— Это с непривычки. Пивка хлебни. И мне налей. Чего-то…крыша едет. — Он плюхнулся в кресло, вытянул ноги, а я, разлив пиво в двабокала, один протянула ему, а сама быстренько смоталась в ванную за своимиключами.

— К тебе вчера какой-то тип приходил, — сказала я,вернувшись.

— Да? Чего ему надо?

— Не знаю. Спросил, где ты. В бежевой ветровке,среднего роста, поджарый, блондин, волосы прилизанные, стрижка какая-тостаромодная, взгляд колючий.

— Плевать, — отмахнулся Турок. — Кому надо,найдут.

— Зря ты так наплевательски относишься, —возмутилась я, сообразив, что рухнула моя последняя надежда. — Приходилкакой-то тип, не представился, зато хотел тебя здесь ждать.

— Ну и что? Подумаешь. Если в подъезд вошел, значит,код знает. Выходит, кто-то свой…

— Свой, — передразнила я. — У тебя один теликполторы тысячи долларов…

— Не смеши, — махнул рукой Турок. — Говорю,кто-то свой.

— Так ты хотя бы узнал… мало ли что.

— Узнаю… завтра. А сегодня у меня голова болит. —Я повертела в руках бокал и хлебнула пива для видимости. —Слышь-ка, — немного помолчав, заговорил Коля. — А сосед этот наш, ктоон вообще?

— Откуда я знаю? Это твой сосед, а не мой. Я здесь живувременно, а вот ты соседей обязан знать, тем более в таком доме. Ведь здесьвсего десять квартир.

— Ну, я и знаю. Наверху живет Пончик…

— О, господи…

— Не господи, а адвокат. Адвокат, знаешь ли, всегдапригодится.

— Это конечно, — подумав, согласилась я.

— Во… и на первом этаже двоих знаю, а этого нет…

— Васю?

— Васю. Откуда он взялся?

— Он подо мной живет.

— В четвертой квартире?

— Выходит, в четвертой, раз подо мной. Прибегалскандалить, я же тебе рассказывала.

— Ага. — Турок глубоко задумался, правда,ненадолго. — В четвертой квартире раньше никто не жил. Купил кто-то, нодаже не отделал толком…

— У него отделана. Одна ванная, говорит, тысяча баксов,да еще джакузи.

— Удивил… тысяча баксов, — хмыкнул Турок и вновьнахмурился:

— Шустрый паренек.

— Вы что, вместе пили?

— А как же. Я пьяный заводной, соображаю плохо и всехза собой тащу.

— А этот Вася, он сейчас дома?

— Наверное. Вернулись вместе. Я малость протрезвел, аон пьянее водки. Всю дорогу на мне висел, точно баба. «Голубой», что ли?

— Не похоже, — задумалась я. — Но мне он непонравился.

— Почему? — насторожился Турок.

— Не знаю, тыкал меня носом в свою ванную, потом спалсо мной на одной кушетке, а теперь выясняется, что ты понятия не имеешь, кто онтакой…

— Ясно, — выпятил нижнюю губу Коля.

— Что ясно? — встрепенулась я.

— Так… может, он не случайно здесь появился? Ловкач… —Он засмеялся, но смешок вышел недобрый, а я вдруг вспомнила, что Турок нетолько моя большая школьная любовь, но и… как бы это помягче, лицо скриминальными наклонностями. Я насупилась и спросила с некоторой обидой:

— Думаешь, он жулик? Квартиры грабит? Входит в доверие…

Коля закатил глазки, хотел что-то сказать, но передумал.

— Не нравится он мне, — заметил он вскользь.

— Не нравится, так нечего с ним пить. Такая жизнь додобра не доведет.

— Да ладно… просто уж очень парень ловок, раз — и уже вдружках.

— Ну, если ты из-за этого беспокоишься, тогда и меняподозревать надо, — грамотно рассудила я, с неодобрением глядя на КолюТурка. — Я тоже не успела въехать и напилась с тобой до полусмерти…

— Сравнила, — обиделся Коля. — Мы с тобой водном лагере были… и вообще. Свой своего всегда видит. — Слово «свой» меняслегка насторожило, но, поразмышляв над этим, я пришла к выводу, что он имеет ввиду российский спорт, и возражать не стала.

— Слушай, а чем ты занимаешься? — закинула яудочку.

— Коммерцией… — неуверенно ответил Турок.

— Тогда надо быть поосторожней. Такие времена, самзнаешь, вдруг этот Вася какой-нибудь бандит… — Коля вновь закатил глазки иобиженно засопел, а я порадовалась: это тебе за «своих», на всякийслучай. — Ладно, пойду я… Хочешь завтра с утра со мной на пробежку?

— Завтра? Не… завтра не потяну. Мне еще надо в себяприйти.

Турок выбрался из кресла и даже проводил меня до двери.

— Может, спустимся к этому Васе, узнаем, как он? —предложила я. — Вдруг помер?

— Чего ему сделается? Пьет, как лошадь… Ну его к черту,не нравится мне его морда.

Если честно, Васина морда мне тоже не нравилась. Об этом яразмышляла остаток дня и весь вечер, то есть не о том, какая у него морда, апочему он вызвал у Турка подозрения. Появился в ранее пустовавшей квартире,сначала прицепился ко мне со своим проливом (тоже, кстати, весьмаподозрительным), потом оказался среди пьяных во время импровизированнойвечеринки и даже проник на мою кушетку… этого я ему никогда не забуду, и потомударился в запой вместе с Турком. Ой, неспроста. Вот я считаю, что наблюдаю заКолей, а может, все наоборот и кто-то за мной наблюдает, и этот кто-то… ВдругВася с Синим заодно? Чепуха получается, хотя, может, и не чепуха, подиразберись. Главное, Синий здесь появился, пришел один раз, глядишь, и ещепридет. Надо быть наготове, чтоб, не в пример сегодняшней ночи, рот неразевать, а узнать о нем что-нибудь существенное. И тогда уж сразу в милицию.Нате вам убийцу, сажайте на здоровье, а меня оставьте в покое. В одиннадцать яразобрала постель и удобно расположилась в ней с намерением почитать передсном. Только я открыла найденный мною в гостиной детектив, как в дверьпозвонили.

— Просто сумасшедший дом какой-то, — разозлиласья, натянула Иркин халат и босиком прошлепала к двери. Так и есть: Коля Турок вкомпании двух бутылок пива.

— Посидим, — сказал он, внедряясь в квартиру, егомотнуло, он чертыхнулся и добавил:

— Давай стаканы.

— Пить я не буду, — прорычала я.