— Ладно, — Радик потянулся к пульту телевизора и включил его, переключая каналы. Он нашел музыкальную передачу и стал слушать. Когда он спросил о чем-то Сергея, тот не ответил. Радик прислушался, потом легонько тронул руку Сергея. Тот продолжал сидеть, не двигаясь, и дыхание его было тихое и мерное.

Тогда Радик встал, осторожно положил Сергея на диван, прикрыл его пледом, свешивающимся с подлокотника, а сам пересел в кресло. Сергей спал и ему снились сны: он шевелил губами, переворачивался и вздыхал.

А после обеда он ушел.

В тот же вечер, после ужина, Радик вошел в комнату дяди и рассказал ему про Сергея. Олимпийский чемпион Сидоренко не мог не нравиться этому стареющему мужчине, тоже занимающемуся в юности боксом. И он дал согласие, тут же позвав к себе жену. Дина после разговора с родителями ходила с красными глазами, а когда стелила Радику постель, чуть не расплакалась.

— Дина, — позвал тот, прислушиваясь. Девушка молчала, закусив губу. И Радик позвал настойчивее: — Дина.

— Что?

— Ты расстроилась?

— Нет.

— Подойди ко мне.

Дина упрямо замерла.

— Дина, пожалуйста, подойди ко мне, прошу тебя.

Девушка послушно подошла, наклонилась к сидевшему в кресле брату и положила ладони ему на плечи.

— Что?

Радик поднял руку и провел пальцами по ее щеке.

— Ты плакала?

— Нет. Это лук.

— Почему?

— Это ты сказал папе, чтобы он отдал меня в жены Сидоренко?

— Я просто спросил.

— Я не хочу выходить замуж за русского.

— Только потому что он русский?

— Я не хочу выходить замуж за боксера, — Дина села на подлокотник его кресла.

— Почему?

— Потому что он искалечил тебя, потому что я ненавижу его, потому что я люблю другого!

И Дина расплакалась, упав на плечо брата.

Группа захвата в униформе и масках окружила небольшой домик на запущенном дачном участке. Из разбитых окон высовывались автоматные дула и поливали огнем все вокруг.

— Вот затарились патронами, гондоны, — говорил Сергей, укрывшись за углом сарая. — Льют, льют, и все никак не кончатся.

— Разреши гранатами закидать, капитан? — повернулся к сидевшему рядом Медведеву Якуничкин. — Весь дом разнесем.

— Там их жены и дети, нельзя, — проговорил Володя, внимательно следя за домом.

— Да насрать на них. Мы же тут ребят сколько положим. Давай хотя бы шашки.

— А как мы их закинем в дом, интересно?

— Давай.

Якуничкин отцепил от пояса мешочек. Медведев взял его и, цепляя к своему поясу, отодвинулся дальше от угла.

— Прикройте меня, ребята.

— Ты куда, капитан?

— Увидите.

Сергей бросился было следом за бегущим к другому углу сарая Медведевым, но его схватили с двух сторон.

— Ляг.

Тут над головой просвистели пули, и Сергей вжался в бревенчатую стену.

А Медведев, добежав до следующего угла сарая, низко пригнулся и бросился вперед. Мешочек с шашками слезоточивого газа бил его по бедру, но он не замечал этого. Прижавшись к побеленной стене дома, он застыл и прислонился к ней спиной.

— Что же он не кидает, — проговорил, следя за ним, Сидоренко.

— Смысла нет. Это же кухня. Там двое, трое, от силы, засели.

Медведев, тем временем повернулся лицом к стене, зацепился за угол сруба, подтянулся, оперся носком кроссовки, дотянулся до крыши и через секунду присел на черепицу, замерев и прислушиваясь. Двигался он теперь медленно и осторожно: добрался до окошечка чердака, повис и исчез в нем.

— Он сумасшедший.

Сидоренко, бросив мгновенный взгляд на произнесшего это, снова было метнулся вперед, но его опять удержали.

Медведев, как мог тихо, спустился с чердака. Ступенька скрипнула под ногами, он замер, и, схватившись за перила, махнул вниз. Приземлившись и выпрямляясь, он увидел маленькую девушку, выходившую из комнаты с тяжелым автоматом в руках.

Медведев бросился на нее, а она забыла зачем и куда шла, сначала в растерянности, потом в бешенстве, нажимая спусковой крючок оружия. В ответ раздался только сухой треск. Медведев воспользовался этом, с разгона оттолкнул от себя дуло и ударил ногой в живот стрелявшей. Хоть ударил он не в полную силу, та согнулась, потом упала на колени, и Медведев ударил ее в основание шеи, вырывая автомат.

В дверном проеме появился еще один человек, мужчина средних лет. Медведев метнулся к стене и ударил его автоматом по голове, потом вырвал одну шашку и швырнул ее в комнату, тут же кидаясь в сторону и бросая следующую шашку в противоположную дверь.

Из разбитых окон повалил дым. Автоматные очереди стали беспорядочными, прерывистыми, и вместе с ними раздались кашель, крики, вопли.

Тут входная дверь открылась. Спецназовцы, надевая маски противогазов и с оружием наизготовку, бросились вперед. Им навстречу, в клубах дыма, вывалился Медведев, таща в руках безвольное тело в джинсах и детской футболке. Он споткнулся о порог и, надрывно кашляя, скатился с невысокого крыльца, падая на худенькое тело, которое он тащил.

Сидоренко подхватил его, оттаскивая подальше от ядовитых паров, а он, сорвав с себя маску, задыхался и надрывно кашлял, но не выпускал тела из рук.

— Скорее, тут колонка, умойся, — Сергей, срывая с себя противогаз, брызгал полной пригоршней в лицо Медведеву.

Тот сунул голову под кран, стараясь унять боль в глазах.

— Кто это? — Сидоренко перевернул неподвижное тело.

— Не знаю, — Медведев откашлялся и отдышался. — Я ее пристукнул.

— А зачем тащил?

— Она бы задохнулась, — Медведев посмотрел назад, на дом.

Оперативники выводили в наручниках мужчин, подростков, совершенно не способных к сопротивлению, согнутых, едва не падающих от кашля, выводили женщин, бегом выносили детей.

— Посмотри, она живая?

Сидоренко нагнулся.

— Дышит. Как ты?

— Глаза болят. А так — пойдет, — и Медведев опять согнулся от кашля.

— Ну ты и учудил. Как тебя не прибили только.

— Я — везучий.

— Не сглазь, — Сидоренко пошел к ребятам.

— Эту не забудь, — крикнул ему вслед Медведев.

— Не забудем.

Когда они вернулись в управление, Сидоренко зашел к Медведеву.

— Как ты? — спросил он.