– Разве могла она остаться в стороне? Полагаю, матушка обучила дочь плести интриги.

– Нет, Ваше Высочество, – ещё больше разволновалась Амалия. – Прошу вас, не думайте так о Сюзон. Быть может, если бы вы знали её поближе, у вас бы сложилось совсем другое мнение.

Эмоции снова проявились охриплым голосом и кашлем. Себастин не хотел и дальше давать Амалии повода для волнений. Считает Сюзон невиновной? Почему бы тогда не выполнить просьбу?

– Хорошо, – согласился он. – Пусть Сюзон остаётся до завтра. Но скажу вам правду, мне не интересно узнавать её поближе. Другое дело – вас. Хочу быть с вами откровенным – на данный момент вы кажетесь мне наиболее подходящей кандидатурой на роль моей невесты.

– Я? – расширившиеся в изумлении глаза подсказывали, насколько неожиданным оказалось для Амалии признание Себастина.

– Вы. И мне хотелось бы рассчитывать на вашу откровенность в ответ на мою.

У Амалии сильно горело горло. Она почувствовала першение ещё в самом начале конной прогулки, а сейчас боль стала настолько ощутимой, что мешала нормально говорить. Вместо ответа на откровенный вопрос Себастина, Амалия кашлянула. Принц принял её реакцию за смятение и решил успокоить, развернув мысль.

– Понимаете, Амалия, при выборе невесты мне приходится руководствоваться интересами королевства. Вы нравитесь мне тем, что не искушены в интригах, неспособны на подлость. От вас мне не придётся ожидать ножа в спину. Кроме того, вы умная и целеустремлённая.

Амалии не верилось словам, которые слетали с губ Себастина. Неужели он всерьёз рассматривает её, вчерашнюю воспитанницу провинциального пансиона, в качестве будущей жены? Что она должна была почувствовать? Радость? Радости не было. Стать невестой Себастина? Но Амалия не ощущала ничего из того, о чём говорила Сюзон. Её не приводила в трепет мысль о прикосновениях принца, не возникало волнения от тембра его голоса, он не являлся ей ночами во снах.

Нет, Амалия не испытала радости от слов Себастина. Её захватили совсем другие противоречивые эмоции. Во-первых, ей стало жаль принца. Как это наверно тяжело, всё делать с оглядкой. Любой поступок оценивать с точки зрения пользы для королевства. Даже при выборе невесты думать не о чувствах, а о долге. А во-вторых, она ощутила, что сердится на Себастина. Да, именно сердится. Почему он не хочет хотя бы попытаться? Попытаться выбирать не только умом? Видел бы он полные слёз глаза Сюзон.

– Ваше Высочество, я очень польщена вашими словами. Но… – к горлу снова подкатил приступ кашля, однако Амалия придушила его, чтобы всё-таки закончить фразу, – …осмелюсь высказать дерзкую мысль. Вы ведь просили быть с вами откровенной? Мне кажется, немного рано принимать решения. Вы ещё не так близко знакомы со мной и другими девушками. Вы совсем не допускаете мысли, что какая-то может вызвать у вас чувства?

– Я не могу полагаться на чувства, – голос Себастина звучал ровно, однако Амалия уловила грустные нотки. – Но я и не говорил об окончательном решении. Прежде чем его принять, мне необходимо узнать всё, что касается вашего дара. Чем он опасен?

Амалия с самого начала прогулки хотела поговорить с Себастином о том, что ему известно о её даре. Надеялась, что возможно принц знает даже больше, чем она сама. Но его вопрос показывал, что это не так. И Амалия начала сомневаться, правильным ли будет раскрыться перед ним.

Себастин чуть наклонился в её сторону и мягко положил ладонь на плечо:

– Доверьтесь мне, Амалия.

Он выглядел надёжным – такому действительно можно довериться. Но почему-то вспомнился доктор Матье с его добрыми тёплыми глазами, который оказался лгуном.

Кашель, сдавивший горло, дал возможность взять паузу. Появилось время обдумать, как бы уйти от ответа. Но в голове шумело и никак не получалось придумать нужные слова. И вдруг – сзади послышался приближающийся топот копыт. Амалия ещё не развернула головы, а уже догадалась, кого увидит верхом на лошади. Маркель? Это он? Он! В груди застучало с перебоями, но радостно. Она уже и не удивилась этой реакции. Её глупое сердце теперь всегда так встречало принца.

– Маркель? – Себастин был явно удивлён появлению брата. – Ты что-то хотел?

Они обменялись странными взглядами – короткий безмолвный разговор, но Амалия не поняла о чём.

– Хотел вас догнать, – глаза Маркеля остановились на руке Себастина, которая всё ещё лежала на плече Амалии, и помрачнели. – Розали посетовала, что не уследила за Амалией, когда та собиралась на прогулку. Вот-вот может начаться гроза, а она одета слишком легко – только костюм для конных прогулок. Я привёз ей плащ.

– Гроза? – Себастин, усмехнувшись, поднял глаза вверх, где на голубом небе не было видно ни облачка.

– Осенняя погода так переменчива, – в тон ему ответил Маркель.

Он подъехал поближе к Амалии, оттесняя лошадь Себастина, и бережно укутал в плащ.

– Вам холодно? – серые глаза взглянули обеспокоено. – Вы дрожите.

Только теперь Амалия осознала, что действительно замёрзла и её немного знобит. В горле неприятно скребло. Она закашляла.

– Вы простудились? – Маркель, начал помогать Амалии продевать руки в рукава плаща. Аккуратно, как ребёнку.

– Да, мне немного нездоровится, – Амалия почему-то улыбнулась. Ей была приятна забота Маркеля.

– Нужно вернуться во дворец, – укоризненно посмотрел он на брата.

Старший принц возражать не стал.

Себастин дожидался отчёта Матье о состоянии Амалии в своём кабинете. Вместе с Маркелем. Брат не хотел идти к себе, пока не услышит вердикт доктора.

– Это простуда. Не вижу повода для серьёзного беспокойства, – успокоил Матье. – Я прописал снадобье от кашля и боли в горле. Пару дней – и недуг пройдёт.

Доктор удалился, а Маркель нет. Он перестал мерить кабинет шагами. Сел в кресло напротив.

– Есть разговор, – сказал мрачно.

Себастин почувствовал, что разговор намечается непростой. И даже догадывался, о ком пойдёт речь.

– О чём вы беседовали на прогулке? – начал брат с вопроса. – Почему ты позволил себе вольности?

Вольности? Это Маркель о невинном дружеском похлопывании Амалии по плечу?

– Странно слышать упрёк о вольностях от тебя, – усмехнулся Себастин. – Мы разговаривали о певчих птицах.

– И только?

– Нет, – принц выдержал тяжёлый взгляд брата. – Я сказал Амалии, что она лучше других подходит на роль моей невесты.

Глаза Маркеля почернели. Пальцы сжали подлокотники так, что, казалось, резное дерево не выдержит натиска.

– Давай начистоту, – рвано выдохнул он. – Ты ведь не испытываешь к ней никаких чувств. Неужели всерьёз собрался сделать своей невестой?!