А вот навигатор у Лизы был старенький, из тех, кто «дослуживает» с грехом пополам уже и резервистскую службу. Еще год, и он выйдет в полную отставку, но поскольку год – это двенадцать месяцев, которые еще не истекли, капитан-лейтенант Котлярский снова надел форму и «приступил к исполнению».

– Приступим, господа! – комбриг посмотрел на своего зама по разведке и кивнул. – Капитан Толстов ознакомит вас с деталями, но суть дела такова: Польша приняла принципиальное решение – как только начнутся боевые действия с Киевом, атаковать, Себерию в превентивном порядке, имея задачей минимум захват территорий Ревельского княжества, Эстляндского епископата, Принаровья, Виронии. По максимуму поляки готовы присоединить Псковскую землю и вообще все, что получится.

– Тотальная война? – спросила Лиза, ухватившая главное: сбывается прогноз адмирала Маркова.

«И всего Адмиралтейства… Кондратьев-то, приглашая меня в активный резерв, тоже имел в виду не прогулку под парусом!»

– Очевидно, так! – подтвердил ее мысли комбриг. – Разведка так же считает, что война с Киевом неизбежна, поскольку активные дипломатические мероприятия Польши и Англии подпитывают решительный, если не сказать радикальный настрой князя Дмитрия и его Генерального Штаба. В связи с этим Адмиралтейство и Главный Штаб приняли решение о превентивной войне с нанесением упреждающего удара не позднее трех часов утра седьмого апреля.

«Следующей ночью… Царица небесная!»

– Удар будет наноситься с ходу, имеющимися силами и до завершения первого этапа развертывания, – закончил комбриг и сделал жест в сторону разведчика. – Павел Максимилианович, ваша очередь!

* * *

– …таким образом, «Вологда» начинает движение в полночь через Веланди на Пернов, пересекает Рижский залив и высаживает десант в устье реки Роя и, по возможности, на мысе Колка, с тем, чтобы нейтрализовать польские радиометрические станции на полуострове и обеспечить прорыв правого фланга седьмой дивизии на линию Рига – Либава – Мемель. – Монастырев поднял взгляд от карты и строго оглядел собравшихся вокруг стола старших офицеров крейсера. – Все понятно?

Капитан-лейтенант был в своей стихии: карта, циркуль, линейка и цветные карандаши. Но Лиза его почти не слушала. Она, в отличие от остальных офицеров «Вологды», узнала о плане операции еще в штабе бригады. Другое дело, как реализовать этот план? Территория противника разведана совершенно недостаточно, а одинокий артиллерийский крейсер, идущий на малых высотах, лакомая цель для любой зоны ПВО. А в том, что поляки не дураки и устроили себерцам сюрприз в виде глубокоэшелонированной оборонительной линии, Лиза не сомневалась.

«Роя… – она присмотрелась к обозначениям на карте и попыталась представить себе ландшафт, окружающий русло реки. – Скалы и сосны… Ширина минимальная, но крейсер вписаться может…»

– Игнатий Леонидович, – обратилась она к Котлярскому, – а нельзя ли где-нибудь достать карту-трехверстовку района Роя?

– У пластунов! – сразу же откликнулся навигатор. – Им там высаживаться, наверняка запаслись.

– А где они вообще? – прервала Лиза разглагольствования старпома.

– Кто, простите? – поморщился Монастырев.

– Наш десант.

– Полковник Рощин должен прибыть с минуты на минуту, – взглянув на часы, сообщил старпом.

– Хорошо, – кивнула Лиза. – Ждем!

Но долго ждать не пришлось.

– Господин капитан, – сунулся в навигационную рубку вестовой, – разрешите доложить! Прибыл полковник Рощин!

– Пропустите!

– Здравия желаю! – полковник чем-то неуловимо напоминал брата Гриню, что, в общем-то, неудивительно.

«Из одного полена тесали!»

Высокий, поджарый, с опасным взглядом и сухим лицом, полковник Рощин двигался плавно и, казалось, держал в поле зрения сразу всех находящихся в помещении людей. Мгновение-другое он пребывал, что называется, в поиске, но, в конце концов, уставился на Лизу и отдал честь.

– Господин капитан!

– Господин полковник! – вскинула руку к козырьку Лиза.

– Вы командир Браге?

– С утра была… Что-то не так?

– Простите, командир! Я думал, вы мужчина.

– Не извиняйтесь! – отмахнулась Лиза. – Я тоже так думала, пока с мужем не развелась.

– Что, простите? – Рощин явно не поспевал за ходом ее мысли.

«Ну, вот! А говорили кремень. Любого можно укоротить, знать бы только, как».

– Это я так пошутила! – Лиза улыбнулась, но улыбка, похоже, вышла невеселая, потому что полковник закаменел еще больше. – Но к делу! Кто пойдет на «Вологде»?

– Зависит от того, сколько народу вы можете взять на борт.

– Как думаете, Сергей Мартынович, человек двести примем на борт?

– Двести? – засомневался старпом.

– Сгрузим часть боезапаса, – предложила Лиза. – Опять же, если сдвинуть технику к задней стене, можно и в ангар.

– Значит, двести? – подытожил Рощин. – А как будем высаживаться? Вы же крейсер, а не десантный транспорт.

– На канатах и в грузовых сетках, – пожала плечами Лиза. – Другого варианта не вижу.

– А высота какая?

– Семь-восемь метров.

– Терпимо! – кивнул полковник. – Тогда пойдет усиленная рота, ну и я с ними.

– Это хорошо, – Лиза сказала это просто так, не задумываясь. Думала она совсем о другом.

– Что же здесь хорошего? – полковник смотрел ей глаза в глаза. Холодный, тяжелый взгляд. Давит и спрашивает. Кишки на руку наматывает.

«Смертник… А мы тогда кто?»

– У вас карта-трехверстка есть?

– Есть, а вам зачем?

– Не знаю пока, но может пригодиться.

– Справитесь? – вдруг спросил Рощин, не переставая давить взглядом.

– С чем конкретно?

Спросила и спросила, эка невидаль! Надо же поддерживать разговор.

– Нам, как я понимаю, придется идти под огнем…

– И что? – удивилась Лиза, возвращаясь из своего далёка в этот мир «здесь и сейчас».

– Под огнем многое меняется, – пожал плечами Рощин.

– Карта при себе, или за ней сходить придется?

– Придется сходить, – кивнул Рощин. – Пойду, подготовлю своих людей. Когда примете на борт?

– В 11.00. – Лиза прикинула, что позже могут не успеть, а раньше – понапрасну мариновать десантников.

– Принято! – бросил Рощин руку к козырьку. – Я вернусь через полчаса.

Повернулся и вышел.

– Что он о себе возомнил? – бросил в воздух старший артиллерист.

– Ничего особенного! – отмахнулась Лиза, снова возвращаясь к своим трудным мыслям. – Это их повседневная форма… поведения. У меня брат командир гвардейского полка. Я знаю.