– Ладно, пошли в столовку. Через час – вылет.

Пока пилоты хлебали борщ, их самолеты заправляли бензином.

Подполковник Бабков присоседился к летчикам.

Полистав бумаги, судя по всему, важные, он сказал:

– Вась, тебя что, действительно на «свободную охоту» потянуло?

Быков кивнул.

– Надо Марлена поднатаскать, – сказал он невнятно, откусывая от хлебного ломтя.

– В тылу врага?

– Орехову можно, а мне нельзя? – улыбнулся Григорий.

У Бабкова сделался несчастный вид.

– Нет, это школа отличная, когда в «охотниках», – поддержал идею командира его ведомый. – Вон, мы с Петром знатно погуляли! «Мессера» погоняли!

– «Мессера» они погоняли! – пробрюзжал комполка. – А случись что с твоим командиром? А? Что тогда со мной случится? А?

– Они будут очень осторожны, – заверил его Орехов.

– Они будут… – буркнул Бабков. – Ладно. Отпускаю. На войне, как на войне…

– Спасибо.

– Ровно на сорок пять минут! – поднял палец комполка.

– Так точно.

На том и порешили.

На «свободную охоту» вылетали, кроме Быкова, Володька Орехов с ведомым Яценюком и еще одна пара – Микоян с Ибрагимом Мкртумовым.

«Свободная охота» – это высший класс боевой работы. Одиночно, а лучше парой летчики проникают в тыл противника, самостоятельно находят цель и внезапно уничтожают ее, избегая встречи с крупными силами врага, стремясь не попасть под огонь зениток.

Как волк натаскивает волчонка, так и ведущий на «ягд фрай» учит ведомого.

Делай, как я! Летай, как я! Сбивай, как я!

Обойдя свой самолет – Вавула горделиво стоял рядом, вытирая руки ветошью, – Быков покивал довольно, и в эту минуту стали происходить события.

Из рощицы, прикрывавшей стоянки истребителей, внезапно показались пятеро в форме НКВД.

Впереди шагал невысокий человек в погонах майора.

Григорий, стоявший боком к самолету, положил ладонь на пояс, поближе к кобуре.

Невысокий подошел и лязгающим голосом сказал:

– Гражданин Сталин, вы арестованы!

От внимания Быкова не скрылось то, как «энкавэдэшник» мигом обшарил глазами стоянку, застывшего Микояна и Никитина, закрывавшего капот командирской «лавки».

– А ты кто такой? – мягко проговорил Григорий.

Его пальцы сомкнулись на рукоятке пистолета, и он выхватил оружие.

Невысокий шарахнулся – дуло смотрело ему прямо в глаза и не дрожало.

– Как вы смеете?! – процедил он. – Немедленно сдайте оружие!

Быков повел стволом и выстрелил.

Пуля снесла «комиссару» фуражку, и тот присел от неожиданности, демонстрируя блестящую плешь.

Этим сразу же воспользовался Марлен.

Он ушел в кувырок и довольно-таки ловко подсек одного из «конвоиров».

Тут же оседлав его, нанес пару ударов, и «энкавэдэшник» затих.

Микоян тоже было бросился на помощь, но тут грохнули винтовки, поражая двоих конвоиров, и из рощицы вынырнули майор Стельмашук, потрясавший «ТТ», и давешние знакомые – Кадыров с Ховаевым.

Плешивый с «конвоиром» бросились в бега, но тут уж летуны не подкачали – догнали и повалили обоих.

Главарь ужом вывернулся из цепких объятий Марлена и снова дал деру.

Быков не стал упражняться в беге, решив за лучшее потренироваться в стрельбе.

Прицелившись, он сделал пару выстрелов по ногам.

Плешивый с криком полетел в кусты.

Попал!

Подбежав, Григорий развернул бегуна и ткнул ему ствол в шею.

– Кто послал?

– Сво… лочь… – захэкался лжеэнкавэдэшник.

– То, что сволочь послала, мне известно. Какая именно?

Взгляд плешивого в какой-то момент изменился.

Но что мелькнуло у него в глазах?

Злорадство? Или сожаление?

– Маленков, – четко выговорил он.

В следующую секунду лицо его перекосилось, он вздрогнул и выгнулся, затряс подбородком, с которого капала белая пена.

– Все! – выдохнул подбежавший Стельмашук. – У этого яд в зубе! Цианистый калий какой-нибудь…

– Похоже, – кивнул Быков.

Поставив пистолет на предохранитель, он сунул его в кобуру.

– Спасибо, майор. Вовремя вы.

– Служба такая! – расплылся в улыбке замполит.

А через полчаса три пары «свободных охотников» вылетели на «промысел».

Быков на своем «Ла-5», Никитин – на «Як-9».

Вооружение на «Яке» стояло послабее – пушка и пулемет против двух пушек на «лавочке» – но бывало, что сбивали и одним пулеметом.

Высоко Григорий не поднимался, хоронясь ближе к земле.

Если появятся «фоккеры», то могут и не разглядеть «Ла-5» на фоне зеленого разнотравья да рощиц.

А набрать высоту недолго…

Эфир перекликался, путая русскую и немецкую речь:

– «Соколы», «Соколы», я – «Кольцо»! Я – «Кольцо». Как слышите меня? Справа, ниже вас, группа противника. Семь машин. Атакуйте!

– Ахтунг, ахтунг!

– «Горбатые», «Горбатые», в балке, в квадрате номер восемь скопление танков!

– Шайссе, шайссе, шайссе!

– Даем открытым текстом… Прошу с вашей стороны приказания всем истребителям и штурмовикам слушать меня на волне 172, мой позывной – «Чайка».

Это сам генерал Руденко, признал Быков, командующий 16-й воздушной армией.

– Стрелкам усилить внимание!

«А это уже бомбардировщики», – подумал Григорий.

– До цели три минуты. Доверните пять вправо.

– Бомбы и все стволы – по основной цели!

– Так держать, открываю люк.

– Бомбы пошли, командир!

– Сбросил! Разворот вправо!

– Леня, курс девяносто пять… Я ранен.

– Куда ранили?

– Кажется, в ноги…

– Держись!

– Штурвал заклинило!

– Товарищ капитан…

– А-а-а!

– Стрелки, прыгайте!

– Не могу… ранен…

– Держись, друг! Попробуй триммер!

Быков насупился – погибал кто-то. Выберутся? Или…

– Пошел, пошел! Набирай высоту!

Григорий ухмыльнулся: сдюжили ребята!