Адам рывком вскидывает голову, открывает глаза и растерянно озирается, словно рассчитывая увидеть свою секретаршу в темном углу комнаты.

— Меган?

— Она вполне могла продумать все с самого начала. И теперь Сэм у нее.

— Что? — Адам судорожно отирает лицо ладонью, словно пытаясь смахнуть с него мои слова. — Ты спятила? С чего ты взяла?

— Она раньше жила в Ботсване. У нее здесь есть связи. Она могла организовать похищение. Все сходится.

— Ничего подобного. — Адам хмурит брови. — Это бред сумасшедшего, Эмма. Тебе надо успокоиться. — Он внимательно вглядывается в мое лицо. — Ты сегодня что-нибудь ела?

— Ты не знаешь, что случилось с Меган в прошлом. — Я вскакиваю и начинаю мерить комнату шагами, нервно заламывая пальцы. Колкие лучики подозрений выхватывают из мрака таящиеся в нем мысли. — У нее была знакомая колдунья.

Адам, ничего не понимая, глядит на меня, а я сбивчиво объясняю:

— Девчонку, которая травила Меган в школе, убили, нашли только ее кости. Меган говорила, что колдунья так отомстила за нее. Может, теперь и Сэм у этой колдуньи.

— Колдуньи и кости… — недоверчиво повторяет Адам. — Эмма, это абсурд. Как Меган могла сделать такое? Зачем ей это? Она наш друг, она очень привязана к нам…

— К тебе.

Когда я впервые увидела Меган, такую ухоженную и благоухающую, эта мысль промелькнула у меня в голове. На званом ужине ее ладонь лежала на руке Адама. Меган зарделась от его поцелуя.

— Ну конечно! Она влюблена в тебя.

— О чем ты вообще? — Бороздка между бровями Адама становятся глубже. — Меган замужем за Эндрю.

— В том-то и беда. У них нет детей.

«..женщины, которые отчаялись… бездетные женщины крадут чужих детей…»

— Меган хочет ребенка. Твоего. Вот теперь все сошлось.

— Я больше не могу это слушать. — Голос Адама становится бесцветным. Он тяжело поднимается с кресла. — Мне надо поспать.

— Меган намеренно раздобыла мне сертификат для работы. Чтобы выманить меня из дома…

— Ну и как, черт возьми, она провезет его через границу? — направляясь к двери, перебивает меня Адам. — Если мы хотим найти Сэма, мы должны оставаться в здравом уме. — Он скрывается в коридоре.

Голова куду глазеет в никуда. Бусы из сухих семян исчезли. Без украшений голова выглядит дикой, ее рога — способными на расправу.

Слова Адама просачиваются сквозь тишину. А вдруг он прав и я схожу с ума?

Я чувствую, как мое сердце замедляет ход, и спустя некоторое время прежние воспоминания вытесняются другими. Я вижу Меган, которая, склонив голову, выслушивает мои тревоги и утешает меня. Она доверилась мне, поделилась тайнами своего прошлого. Она заботилась о девочках, читала им вслух, вязала игрушки, развлекала, чтобы я могла отдохнуть. Говорила, что любит Сэма. Сумела понять Элис, когда у нас это не получалось. Я держалась благодаря ее здравомыслию.

Так в каких же из воспоминаний о ней содержится истина?

Я застаю Адама в спальне. Сидя на краю постели, он развязывает шнурки.

— Возможно, ты прав. Наверное, я действительно сошла с ума, если решила, что это Меган. Я помню, она моя подруга, просто…

Просто в этой зияющей пустоте мы до безумия нуждаемся в ответах. И они где-то рядом. И где-то Сэм, даже если не у Меган.

— Есть кое-что еще, — говорю я, глядя на затылок Адама. — Похуже.

Адам поднимает голову. Его лицо, отекшее и покрасневшее в наклоне, кажется мне незнакомым. Он нетерпеливо смотрит на меня.

— Что?

— Гудвилл упоминал о торговле людьми.

— Не думаю, что это касается грудничков, — отзывается Адам. — Мужчинами, женщинами, детьми постарше — да. — Он стаскивает ботинки и падает навзничь на постель. — Только не грудными младенцами.

— Гудвилл хочет подробнее поговорить об этом завтра. — Я прислоняюсь к двери, не в силах от усталости дойти до кровати. — Мне он мало что сказал. Считает, что мы должны выслушать его вместе.

— Меня здесь не будет. — Адам закрывает глаза. — Я звонил в консульство, мне назначена встреча.

Если он возьмет меня с собой, возможно, на некоторое время мои душевные муки притупятся и появится ощущение, что я тоже не сижу без дела.

— Ты должна остаться здесь, — продолжает Адам, догадавшись, о чем я думаю. — Девочки… полиция…

Он прав. У меня есть домашние обязанности. И в любую минуту в дверь могут постучать. Какой-то незнакомец протянет мне случайно найденного Сэма. Сэма, подскакивающего от нетерпения, с широкой улыбкой на лице. От тоски у меня перехватывает дыхание.

— По дороге домой я рассказал полиции про Теко и отправил ее фотографию. Ту, что сделал, когда мы ездили в заповедник на Рождество. — От усталости голос Адама звучит невнятно. — Ее найдут… — и он засыпает, не договорив.

Хлопает оконная створка, слышится тихий шорох дождя. Еще минута — и по комнате расплывается запах влажной земли. Потом до меня доносятся шаги, шаркающие по веранде. Может, как я надеялась, нам принесли Сэма? Я выбегаю в коридор и мчусь в гостиную. Дергаю тяжелую входную дверь, лихорадочно верчу ручку. Наконец дверь распахивается.

На веранде никого.

Дождь заливает мне глаза, размытая фигура бредет в потоке света из двери. Это Джосайя совершает ночной обход, в его руке блестит связка ключей. Он кивает, надвигает шляпу пониже и растворяется в темноте.

Я оседаю, скользя руками по мокрым доскам. Дождь колотит меня по спине, но я не ухожу, скорчившись над тем местом, где мне привиделся сын.

Ботсвана, март 2014 года

Когда Сэм только родился, я брала его к нам в постель каждую ночь. Он приваливался ко мне, тихонько царапался ноготками, тыкался лицом в мою грудь, присасывался губами, а я то просыпалась, то снова уплывала в сон. Так было легче, хоть патронажная сестра и не советовала. Иногда, освобождаясь от дремоты, я наблюдала, как Сэм ворочается у меня на животе, толкаясь локотками, будто все еще находится внутри меня. Проснувшись без него второй раз, я ощутила на себе вес его тела, как будто оно было здесь всего секунду назад.

Адам уже встал и с бледным безучастным лицом глотает кофе на кухне. Он не побрился, волосы с одной стороны еще примяты после сна. Сегодня он сообщит о нашей потере чужим людям и, возможно, будет вынужден выслушать ужасы, до которых мы еще не додумались. Имя Меган больше не всплывает. За ночь мои подозрения потускнели, приобрели сходство со страшным сном, тревожным, но нереальным, и отступили в тень.

Перед тем как Адам уезжает, я говорю ему, что вязаного слоника Сэма нашли в пруду.

— Кто мог сделать это, Адам? И зачем?