Через полчаса, допив второй капучино и оставшись в зале для завтрака одна, я набрала на своем телефоне номер агента по недвижимости.

– Алло, это Роберто? Это Фиона Белл. Мне передали, что вы звонили.

– Си! Я так рад, что вы перезвонили мне. Как я понимаю, вы теперь новая владелица Винодельни Маурицио?

– Верно, – ответила я с любопытством. – Новости разлетаются быстро. Откуда вы об этом узнали?

– О, у меня везде шпионы, – шутливо ответил он.

Я откинулась на стуле и закинула ногу на ногу.

– Это звучит как-то пугающе.

Он рассмеялся.

– Простите, синьора, я просто пошутил. Я сожалею о вашей утрате. Ваш отец был прекрасным человеком.

Я не собиралась говорить ему, что никогда даже не видела этого прекрасного человека.

– Спасибо, я вам признательна. Могу я вам чем-то помочь?

Он помолчал.

– Надеюсь. Я звоню вам, чтобы узнать, не заинтересованы ли вы продать Винодельни Маурицио.

Ощутив внезапное порхание бабочек в животе, я встала и вышла из зала на каменную террасу. Ярко сияло утреннее солнце. Прикрыв глаза, я подняла лицо, ощущая на щеках его теплые лучи.

– Я пока не поняла окончательно, в чем я заинтересована. Я только приехала и собираюсь получше ознакомиться со всем на месте.

– Я правильно понимаю, что вы американка?

– Да, правильно.

– А у вас есть какой-либо опыт в управлении винодельней?

Открыв глаза, я рассеянно побрела по террасе.

– Пока нет, но здешние работники кажутся очень опытными.

Он несколько секунд помолчал.

– Без сомнений. Винодельни Маурицио – прекрасно работающая компания. Но у меня есть покупатель, который готов сделать вам щедрое предложение.

– Правда? – Я не смогла удержаться. Я должна была это спросить. – И о какой цифре мы говорим?

Роберто несколько раз фыркнул в трубку.

– Мой клиент, безусловно, должен сначала ознакомиться с бухгалтерией. Но он дал мне разрешение предложить вам на сегодняшний день девяносто миллионов евро, если сделка будет закрыта без аудита.

Я замерла на месте, пытаясь сохранить спокойствие.

– Это привлекательное предложение.

– Си, синьора, это так. Меньше чем через неделю вы могли бы лететь обратно в Америку. Очень богатой дамой!

Мои глаза пробежали по линии горизонта с запада на восток. Над расстилающимися вдали полями светилось густое розовое зарево. Над кустами роз, окаймляющими террасу, порхал мотылек.

– Я должна об этом подумать.

– Предложение действительно только до завтра, – заявил Роберто. – Я могу сообщить своему клиенту, что вы над ним размышляете?

Я провела пальцами по волосам.

– Конечно. Но вы должны знать, что семья может опротестовать завещание, так что я не могу гарантировать, что вообще буду способна что-то кому-то продавать. А я могу спросить, кто будет покупателем?

– Мой клиент предпочитает сохранить анонимность.

Я не спеша, большими шагами, прошлась по террасе обратно. Перепрыгнула через несколько флагштоков.

– Я все понимаю, но я должна буду знать, кому продаю. Если решу продавать.

– Я передам, – сказал он.

– Пожалуйста. И дайте мне время все обдумать. Если я буду заинтересована, я завтра позвоню вам.

– Очень хорошо, синьора. Хорошего дня.

– Спасибо. И вам, Роберто.

Окончив разговор, я с минуту постояла неподвижно, не в силах пошевелиться. У меня слегка кружилась голова, мне было не по себе от той суммы денег, которой Роберто размахивал передо мной. Присев на корточки, сжав телефон в руках, я склонилась в молитвенной позе и крепко зажмурилась.

– Господи боже, – прошептала я.

Глава 17. Лилиан. Тоскана, 1986

Из-за проколотой под Сиеной шины утренний автобусный тур в винодельню отменился, и Лилиан было нечего делать.

Маттео предложил:

– Возьми и отдохни это утро. Следующая группа будет только в два. Пойди поплавай в бассейне.

– Ты уверен? – спросила Лилиан. – Я могла бы помочь в магазине.

– Чему помочь-то? Покупателей же нет. – Он замахал на нее рукой. – Поверь мне, в июле здесь будут толпы туристов. Так что пользуйся возможностью. Солдат, это приказ.

– Да, капитан.

Через полчаса Лилиан растянулась на шезлонге у бассейна в своем голубом купальнике, читая роман и жарясь под солнцем Тосканы. Все гости из отеля куда-то разбрелись, то ли уехали в магазины в Монтепульчано, то ли отправились во Флоренцию на своих арендованных машинах с кондиционерами, так что в поместье стояла блаженная тишина.

Когда стало совсем жарко, Лилиан поднялась и нырнула в глубоком конце бассейна. Плавая туда-сюда, она думала о Фредди в Париже. Что он сейчас делает? Пишет? Ходит по городу? Скучает ли он по ней? Или же – с глаз долой, из сердца вон?

Скользя в прохладной воде, она доплыла до дальнего края бассейна, развернулась, оттолкнулась от бортика ногами и поплыла обратно.

Ее мысли тоже сменили направление. Образ Антона, сидящего вчера вечером у нее на диване, – он пил ром и рассуждал о повозке, «наполненной жизнью», – встал у нее перед глазами.

Она никогда не встречала мужчин, которые так говорили бы об отношениях. После его ухода она легла в постель, открыв окно и глядя на облака, бегущие на фоне луны. Пахнущий дождем воздух освежал и тело, и душу, но она не могла заснуть, так что провела больше часа, сравнивая Антона и Фредди.

Сравнение было нечестным. Антон был на десять лет старше, более опытным и повидавшим жизнь, гораздо богаче и неотразимо красивым и утонченным. Фредди нельзя было назвать некрасивым, но он был тощим и долговязым и не обладал ни богатством, ни утонченностью. Но он был ее мужем, а Антон был чужим мужем, не говоря уж о том, что был отцом двоих детей. Так что тут Фредди победил – потому что они состояли в законном браке, – и Лилиан приложила все силы, чтобы вспомнить о своем брачном обете и постараться заснуть.

Теперь же, слегка задыхаясь от быстрого плавания, она вылезла из бассейна и прошлепала по доскам к своему креслу, где начала выжимать воду из длинных волос. Она ручьями стекала ей на ноги, брызгая на горячий бетон.

Было очень жарко, так что она не стала вытираться, решив, что лучше останется мокрой. Сев и откинувшись на голубые подушки шезлонга, она надела солнечные очки и взялась за книгу.

Время как будто замерло в липкой жаре. Мимо пролетел шмель. Где-то в Монтепульчано, высоко на холме, звонил колокол.

Лилиан пыталась сосредоточиться на книге, но мысли об Антоне постоянно отвлекали ее. Он проникал в ее мысли словно прохладный ветерок.

Опустив книгу на колени, она отдалась своим мечтам. Она начала вспоминать, как увидела его впервые, почти сразу после аварии, когда он распахнул дверцу машины и уставился на нее. С вами