Макс говорил и говорил, чтобы отвлечь меня, продолжая вести по бесконечной дороге вдоль леса. Мы шли около полу часа, пока не стали показываться первые дома дачного посёлка.

Солнце заходило, бросало красные блики, вгоняя меня в панику. Все, что мне оставалось — положиться на Брата, он должен был что-нибудь придумать.

— В этом доме вроде никого нет. — сказал Макс, подходя к высокому кирпичному забору и рассматривая его. Я машинально пожимаю плечами, дом как дом, не понятно, есть тут кто или нет. Подхожу к воротам и тяну руку, чтобы позвонить хозяевам, Макс перехватывает руку и качает головой. — Нам не нужны с тобой лишние глаза.

— Всмысле? Я думала, мы найдём кого и попросим телефон. — меня знобит, как при температуре. Нервы дают о себе знать. Как бы я не гнала прочь мысли, они все равно разъедают меня изнутри.

— Не правильно думала. — говорит он и достаёт пистолет. — Жди тут, и если кто подойдёт — кричи и стреляй.

С этими словами, не оставляя времени на раздумья, он быстро перепрыгивает через забор и скрывает за ним. Я так и остаюсь стоять у дома с открытым ртом.

За кого он меня принимает? Матильду из фильма Леон? Юного киллера?

Как сумасшедшая кручу головой, напрягаю глаза до цветных искр. Боюсь пропустить кого. Ощущение, что кто-то идет за мной, меня не покидает.

— Соскучилась? — я подпрыгиваю от неожиданности на месте, шурша пакетами, которые так и продолжаю волочить за собой. Макс бесшумно подкрался ко мне со спины. Позади него была открыта дверь. Нездорово улыбаясь, он хрипло продолжает — Проходите в гости, не стесняйтесь!

Чувствую себя преступницей в чужом доме. Мне неловко даже находиться здесь, не могу переступить себя. Стою на пороге, не решаясь сделать и шага, не говоря уже ничего о том, чтобы взять что-нибудь в этом доме.

— Я не воровка. — четко произношу я, стискивая кулаки и гневно посматривая на Макса, которого не смущает взлом чужой собственности. — Почему мы не можем просто взять телефон и позвонить Крестному?

— Потому что пора уже привыкнуть, что мы не можем никому доверять, кроме своих. — спокойно поясняет Макс, поджимая губы. — и мы ничего не воруем. Пересидим тут пару часов, пока наши не приедут за нами. Потом оставим деньги за доставленное неудобство.

— Как они нас найдут?

— Через пару часов мы не вернёмся, телефоны не отвечают. Майлз запеленгует последнее место твоего нахождения и приедет к месту аварии. Здесь единственный дачный посёлок. Он будет искать нас здесь.

— К такой логике могут прийти и те, кто на нас покушались.

— Будем надеяться, что Майлз будет первым. — для человека, истекающего кровью, он слишком бодрый и позитивный. Его внутренняя энергия и сила не могут не восхищать. Макс проходит внутрь дома, а я так и остаюсь стоять, пытаясь побороть в себе гамму чувств. — Хватить стоять там, иди сюда.

Макс уже сидел на стуле за столом и курил. Перед ним стояла новая бутылка водки и две рюмки. Картина маслом.

— Еды нет, но успокоительное есть. Выпей, станет легче. Алкоголь притупит самобичевание.

— Впервые, меня просят пить водку. — сажусь напротив него, пряча руки под столом. — Алкоголь не поможет. Я убийца…

— Ты не убийца. Он сбил нас специально, чтобы убить. Если бы не твоя реакция, то он бы сделал два контрольных в голову: тебе и мне, не раскаиваясь потом. — Макс жадно втягивает сигарету, выпуская дым. На его лице засохла кровь, образуя темную корку. Выглядит брутально и ужасающе. Он напоминает дикого викинга. Его мысли как будто вдалеке от меня, он о чем-то думает, не замечая моего присутствия. Потом вспоминает, что я тут и тянется к бутылке, открывает ее и разливает горячую жидкость по рюмкам. — выпей залпом.

— Я никогда не пила водку. — тихо говорю, не понимая, как можно ее пить без закуски. Но все же опрокидываю стопку в себя, чтобы успокоить вой внутри. — Не знаю, откуда я это умею. Папа водил на охоту, в тир, мы часто играли в лазертаг, но меня же не учили убивать!

— Инстинкт самосохранения все завершил. Лука с детства вкладывал тебе в голову, как стрелять незаметно для тебя самой. Брал с нами в тир, рассказывал все об оружие в манере игры, учил быстро заряжать и разряжать, снимать с предохранителя и держать в руке. Потом брал на охоту, чтобы научилась бороться с адреналином. Ты не замечала, как проходила военные сборы на минималках.

— Но зачем? — выдавливаю из себя, чувствуя как становится от выпитого жарко. Отец учил меня обороняться в тайне от меня. Чувствую себя шпионом, главной героиней фильма.

— Ты должна уметь защищаться. — за все это время, пожалуй, он впервые говорит со мной откровенно. — Он всегда знал, что они могут прийти за тобой в любой момент.

— Почему за мной?

— Потому что ты самое ценное, что есть у нас. Никогда не позволит им обидеть тебя. — Макс наливает мне еще рюмку, а сам уже отпивает с горла, используя водку вместо обезболивающего для своих ран.

У меня внизу живота зарождается приятное тепло.

Пока он пьёт, я с жадностью наблюдаю за ним: как сокращаются мышцы при каждом глотке, как кадык выступает, подчеркивая мужественность. В нем есть какая-то эстетическая грубость.

Я самое ценное, что есть… и для него?

— Как ты думаешь, что с ними? — смотрю на прозрачную жидкость. — Вдруг…

— Нет. — категорично отрезает он, делая еще глоток. — Я уверен в этом.

— Ты когда выпиваешь становишься даже очень ничего. Не такой злой и противный. — уже пьяно улыбаюсь я. Уверенность и спокойствие Макса передаются мне, расслабляя. Сказывается и пара горячих стопочек, разливающихся внутри меня.

— Правда? — Макс приподнимает иронично бровь, словно заигрывает со мной. В глазах появляется задорный блеск. У меня же от этого взгляда сердце пускается в ламбаду. Рёбра от этого дикого пляса, готовы дать трещины.

— Да. — тихо говорю я, переставая улыбаться. Машинально облизываю губы. Между нами пробегает искра, будто кто-то попытался поджечь поломанную зажигалку. Чувствую, как нагревается воздух. Ощущение, что вот-вот произойдёт взрыв.

Делаю вздох, закрывая глаза, в голове проносится картина из примерочной. Он был так близко, рядом… Я чувствовала его возбуждение… Макс… мой Макс…

Оглушительный треск дерева и звон разбитого стекла заставляет меня резко открыть глаза. Дёргаюсь от испуга. Не успеваю осознать, что произошло, потому что оказываюсь подмята сильными руками, прижата к разгоряченному телу. Нет ни сил ни желания сопротивляться.

Словно зверь, желая сократить дистанцию между нами Макс с легкостью отшвырнул в сторону здоровенный стол, отламывая от него часть дерева. Рюмки и бутылка улетели на пол, превращаясь в сотни осколков под нашими ногами.

Он, не спрашивая моего разрешения, нагло врывается языком мне в рот, напрочь выбивая из головы все мысли. Собственнически овладевает мной, почти имитирует секс. Руки сжимают моё тело, насаживая меня на вздыбленный орган, отделённый только тканью брюк. Согласитесь, так себе преграда. Это копье может пробить брешь в защите и вырваться… в меня. А я уже там вся влажная для него, идеально готовая.