Болтаясь в воздухе, Ренгер попытался вывернуть голову и посмотреть на эмблемы скафандра своего пленителя. Интересно, кого Истенли задействовали для непосредственной атаки – Второй территориальный полк или Четвертую бригаду нацгвардии? Хотя… у тех и у других точно не было на вооружении столь мощных боевых скафов. Может, тогда Пятьдесят четвертую мобильную бригаду?..

Но повернуть голову не удалось. А потом стало поздно. Потому что десантник с болтающимся на руке Ренгером завернул за угол виллы, и перед удачливым молодым коммерсантом вырос крутой борт десантного челнока. Причем совершенно незнакомой конструкции. Впрочем, что-то… нет, не то чтобы знакомое, а просто когда-то виденное, причем, похоже, мельком, но так, что запало в память, в этой конструкции угадывалось. Но вот что?

То, что все на самом деле обстоит не совсем так, как ему представлялось, до самого завидного жениха Оттенори-тренни начало доходить практически сразу после того, как его внесли внутрь челнока. Едва только его швырнули на ребристый и покрытый царапинами настил палубы. Вот прямо так, как был – то есть голым. Это… это было неслыханно! Оскорбительно! Невозможно!

Нет, лучшие семьи планеты постоянно резались друг с другом. И не только резались. Для расправы с конкурентом и утверждения своего права на тот или иной кусок прибыльного бизнеса вполне годились и другие способы – пуля, плазма, взрывчатка, яд и так далее. Но при всем ожесточении этой постоянной схватки за власть и богатство все стороны, участвовавшие в ней, старались придерживаться некого общего кодекса поведения. Причем к настоящему моменту вполне писаного. Около года назад главы большинства семей собрали сходку юристов, которые все и оформили. А сами главы утвердили…

Но и до этого момента положения тогда еще неписаного кодекса неукоснительно соблюдались, поскольку нарушителей ждали большие проблемы. Нет, никто их не наказывал и не преследовал. Дураков подставляться за некие эфемерные общие интересы среди семей Оттенори-тренни не было. Просто нарушение данного кодекса принималось всеми как достаточное основание для разрыва ранее заключенных договоренностей. А кому понравится, если в самый разгар острой фазы разгоревшегося противостояния все твои ранее заключенные договоренности между друзьям… кхм… то есть союзниками и вассалами внезапно оказываются похеренными, и ты остаешься один против целого пула врагов?

Так вот, одним из главных положений этого ныне уже писаного кодекса являлось непременное подчеркнуто уважительное обращение с захваченным представителем враждебной семьи. Нет, грохнуть могли сразу же. На месте. А вот если захватили – извольте соблюдать приличия. Что бы там ни было, мы все – элита этой земли, и нам требуется оказывать уважение. Единственным исключением из этого правила являлись так называемые потерявшие честь. А если по-простому – предатели и стукачи. То есть те, кто слил информацию о происходящем на сторону или поспособствовал задержанию кого-то из членов семей посторонними.

Причем к этим посторонним не относилась ни одна организация со штаб-квартирой на Оттенори-тренни или в ее системе. Тут все были своими. И перебежчики из одной семьи в другую со сдачей новым коллегам и начальникам всей известной информации, а то и организацией подстав против прежних коллег и руководителей, были обычным делом. Посторонними считались только чужаки, появившиеся из-за пределов системы.

Так вот, подобных «потерявших честь» не только сразу же начинали прессовать, но и жизни их лишали максимально болезненно и позорно. Потому что всеми было признано, что они своим предательством извергли себя из числа элиты. И относиться к ним теперь положено как ко всему тому быдлу, которое копошится со своими мелкими делами на поверхности планеты или на принадлежащих семьям пустотных объектах…

Но Ренгер ни в чем подобном упрекнуть себя не мог. Несмотря на то что с внешниками контактировал регулярно. А это, вкупе с ботом незнакомой конструкции, означало, что его захватили чужаки. Которых требовалось сразу же поставить на место. Никто не смеет так пренебрежительно относиться к человеку чести с Оттенори-тренни!

– Вы, быдло, а ну быстро… – гневно начал Ренгер, презрительно кривя губы.

Но закончить не успел. Потому что стоявший рядом с ним здоровенный десантник, ничего не отвечая и вообще никак не продемонстрировав, что обратил внимание на горячую речь молодого, но уже весьма влиятельного члена семьи Томар, просто молча поднял тяжелый бронированный сапог и наступил на голую ногу самого завидного жениха Оттенори-тренни.

– Хрык… А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!.. – Хруст кости и дикий вопль раздались практически одновременно. После чего Ренгера перестало интересовать что-либо, кроме его собственной поломанной конечности.

Момента, когда бот оказался в ангаре своего корабля-матки, поскуливавший от боли молодой коммерсант не заметил. Как и открытия погрузочного люка. То, что они, наконец, прилетели, он осознал лишь потому, что на его загривок вновь опустилась жесткая рука в перчатке.

– А-а-ай! – взвизгнул молодой коммерсант, когда его вновь подняли в воздух, отчего сломанную ногу опять прострелило дикой болью. – А-а-а… пожалуйста, пожалуйста! Мне срочно нужна медкапсула… я вас прошу, ради всего святого, пожал… а-а-а-ай!

– Заткнись, – глухо донеслось из динамиков, – а то вторую ногу сломаю… – После чего его снова куда-то поволокли, не обращая внимания на периодические поскуливания и взвизги.

Помещение, в котором оказался Рэнгар после того, как его наконец-то отпустили, не слишком напоминало камеру. Но и гостиной или кабинетом его тоже сложно было назвать. Впрочем, утонувшему в слезах и соплях самому завидному жениху планеты было не до разглядываний. Как это часто случается, тот, кто изо всех сил старается предстать перед окружающими сильным, безжалостным и жестоким, сам зачастую страшно боится боли и насилия. Самого завидного жениха Оттенори-тренни швырнули в дальний угол, отчего он снова взвизгнул и переливисто завыл, но на это никто не обратил никакого внимания.

Десантник в боевом скафандре шагнул в сторону и застыл у двери.

Заказчик всего этого кошмара (а кем еще он мог быть-то?) появился только через десять минут. Хотя Ренгеру они показались годами. Впрочем, за это время он успел кое-как устроить свою сломанную ногу таким образом, чтобы она болела чуть меньше. Нет, больно было все равно, и даже очень, но с этой болью хотя бы можно было сосредоточиться на чем-то другом, кроме нее. Так что к моменту появления заказчика молодой, но удачливый (или уже не очень) коммерсант был вполне готов к разговору. Ну или как это будет называться…

– Добрый день. – Голос появившегося был спокоен и холоден, разглядеть же его не слишком удавалось из-за слез и пота, заливавших глаза. – Я пригласил вас, чтобы получить ответ на один интересующий меня вопрос. Вот посмотрите, – сеть Ренгера тихо пискнула, уведомляя, что получен информационный пакет. – Меня интересует, куда вы дели эту женщину.

Ренгер, тихонько поскуливая от боли, дал сети команду распаковать полученную информацию и едва сдержался, чтобы не взвыть от отчаяния. Пустота и боги бездны! Ну почему это должно было произойти именно с ним?!