— Глаза слезятся, — у Медведева был такой вид, как будто он только что перестал плакать. Скомканным платком он все время промокал глаза.

— Вместе поедем домой?

— Да.

— Тогда твою машину оставим здесь, а вернемся на моей.

— Хорошо.

— Я потом поеду к Радику. Не хочешь со мной?

— Самое время.

— А. Да. Понимаешь, — Сергей сел рядом с Володей на стул. — Я хочу жениться.

— На Нине?

— Нет. На сестре Радика. Ты ее видел.

— А как Нина? Ты вроде бы вернулся к ней.

— А она, как узнала, что я мент, дала мне понять, чтобы я выметался.

— Значит, теперь Дина.

— Она совсем другой человек.

— Ей 18-то есть?

— Только что исполнилось.

— А тебе?

— Двадцать третий.

— 4 года разницы.

— Нормально.

— А по всему остальному, так вся жизнь. Она совсем ребенок против тебя.

— Это точно. Чистый, прекрасный и… Ну, не знаю.

— Ладно. Вижу, что влюбился.

— Не думал, что смогу. А вот, видишь.

В кабинет вошел Фирсов.

— Кононов уехал в прокуратуру. Ты был у врача? Тогда езжай, полковник сказал, чтобы Сидоренко отвез тебя.

Сидоренко вскочил.

— Поехали, Володь.

— Поехали, — Медведев, промокнув глаза, неохотно поднялся.

Отвезя Медведева домой, Сидоренко поехал к Радику. Дядя того еще не вернулся с работы, но остальные были уже дома. Дина, открыв дверь, вспыхнула и, резко отвернувшись, убежала. Сергей, не понимая причины, решил, что она смущается. Вежливо поздоровавшись с хмурой матерью Дины, Сергей прошел в комнату Радика, позвав его с порога.

— А, это ты, — вяло откликнулся тот. — Садись.

— Что такой? Голова болит?

— Нет.

— А что же? — Сергей сел к другу на диван.

— Я хочу поговорить с тобой, Сережа.

— Говори. Что-то случилось?

— Мне кажется, — начал Радик вяло, не поворачивая к нему головы. — Тебе лучше не жениться на Дине.

— Что, родители против?

— Мать. Отец, наоборот, за тебя.

— В чем же дело?

— У Дины есть парень, тоже татарин, и они любят друг друга.

Сергей невольно застонал, ссутулившись, потом усмехнулся и покачал головой.

— Повезло круто, — грустно и зло одновременно, сказал он. — И что же мне делать, друг?

— Отвалить.

— Конкретно. Ну ладно. У тебя-то посидеть можно?

— Я не гнал тебя.

— И на этом спасибо, — Сергей положил руку, ставшую очень тяжелой, на коленку Радику, а тот накрыл ее своей ладонью.

— Тебе нужна другая девушка, не Дина.

— Это просто, наверное, я никому не нужен.

— Почему?

— Был боксером, были деньги, были и девушки. А теперь ничего и никого. А. Знаешь, сегодня мы с Медведевым ездили на захват.

Вечером с работы вернулся дядя, и когда вся семья села за стол, и мужчина заговорил про свадьбу, Сергей встал, извинился и твердым голосом сказал, что жениться не собирается.

Отец девушки, ее мать и она сама, медленно покраснели. Радик, наоборот, побледнел и низко опустил голову.

— Это как? — проговорил отец девушки с сильным акцентом, хотя раньше говорил по-русски чисто. — Что это значит?

— Извините. Это значит то, что я сказал.

Сергей проговорил это сухо, повернулся и пошел к выходу. Мать Дины вскочила следом закрыть дверь.

— Вон, что бы духу твоего не было, — орал вслед очнувшийся отец, а мать, запирая дверь, тихо попросила:

— Не приходите больше к нам.

Сергей ушел.

Теперь к Радику приходил только Максим и однажды — Володя Медведев. С работой у него тоже ничего не получилось. Дядя, разозлившись на всю семью, запретил ему даже выходить из дома. И только Дина, когда была свободна, выводила его в сквер погулять.

Она сажала брата на скамейку и ждала. К ней приезжал ее парень. Радик слышал его голос: сильный, уверенный и совсем молодой. Он не подходил к Радику, не заговаривал с ним, и сам Радик тоже ни о чем не спрашивал Дину. Он терпеливо сидел, дышал воздухом с примесью дорожной гари, слушал уличные звуки, пока Дина не возвращалась и не уводила его домой.

Он чувствовал, что ей трудно расстаться с юношей и не торопил ее. Часто она, уже ведя его по аллее, останавливалась, поворачивалась, махала рукой. Тогда Радик напрягался, но продолжал молчать. А один раз Дина оставила его посреди аллеи, бросившись назад.

— Подожди, Радик, я сейчас, минуточку.

Жалобный голос сестры продолжал звучать в ушах Радика, и тот послушно замер, стоя на одном месте.

И тут с проезжей части на аллею свернул мотоцикл. Проехав мимо слепого, он обдал его горячим воздухом с примесью бензина и масла. Резко, с визгом развернувшись, мотоцикл перелетел канаву, это Радик понял по прерывистому рокоту мотора, и стал возвращаться. И тут мимо пронесся еще один мотоцикл. И еще.

Радика дернули за рукав, резко вырвали палку. Он услышал звук смеха. «Слепой!» И еще что-то. Далеко завизжала Дина. И крепкая рука схватила его за локоть, таща. И тут Радик яростно рванул на себя эту руку. Завизжали тормоза, грохнулось тело, мотоцикл с шумом прочертил по асфальту боком. И удар следующего мотоцикла швырнул его в кусты. Потом его схватили чьи-то руки, приподняли, и удар кулака отбросил его назад. Сначала Радик, как на ринге, пригибал голову и закрывался руками, потом потерял всякую ориентацию.

— Милиция! — закричал высокий женский голос, перекрывая отборную брань молодых голосов. — Да что же вы смотрите.

Радика отпустили. Он стал подниматься, раздавленный и избитый. Рядом с ним защелкала педаль сцепления. Одна, другая. Заработал мотор. Мотоцикл взял разбег.

Дина, которую крепко держал ее молодой человек, наконец вырвалась и бросилась к брату. Радик уже выпрямился, беспомощно крутя головой. И тут несшийся на него мотоцикл ударил его, и он отлетел, с размаху упав головой на бетонный бордюр, тут же потеряв сознание и застыв на асфальте.

Дина дико завизжала, а мотоциклы унеслись прочь, и только тело ее брата стала окружать толпа.

Сергей проезжал на машине мимо. Остановившись, он вышел. Ему показалось, что он увидел фигуру Дины, мечущуюся в толпе, и он подошел, расталкивая людей и пробиваясь к ней. Радик лежал на спине возле бордюра, раскинув руки и вытянувшись. Голова его была чуть повернута, лицо распухло, а в ложбине у бордюру набегала струйка крови.