«Мне, мне, мне!» – громко требовали женщины за столом, проталкиваясь к Лесли, все с накрашенными губами и глазами и с кожей гладкой и белой, как сливки. Доведя зрительниц до исступления последним трюком, Лесли с хитрой улыбкой удерживал их. Он оказался гением обмана: в гостиной Асторов они побывали все втроем, и роскошь ослепила их, но возможность углядел один только Лес. Дай не знал, поражаться ему или бояться.

В разгаре всего этого Лес незаметно кивнул, подавая сигнал к поиску следующей жертвы. Путешествие завершалось через несколько дней, а потому было необходимо как можно скорее определить следующие мишени. Дочери состоятельных американских торговцев бывали достаточно доверчивы, чтобы принять телепатию Лесли за чистую монету, но мало что могли предложить в качестве оплаты, кроме драгоценной побрякушки или поцелуя в щеку (впрочем, Дай опасался, что этим поцелуям Лес только рад). Однако на борту находилось несколько весьма богатых мужчин, достаточно заскучавших или любопытных, чтобы поддаться на заговаривание зубов. Дай извинился и встал из-за стола. В его обязанности входило подслушивать, вести светские беседы с пассажирами первого класса и задавать наводящие вопросы. Самые доверчивые, как правило, любили поговорить о себе; любой мошенник знал это.

Дай направился в курительную первого класса, куда после ужина удалилось большинство мужчин. Комнату окутывали клубы густого едкого дыма. Дай не курил и, как многие спортсмены, считал эту привычку вредной для дыхалки. Даже просто осматривать комнату было неприятно.

Мужчин здесь собралось довольно много, хотя и близко не столько, как будет, когда отужинают оставшиеся. Курильщики сидели дружными парами и тройками, между затяжками поднимая к губам бокалы с бренди и виски. В дальнем конце зала шла игра в карты. Обходя курительную по краю, Дай на мгновение забеспокоился, что им эти люди не по зубам. Это ведь не уличная партия в карты. Он узнал несколько лиц. Притворяясь, что ищет кого-то, Дай подслушивал и избегал официантов, уверенный, что они сразу спросят, что он забыл в первом классе. Однако ни один стюард так и не подошел, а потому Дай не поднимал головы и продолжал обходить комнату. А может, костюм таки сотворил волшебство, и Дай вливался в толпу лучше, чем ему казалось.

Когда он решил, что никто не смотрит в его сторону, он прихватил полупустой стакан виски, как будто это его собственный, чтобы лучше раствориться на фоне собравшихся. Дай слонялся туда-сюда, прислушивался к разговорам, искал… что? Признаки легковерия, отчаяния – всего, что можно счесть слабостью и использовать. «Крючок», как любил называть Лес, шанс. Даю это скорее казалось уязвимым местом, ахиллесовой пятой. Их тренер, Джордж Кандик, учил их тому же: следить не только за сильными сторонами противников, их коронными приемами, но и за тем, что скрывали эти ходы. Например, когда кто-то наносил удары под одним и тем же углом из-за слабой задней ноги в стойке.

Целься в слабину.

Джордж подарил им обоим жизнь, средства к существованию, путь вперед в мире, который не всегда предлагает верный путь к успеху для таких мальчишек, как они. Все, чему учил Джордж, Дай считал священным.

Целься в слабину.

Даю приходилось изо всех сил сосредоточиться, чтобы разбирать американские акценты, коих было немало. Американцы, казалось, говорили только о делах, что ждали их дома, о своих предприятиях в маленьких городишках: о магазинах кормов и лесопилках, сталелитейном заводе и прочей скукоте. О спорте под названием «бейсбол». Никто не упоминал бокс. Все это были флегматичные пузатые мужчины, которые довольно попыхивали сигарами да пялились остекленевшими глазами в пространство, ожидая, когда жены за ними пошлют. Дай почти не жалел, что одного придется отдать на растерзание Лесу.

Он уже собирался подойти к пожилому дородному джентльмену, склонному хохотать после всего, что исходит из его собственных уст, как за соседним столиком поднялся крик.

Дай обернулся: компания спорила за игрой в карты. Среди них был Марк Флетчер, и он пытался успокоить остальную четверку. Кто-то, должно быть, обнаружил мухлеж. Дай видел Марка где-то день назад, и тот показался довольно приятным молодым человеком, пусть и не вписывающимся в компанию всех этих промышленников. Дай счел его странной парой для его супруги, которая определенно имела более высокое положение в обществе.

Марк полез в карман и, вытащив женский браслет, положил его на стол. Довольно скромный, но явно хорошего качества. Нить изящных золотых звеньев с тяжелой фигурной застежкой. Украшение явно принадлежало его жене.

Дай ощутил почти знакомый укол стыда, словно сам украл вещицу. Он наблюдал, как игроки один за другим уставились на браслет, а затем покачали головой, отказываясь принимать его в оплату. Марку не оставалось ничего, кроме как схватить украшение, сунуть обратно, швырнуть карты на стол и уйти.

Дай нашел его несколько минут спустя за баром, где он потягивал напиток.

– А, приятно вас здесь встретить, мистер Флетчер. Не думал, что вы курите.

– А я не думал, что курите вы. – Марк выудил из кармана купюру и положил на стойку, когда бармен подошел со вторым стаканом. Чистый виски. – Что вы здесь делаете?

– Должен был встретиться с человеком, который якобы связан с боксом в Америке, но он, похоже, не явился.

Дай с болью осознал, что в последнее время ложь давалась ему так легко. Лесли бы гордился. Дай поймал взгляд бармена и кивнул на стакан Марка. От подхваченного для маскировки напитка он избавился, но решил для облегчения беседы выпить виски, пусть и дорогого.

Некоторое время они пили в тишине, пока Дай силился найти что сказать. На ум пришло лишь самое банальное.

– А где же этим вечером ваша очаровательная супруга?

Марк вздохнул.

– Не знаю, – ответил он, и в голосе послышались ледяные нотки. – После ужина она ускользнула.

– А-а. Слышал, жены бывают так независимы. Сам я не знаю наверняка. Никогда не был женат.

Марк осушил первый стакан и потянулся за вторым.

– Я женат всего лишь год и не могу сказать, что рекомендую.

– Не может же все быть так плохо.

Марк печально усмехнулся, но не стал ничего объяснять.

– Она кажется очаровательной. Вы наверняка ее любите, иначе б не женились.

У Марка заходили желваки.

– Честно говоря, не уверен, что веление сердца когда-либо приводило к чему-то хорошему.

– Тут уж я не мастак.

Дай не очень понимал, почему ведет подобную беседу с Марком Флетчером. Это был почти незнакомый ему человек. Однако сейчас Дай ощущал с ним некое родство. Он знал, каково это – не доверять собственному сердцу. Сколько раз Дай твердил себе, что он дурак. И все же оставался. От любви, как бы там ни было, нет избавления. Можно лишь научиться жить с этой болью.

Дай приподнял стакан, салютуя Марку, затем проглотил остатки виски. Тепло разлилось волнами по телу.