заполнения еще нескольких форм, в которых было указано, что миссис П в силу своих художественных и колдовских обязанностей не может придерживаться двухразового режима приема таблеток, одна из благотворительных контор дает согласие на выделение пусть не бесплатных, но сравнительно дешевых таблеток, которые можно пить раз в день.

На следующем приеме выяснилась реальная причина проблем миссис П.

– Я привезла к вам кота в надежде, что вы его усыпите, – заявила она.

– Неужто? – удивился я, не понимая, куда она клонит.

– А вы мне заявляете, что у него гипертермия.

– Гипертиреоз, – поправил я.

– Да это неважно, вы же поняли, о чем я. А вы тут развели на лечение, и не успела я глазом моргнуть, как вы тут назначаете таблетки, от которых он начал толстеть. Вы только посмотрите, как его разнесло.

Я попытался объяснить, что прибавка в весе – это здоровый признак; то есть нам удается контролировать секрецию щитовидной железы.

– Ну да это понятно, только я думала, что вы его усыпите. Просто мне нужно в отпуск, я впервые за долгое время уезжаю, а тут это…

– То есть давайте зафиксируем: вы жалуетесь на то, что мы успешно пролечили вашего кота? – спросил я, подняв озадаченно бровь.

В основе всей суеты было желание миссис П уехать в отпуск. Берти как-то не вписывался в ее планы и причинял неудобства, и если бы мы каким-то образом смогли его прикончить, то это весьма облегчило бы ей жизнь. Я отказался, и с тех пор миссис П и я пребываем во враждебных отношениях. Когда утренняя половина смены подходила к концу, меня начали раздирать сомнения. Та часть меня, что любила и радовалась жизни, была в ужасе от надвигающегося визита Принца со свитой. Та же часть меня, которая была не прочь поразвлечься и затеять хорошую свару, в нетерпении облизывалась и рвалась в бой. Очень скоро я услышал, как вызывают на прием миссис Браун и Принца. Миссис П зашла с ними в кабинет без приглашения.

– Итак, – начала миссис П, – во-первых, мы не желаем ничего слышать о его весе.

Это будет трудно, учитывая, что Принц по размеру раза в два превышал норму для собаки, которой ему полагалось быть. Как бы им ни хотелось, но о его весе они услышат, хотя бы по скрипу и стону операционного столика, который прогнулся под тяжестью пациента. Но я сам пока помалкивал.

– Хорошо, а на что вы жалуетесь? – спросил я.

– У Принца болит ушко, у него незаживающие ранки под мышками и на животике, – сообщили мне.

– Чем мы только не пробовали лечить ухо, – объяснила миссис П. Было ясно, что миссис Браун права голоса не имела и говорить ей возбранялось.

Я провел полное обследование, тщетно пытаясь прослушать у Принца сердечные ритмы сквозь толстый, слой жира на груди. Хотя песик был презабавный, и, кажется, ему нравилось внимание, которое ему оказывал врач. Он попытался меня укусить только один раз, когда я стал осматривать его больное ухо; видимо, было очень больно, все ухо было залеплено коркой гноя вперемешку с остатками мазей. Я стал искать записи в электронной медицинской карте Принца. В компьютере было пусто: либо у нас был глюк в системе, либо мы никогда раньше с Принцем не встречались.

– А вы раньше обращались в клинику с Принцем? – спросил я.

– Нет, мы здесь впервые, – ответила миссис П, кладя руку на плечо миссис Браун в попытке не дать ей заговорить. То, что миссис Браун уже было открыла рот и хотела что-то сказать, нисколько не смутило миссис П.

Я спросил, может быть, они обращались в другую клинику.

– Это не возбраняется, – объяснил я, – тогда мы просто запросим данные у предыдущего лечащего врача.

Но Принц ни у какого врача раньше не был.

– Ну хорошо, вы сказали, что перепробовали разные средства. Что вы применяли? – поинтересовался я.

– Все, – ответили мне. – Кокосовое масло, оливковое масло, куркуму, гомеопатическую белладонну, чеснок… – список казался бесконечным. У Принца также были страшные незаживающие язвы в обеих подмышечных впадинах (проще говоря, в подмышках) и на брюхе. Там тоже применялось кокосовое масло с куркумой. Насколько я мог судить, рана на брюхе появилась оттого, что живот был слишком большой и шоркался по земле при ходьбе. У него также было слишком много подкожного жира; когда пес ходил, то кожа между лапами натиралась и в подмышках появлялись потертости, которые не успевали заживать и превращались в язвы. Много чего мне хотелось сказать этим двум дамам, но я должен был соблюдать приличия. Бедолага пес был в плачевном состоянии, и довели его до этого сама хозяйка и ее подружка. Но начать свой вердикт с этой фразы я не мог; я бы настроил против себя клиента и тогда не смог бы помочь собаке. Я решил просто перечислить список проблем со здоровьем у собаки и предложить решение по каждой из них.

Я уж было открыл рот, но не успел сказать и слова, как меня прервали.

– Вы же помните, что мы слушать не хотим о проблеме веса, – отрезала миссис П.

– Ах да, конечно… – запнулся я и начал заново.

Я объяснил, что у Принца очень серьезная ушная инфекция. Часто такое начинается с какой-нибудь аллергии, но иногда причиной бывает что-то другое. Определенно, у него сильные язвы на брюхе и в подмышках, там тоже развилась инфекция, что не дает этим язвам затянуться. Принцу надо будет прочистить уши и провести тщательное обследование; мы возьмем мазки с его ран и направим в лабораторию на бактериальный анализ. Как только получим результаты баканализа, я смогу сказать более определенно, что и как предпринять и какие лекарства использовать. После этого, хочешь не хочешь, но мне нужно было упомянуть того «миниатюрного слона», которого невозможно не заметить прямо посреди комнаты.

– Будет халатным упущением не указать на лишний вес Принца…

– Я думала, мы договорились: мы не хотим об этом слышать, – сказала миссис П.

– Позвольте хотя бы в порядке предположения, миссис Претенциоза, но смею утверждать, что его раны не заживут, пока он не сбросит лишний вес.

– Ну а что же мне делать? – вдруг воскликнула миссис Браун. Она наконец-таки собралась с духом и заговорила.

Миссис П бросила такой испепеляющий взгляд на миссис Браун, как будто бы та только что наложила ей в руки. Я объяснил вероятные причины, которые вызывают у Принца неконтролируемую прибавку в весе. У него может быть гипотиреоз, то есть недостаточная секреция щитовидной железы. У него может быть гиперадренокортицизм, или болезнь Кушинга, нарушение работы гипофиза