Отец хотел выкупить все билеты на капсулу высокого комфорта, не то чтобы ему некуда было девать деньги, просто обыкновенная предосторожность — отца беспокоило, чтобы во время поездки снова может явиться слуга темного бога. Я бы и сам на его месте так поступил, лишние свидетели нам не нужны. Аристократы и богатые люди сразу начнут судачить о том, что мы зачем-то отправились на Восток. А так как эта поездка неофициальная, начнут выдумывать невесть что. Но один билет уже был куплен, а значит без попутчиков не выйдет уехать.

На станции, пока мы ожидали прибытие капсулы у трубы гиперпетли, ко мне подошла девчонка лет десяти. Точнее даже не подошла, а как-то робко, словно бы невзначай, приблизилась, практически крадучись. Я даже вначале решил, что она или деньги будет клянчить, или начинающая воришка и приближается не ко мне, а к моим карманам. Да и вид у нее был подобающий: растянутая, весьма заношенная шерстяная шапка, плохенький тулуп и с пуговицами в разнобой явно ей не по размеру, ссадина на щеке.

Но девчонка что-то нервно вертела в руках, и когда я обратил на нее внимание, взгляд не отвела, как это бы сделал воришка, а наоборот, кажется даже обрадовалась и слегка подалась вперёд, словно бы желая что-то сказать, но не решаясь.

Девчонка вдруг выронила спичечный коробок и носком ботинка подтолкнула в мою сторону. Затем, выразительно вскинув брови, указала взглядом на коробок и торопливо скрылась в толпе.

Отец ничего этого не заметил, в это время, задумавшись, он смотрел в другую сторону. Я же присел, якобы поправить застежку на ботинке и, незаметно подобрав коробок, засунул его в карман.

Мы заняли места у входа, пристегнулись, приветливая и милая девушка проводница предложила нам напитки, снотворное и журналы. Элитный отсек занимал половину транспортной капсулы, имел отдельный вход и отделялся от экономотсека толстой дверью. В салоне элитного отсека имелись шесть удобных кресел со столами и театральные зеркала, которые удобно было поворачивать к себе.

— Может тебе принять снотворного? Поспишь до конца поездки, вдруг тень снова вернется? — предложил отец.

Я, соглашаясь, кивнул. Хотя спать не хотелось, да и не всякое снотворное меня берет. Но судя по тому как выглядел отец, для него эта ночь выдалась крайне бессонной, и ему бы поспать точно не помешало.

В этот миг в отсек вошла девушка. Вся в черном, похожая на метрополийскую вдову: черное облегающее платье, кожаные перчатки до локтей, она была одета совсем не по погоде — ни шубки, ни пальто, в такой мороз только меховой воротник на плечах и черная совершенно неуместная шляпа с широкими полями и темной вуалью, сразу же выдающую с потрохами нашу спутницу.

Мне хватило одного взгляда, чтобы ее узнать. Еще не увидев ее лица, я знал, кто прячется под вуалью. Точеная фигурка, глубокое декольте с крупной треугольной родинкой на правой груди — эту родинку я не мог спутать ни с чем. Графиня Фонберг, старейшая из вурд, которую неофициально именуют королевой вурд.

Вурды быстрее, проворнее, выносливее. Вурды не любят жару и практически не ощущают холод, а солнечный свет для молодых вурд невыносимо ослепительный и обжигающий. Они практически идеальные в физическом плане, и слишком уязвимы в эмоциональном. Все что они испытывают, усилено в несколько раз. Эмоции куда ярче и интенсивнее чем у людей: любовь, преданность, обида, ненависть, горе. Это относится и к физическим ощущениям: зрение, слух, осязание, обоняние. Но и физическая боль куда сильнее человеческой.

Графиня откинула шаль, опасным блеском сверкнули черные большие глаза, в легкой улыбке растянулись ярко-красные пухлые губы.

— Князь, княжич, — слегка склонила он голову, приветствуя нас.

Отец был удивлён не меньше моего такому соседству. Что забыла в Варгане королева вурд?

— Графиня? — не скрывая удивления, сказал отец. — Какими судьбами вы здесь, Инесс? Проездом или были дела в Варгане?

Графиня Фонберг холодно, но вежливо улыбнулась:

— И то и другое, Игорь, — она таинственно и волооко посмотрела на него, покосилась на девушку проводницу. Та, поймав на себе взгляд графини, поменялась в лице и, буркнув: «Пожалуйста пристегнитесь, скоро отправляемся», — поспешила убраться из отсека. Простой народ аристократов кровососов жуть как боялся.

Довольная такой реакцией Инесс усмехнулась и снова повернулась к отцу.

— Я здесь была по поручению императора, разбиралась с вашей проблемой, — выделив последнюю часть фразы, графиня уставила на отца немигающий взгляд, явно желая, чтобы он сам задавал вопросы.

По натуре хищница и интриганка, Инесс любила подобного рода игры, но больше всего она любила коллекционировать любовников, которым и меня когда-то угораздило стать. Но сейчас она явно нацелилась на отца.

— И что же, что-то сумели найти? — невозмутимым тоном поинтересовался отец. Он явно не знал, что в княжестве орудуют вурды, но старался этого не показывать.

— Мои люди искали след чернокнижников и кажется мы на него напали, — скучающим тоном протянула графиня.

— Странно, что меня не оповестили о вашем прибытии, — словно бы невзначай удивился отец, но конечно он был возмущен, что все происходило у него за спиной, хотя и старался это скрывать.

— Мы действовали неофициально, так сказать — инкогнито, князь. Полагаю, вы ведь знаете, что у следствия есть подозрения, что кто-то из знати Варганы им помогал?

Отец коротко кивнул, после небольшой паузы спросил:

— И что же, удалось выяснить, кто помогал?

Графиня неоднозначно пожала плечами:

— Простите, Игорь, но этими сведениями я не могу с вами поделиться, — она обворожительно улыбнулась, затем наигранно зевнула, — что-то я вымоталась, прошу меня простить, но я хотела бы немного вздремнуть, — и накинув вуаль обратно на лицо, дала нам таким образом понять, что разговор окончен.

Несомненно, спать она едва ли хотела, вурды могут по несколько дней не испытывать потребности ни во сне, ни в еде, а такая старая вурда как Инесс, поди и месяцами могла находиться на ногах. Но все что хотела, она уже озвучила. И скорее всего последняя ее фраза значила, что никого кто бы помогал чернокнижникам, они не нашли. Только и смогли напасть на след, но графиня со своей любовью интриговать, решила заставить нас гадать.

Правда, на месте отца, я бы еще ее порасспрашивал, возможно удалось бы узнать что-нибудь еще. Но отец был слишком осторожен и деликатен.

Отец издал тяжелый вздох, мрачно посмотрел на меня, ему сейчас явно хотелось многое сказать, но не при графине. Поэтому он проглотил таблетку снотворного, запил водой и закрыл глаза, готовясь отойти в царство сновидений.

В этот миг послышался шум задраивающихся дверей капсулы, а через несколько секунд почувствовался сильный толчок, послышался гул, тело с силой вдавило в спинку кресла, и мы понеслись по гиперпетле. Совсем скоро давление в капсуле выровнялось, и все снова пришло в норму, словно бы мы и не ехали на сумасшедшей скорости, а еще продолжали стоять на станции.