так сказать.

– Ничего я не взяла. Я его в глаза не видела.

Я стояла у «Короны», смотрю, тебя нет и нет. Ну я невыдержала и тебе позвонила. Только трубку взяла не ты, а врач «Скорой помощи».

Я чувствовала, как Светка напряжена и как она вздрагивает откаждого слова. Она была какая-то уничтоженная, растерянная, пассивная и неособенно скрывала свое состояние.

– Послушай, – сказала она таким голосом, словноготова была разреветься в любую минуту. Затем она на секунду словно онемела изаговорила, как каменное изваяние в каком-то ужастике. – Так большепродолжаться не может. Нам нужно разобраться со всем этим. Я не удивлюсь, еслизавтра с тобой или со мной произойдет несчастный случай. Мы должны выяснить,что происходит. Мы должны это искоренить.

Это очень страшно: жить и постоянно оглядываться назад… Мнепоказалось, что кто-то заставляет нас играть в какую-то страшную, смертельнуюигру, правил которой мы не знаем. Этот кто-то обращается с нами, как с пешками,и ставит на кон ни много ни мало, а нашу жизнь.

Я пристально посмотрела в Светкины глаза и почувствовала,как у меня перехватило дыхание. В них читался страх.

– Свет, а с чего ты взяла, что все последние событияхоть как-то связаны между собой?

– Как это?

– Может, ты ошибаешься… Может, тут нет никакойпоследовательности, и все это не имеет друг к другу никакого отношения… А вдруги в самом деле в салон зашли для того, чтобы забрать деньги…

– Ты сама не веришь в то, что говоришь. Денег же никтоне требовал. Тем более ничего не пропало. Неужели ты не понимаешь, что все этоделает один и тот же человек.

– Ты детективов начиталась.

– Сама ты их начиталась. Тут похлеще любого детектива.

Я вновь попыталась приподняться и с горечью посмотрела назагипсованную руку.

– Гипс?

– Гипс.

– Какого черта?

– Такого, что ты сломала руку.

– А больше я ничего не сломала?

– Вроде нет, – покачала головой Светка. – Тыдругую руку сильно порезала, но там тебе стекла достали и немного подштопали.

– Тогда какого черта я здесь лежу?

– Такого, что у тебя сотрясение мозга и ты должнанаходиться под наблюдением врачей.

– Светка, а ты с каких пор такая правильная стала,прямо деваться некуда?!

Я вновь попыталась приподняться, и к моему удивлению, совсемне безрезультатно. Правда, при этом у меня жутко закружилась голова и страшнопересохло во рту.

– Лежать! – громко скомандовала Светка ипопыталась положить меня на место.