И теперь подумайте сами. Вопрос первый: кто и с кого мог в то время спрашивать за явные договорные матчи? Что, Герман Зонин бы пожаловался в правоохранительные органы на Рашидова? Или наши чекисты прослушивали бы разговор высокопоставленного товарища из какого-нибудь горкома-обкома с тренером или судьями о том, как надо сыграть-отсудить в очередной игре? Вопрос второй: вы согласны с тем, что рыба гниет с головы? Если тренеры многих команд были неподвластны себе, испытывали давление сверху, не приходила ли им на ум мысль, что, раз теперь начальству можно поступать нечестно, отчего бы и мне не попробовать? Вопрос третий: а как формировались моральные и нравственные качества при всем при этом у самих футболистов? Обратимся опять к книге Зонина. В середине семидесятых знаменитый наш хоккейный тренер Анатолий Тарасов возглавил футбольный ЦСКА. Не заладилось у него, армейцам грозил вылет из высшей лиги, и тогда он через своего помощника обратился к Герману Семеновичу: давай, мол, сгоняем вничью. Зонин соглашается, ЦСКА набирает нужное очко… В конце этой главки автор, естественно прекрасно знавший тренерскую кухню, футбольное хозяйство страны, пишет: да, я грешен, но пусть бросит в меня камень тот, кто без греха…

Никто не бросил.

В семидесятых он тренировал и армейцев Ростова. Это была команда-середняк, в те годы не ставившая перед собой великих целей. Некоторые игроки, только познакомившись с новым наставником, не скрывая говорили: есть, мол, возможность подзаработать, нам предлагают сдать игру…

И вы думаете, так поступали только команды-середняки? Тогда вспомните о том, что в семидесятых же у чемпиона страны – киевского «Динамо» появился такой термин: выездная модель игры. Это значит, цель домашней игры – бескомпромиссная победа, выездной – ничья, причем малой кровью то есть, по договоренности с соперником. Не буду голословным, приведу свидетельства самих игроков когда-то знаменитой советской команды.

Известный спортивный журналист Д. Аркадьев беседует с Владимиром Онищенко. Тот отвечает на его вопросы:

Вопросы задаются Владимиру Мунтяну:

А вот свидетельство Евгения Рудакова, вратаря киевлян и сборной СССР:

(Эти цитаты взяты из книги Д. Аркадьева «Футбол Лобановского».)

Информация о принципах «выездной модели» киевлян стала гулять по стране. Спортивные чиновники уже просто не могли отмолчаться, решили хотя бы заслушать самого «автора новшества», и Лобановский тогда сказал примерно так: а что тут особого? Ведь шахматисты же, часто не доигрывая партию, договариваются и соглашаются на ничью…

Он, тренер сборной, словно бы не понимал, что шахматы – иная игра, у нее своя аудитория и она не собирает по сто тысяч болельщиков на трибунах стадионов.

Напомним: примерно в это время за договорные матчи угодил на четыре года за решетку Джимми Голд, в 1980 году за них же суровейшим образом наказан президент «Милана» Коломбо, в 1978 году за доказанный факт «получения подарка» дисквалифицирован шотландский судья Гордон…

А что у нас?

Лобановский остался тренером.

Да и кто бы и как бы его наказывали, если вся система была построена на том, что футбол – такой вид спорта, где полноправным игроком выступает власть и она сама похлеще тренера ведущей команды страны «разруливает» ситуации с очками и голами. Не задумываясь о том, что идет дискредитация самого советского футбола. Что у игроков именно от этого гаснет взор и от них нельзя потребовать концентрации морально-волевых качеств. Ведь эти качества срабатывают только при честной игре. Выкладываться по полной программе? А на кой черт, если в конечном счете результат игры будешь решать не ты, а какой-то дядя?!

Теперь понятно, почему в семидесятых на международной арене мы почти ничего не добивались?

Поговорим о «Торпедо» на фоне нашего отечественного футбола этих самых семидесятых.

В очередное десятилетие автозаводцы вошли в общем-то с неплохим багажом. В чемпионате страны они выигрывали золото, серебро и бронзу, завоевывали Кубок СССР, их представители постоянно входили в состав первой сборной (В. Иванов, Э. Стрельцов, В. Воронин, А. Ленев, С. Метревели, А. Кавазашвили, В. Шустиков). С 1964 года стали называться лучшие футболисты страны, и четыре строчки из шести остались тут за торпедовцами. В 1964 – 1965 годах не было равных Валерию Воронину, в 1967 – 1968 годах список лучших возглавлял Эдуард Стрельцов.

Но вот началось новое десятилетие.

В 1970 году сборная СССР отправилась на чемпионат мира в Мексику, и впервые в ее составе не было ни одного торпедовца (С. Метревели и А. Кавазашвили в то время играли уже за другие команды). Мало того, в первые годы его даже в список тридцати трех лучших постоянно попадал лишь Виктор Банников, заканчивающий у автозаводцев свою вратарскую карьеру (он до этого защищал ворота киевских динамовцев). Среди лучших футболистов семидесятых места для торпедовцев вовсе не нашлось.

Что можно отметить – в 1970 году в последний раз в «Торпедо» возвратился Виктор Александрович Маслов. Сценарий замены тренеров у автозаводцев был старым. Дело в том, что в 1968 году команда получила бронзовые медали и завоевала Кубок СССР, а год спустя и до призеров не дотянула, и борьбу за кубок завершила рано, проиграв николаевскому «Судостроителю», представителю низшего дивизиона. Валентина Козьмича Иванова перевели на административную работу, – он стал начальником команды, а тренировать ее принялся Маслов.

Дела у Виктора Александровича пошли, как говорится, с переменным успехом: в 1970 году его подопечные стали шестыми, в 1971 году – седьмыми, в 1972 году – девятыми, однако выиграли Кубок СССР – в драматичнейшем финале с московским «Спартаком», при ничьей в основное время. Зато по одиннадцатиметровым преимущество торпедовцев было подавляющим – 5:1.

Следующий сезон не заладился. Ближе к осени перед автозаводцами даже замаячила угроза вылета из высшей лиги. Маслов уехал тренировать «Арарат» (и, кстати, через год завоевал с ним и чемпионское звание, и Кубок страны), а «Торпедо» вновь принял В. Иванов. Команда все же сумела выжить и сохранить прописку в стане сильнейших, хотя и в последних турах, уже при Валентине Козьмиче, потеряла непростительно много очков.