Я мрачно посмотрела на него и покрутилась, отыскивая своего начальника, но робко надеясь, что его тут нет. Ну да, как же. Нашла. У окошка в эркере. Присмотрелась и обомлела...

  Понятия не имею, где маркиз ночевал, но сейчас он стоял с обнаженным торсом, лишь в брюках. И... вот ведь стыдоба! Его организм демонстрировал, что уже утро и ему нужна любовь.

  Посмотрела я на это безобразие, развернулась и пошла обратно наверх.

  — Эрика, вы куда? — заметив мое отступление, окликнул бесстыжий лорд.

  — В монастырь!

  Лексинталь прыснул от смеха, его отец хмыкнул.

  — Зачем, Эрика? А как же наш с вами договор?

  — В нашем с вами договоре... — Я свесилась в лестничный пролет со второго этажа, чтобы меня было лучше слышно, — не оговаривалось, что я буду жить с вами в одних покоях и любоваться на вас голого.

  — Я не голый!

  — Нет — голый.

  — Нет, не голый.

  — Местами — голый!!! — припечатала я и, демонстративно громко топая, ушла в спальню.

  Будут сидеть тут. Одинокая и несчастная, всеми забытая, голодная и... — покрутилась перед зеркалом, поправила волосы — красивая.

  Тут вспомнила еще одну претензию. Пришлось опять спуститься на второй этаж, свеситься снова на лестницу и громко крикнуть:

  — Из-за вашего масштабного ди Кассановского переселения я лишилась горничной.

  — Боги, Эрика! — возмутился лорд Риккардо. — Мы с вами еще даже не женаты, а вы мне уже закатываете скандал. Я-то каким образом виноват, что вы лишились горничной?

  — Вы здесь, и, как следствие, ее тут нет. Она наверняка думает, что мы тут с вами занимаемся всякими непристойностями, и не желает мешать.

  Захохотал Лексинталь. Маркиз тоже рассмеялся.

  — Эрика, идите к нам. Предлагаю вам непристойный кусок колбасы.

  — А вы всё еще голый?

  — Ы-ы-ы, — провыл Лекс.

  — Нет, Эрика, я одет. Спускайтесь.

  Спустилась, оглядела его сиятельство с ног до головы. Одетый, обутый, причесанный. Очень интересно! Он что, уже успел сюда перетащить свои вещи?

  — Кассель тут? — спросил лорд.

  — Не видно что-то, — покрутила я головой. Посмотрела на колбасу и поняла, что не хочу ее, а хочу горячего чая. — В столовую?

  Никто не возражал, так что мы, все трое, вышли из моей башни, которая, похоже, уже вовсе и не моя, и двинулись по коридору. Слуги нас видели и приветливо кланялись, бросая на меня любопытные взгляды. Мальчишка, извинившись, убежал вперед. А я, проводив его в спину взглядом, заявила:

  — Ваше сиятельство, я вчера и сегодня утром долго думала.

  — Мне уже страшно.

  — Шеф, нам с вами нужна любовница.

  Риккардо издал странный горловой звук и остановился. Я тоже притормозила.

  — Простите, Эрика, я, кажется, не расслышал.

  — Да всё вы расслышали. Нам с вами нужна любовница.

  За моей спиной раздался испуганный вскрик, шорох ткани и стук. Я озадаченно обернулась и увидела одну из невест, валяющуюся на полу.

  — Чего это она?

  — В обмороке, — невозмутимо ответил мой начальник и громко позвал дворецкого, которого я вчера весь день почему-то не видела. — Марио!!!

  — Странно, отчего вдруг в обмороке-то? — Я озадаченно подошла к бесчувственному телу, присела на корточки и приложила пальцы к пульсу на ее шее.

  — Вероятно, она услышала слова о том, что нам с вами нужна любовница.

  — Всем нужна любовница! — вскинулась я. — Как же без этого?

  — Действительно... — сдавленно пробормотал маркиз. — Чего это я?..

  — У вас ведь наверняка есть кто-то на примете? — продолжала я, легонько похлопывая невесту, имени которой пока не успела узнать, по бледным щекам. — Только нам надо красивую. И лучше блондинку. Вот, например, как эта девушка. Смотрите, какая хорошенькая. Вам нравится?

  Тут хорошенькая блондинка, уже затрепетавшая ресницами, услышала окончание фразы. Взвизгнула, замычала, оттолкнула меня так, что я опрокинулась назад и села на пол, и бросилась прочь. Причем настолько торопилась, что сначала ползла на четвереньках, потом вскочила и, придерживая юбки, с криками побежала.

  — Да что ж все такие нервные-то? — удивилась я, глядя ей в спину и прислушиваясь к истеричным воплям.

  — Кажется, я только что лишился еще одной невесты... — флегматично обронил лорд Риккардо, подошел и протянул мне руки, чтобы помочь подняться.

  — Ваше сиятельство? — бесстрастно поинтересовался появившийся невесть откуда Марио.

  — Марио, кажется, леди Эльви́ра решила нас спешно покинуть. Проследите за ее сборами.

  — Будет исполнено. Еще какие-нибудь распоряжения? — Дворецкий изображал невозмутимость, но я видела, как лукаво поблескивают его глаза из-под полуопущенных ресниц.

  Бодрый дедуля явно наслаждается происходящим.

  — Эрика, что ты сотворила с Эльвирой? — высунулся из стены Кассель. — Я что-то пропустил?

  — Ну-у-у...

  — Она на втором этаже кричит что-то об ужасающем распутстве и о том, что вы с Риком предложили ей участвовать в оргии. Почему меня не позвали?!

  — Мм-м... — Я зажала рот рукой, что не расхохотаться.

  — А еще эта милашка экспрессивно заявляет, что вы с моим потомком настолько безнравственны, что прямым текстом предложили ей стать вашей любовницей!

  — Ы-ы-ы... — застонала я.

  — В общем, леди срочно покидает этот разгул разврата вместе со своей компаньонкой.

  — Эрика? Что говорит наше фамильное привидение? — привлек мое внимание догадавшийся о беседе лорд Риккардо.

  — Вы ужасно безнравственный человек, ваше сиятельство, — изо всех сил сдерживая смех, доложила я. — Леди Эльвира оскорблена и срочно покидает этот разгул разврата. Потому что вы ужасный распутник, предложили ей участие в оргии. А также вы выразили желание видеть ее нашей с вами любовницей.

  — Я?!

  — Ну не я же, — вздернув подбородок, я пошла вперед.

  — Лорд, я потрясен, — вежливо сообщил Марио и отправился за мной следом.

  А когда обогнал, я увидела, что его плечи вздрагивают. Ну вот, довели старичка до слез.

  Завтрак пришлось задержать, и подали его чуть позже. Сначала проводили леди Эльвиру и ее компаньонку, демонстрировавшую нам красное от гнева лицо. Его сиятельство выслушал гневную отповедь о том, что недопустимо приличному аристократу делать такие неприличные предложения юным целомудренным девам. А уж его личный ассистент — это просто верх аморальности!