Дина метнулась прямо на Сергея, и тот схватил ее за плечи.

— Он жив?

— Вызовите «Скорую», пожалуйста. — Дина рыдала в голос.

— У меня нет мобильника, я его разбил. Ты тут живешь, найди скорее телефон, — Сергей оттолкнул ее и упал на колени перед другом.

— Радик, Радик! Кто это сделал? Я найду их, слышишь! Я их найду! — он сжал руками избитое лицо друга и с ужасом смотрел на его заплывающее, скрытые синими веками глаза.

Дина выскочила из толпы. Она любили своего парня и искала поддержки только у него, тем более, что у него был мобильный телефон. Но парня уже не было, не было ни его машины, ни телефона. Дина секунду стояла, не веря глазам, а потом заметалась в толпе.

— Телефон, у кого есть телефон?

— Дина, у меня машина. Я отвезу его в больницу, — говорил, повернувшись, Сергей, так и продолжая сжимать ладонями лицо лежавшего.

— Нельзя. Нужна «Скорая».

— Я отнесу его…

— Нельзя, нельзя, нельзя.

— Но почему? — спросили в толпе.

— У него может быть поврежден позвоночник. Дайте пожалуйста телефон, мой брат может умереть.

Наконец какой-то парень протянул свой мобильник, протянул нерешительно, с видимой неохотой.

Дина схватила его и начала набирать номер.

Медведев сидел и писал, когда завибрировал мобильный телефон. Володя достал его из кармана джинсовой куртки и, включив, приложил к уху.

— Да? Слушаю. Что? Он жив? В «Склифе»? — Медведев машинально отодвинул от себя бумаги. — Я еду, Сережа. Милицию вызвали? Нет? Кто свидетель? Дина? Я еду. Никуда не уходи.

Убрав телефон, Медведев запер бумаги и пистолет в сейф и, выскочив из кабинета, начал запирать дверь.

В институте Склифосовского он был через 30 минут.

Сидоренко стоял в коридоре в белом халате, свисающем с плеч и курил в открытое окно.

— Как он? — спросил Медведев.

— Без сознания. С ним Дина. Она, оказывается, здесь работает.

— Как это случилось?

— Не знаю. Я увидел только толпу. Говорят, его избили рокеры.

— Дина там?

— Да.

Медведев пошел было по коридору, потом вернулся и попросил:

— Дай мне халат.

— На, — Сергей с готовностью скинул его и протянул другу.

Медведев осторожно приоткрыл дверь и вошел в палату, сначала заглянув вовнутрь.

— Что это значит? — повернулся к нему врач. — Кто вы?

— Я из РУБОП. Дина, можно тебя на минутку.

Девушка уже не плакала, а деловито помогала врачу. Медведеву не видно было ничего за их спинами, и только когда девушка выпрямилась и отступила, он увидел на подушке голову в белых бинтах.

— Иди сюда, — позвал он Дину.

Девушка кивнула, посмотрела на врача и пошла к двери.

— Как он?

— Травма головы. Папа сейчас привезет деньги на томограмму.

— Дина, извини, что вызвал тебя. Ты видела, как это произошло?

— Не знаю. Мотоциклисты окружили его.

— Они были в шлемах?

— Да.

— А что были за мотоциклы?

— Не знаю. Дорогие, наверное.

— Дина, если что-нибудь вспомнишь, позвони мне, ладно?

— Ладно.

Медведев пошел по коридору, а Дина вернулась в палату.

— Поедешь со мной, — спросил он Сергея.

— Куда?

— На место преступления.

— Не знаю даже.

— Потом мы вернемся.

— Хорошо.

— Вот это место, — показал Сергей на аллею. — Видишь, кровь засохшая. Он лежал вот так.

Медведев оглянулся.

— Давай, поищем свидетелей. Ты попробуй поговорить вот в этом дворе, а я — вон в том.

— Хорошо.

Медведев сразу пошел к кучке женщин, стоявших рядом с детской песочницей. Те что-то обсуждали, но при виде приближающегося мужчины сразу же замолчали.

— Здравствуйте. Вон на той аллее час назад был избит человек. Вы видели это?

— Это тот что ли, слепой, из третьего дома?

— Вы видели?

— Нет, что вы.

— Нечего ему ходить, где не надо. Пусть дома сидит, они богатые.

Медведев опешил.

— Послушайте, я просто спрашиваю, может вы что-нибудь видели?

— А вы, простите, кто?

Медведев показал удостоверение.

— Капитан. Это из милиции, что ли? Извините, мне надо спешить.

И женщины быстро разошлись…

Уже темнело, когда Медведев и Сидоренко встретились возле своих машин.

— Что у тебя?

— Ничего. Никто ничего не видел и не слышал. Сплошь одни слепоглухонемые.

— И у меня то же самое. Что будем делать?

— Поехали в больницу. Потом я — на дежурство.

— Поехали.

Сергей первым сел в свою машину.

В больнице все оставалось без перемен. У Дины было свободное время, и она сидела возле изголовья постели, неподвижно положив на колени руки.

Медведев, постояв возле койки, повернулся к Сидоренко.

— Я тут побуду, — проговорил тот и сжал зубы, сглатывая. — Если что, я позвоню тебе.

— Хорошо. Я пойду.

— Иди.

Сергей взял второй стул и сел в углу, ссутулившись и переплетя пальцы.

— Дина, — наконец сказал он. — Если что нужно сделать, ты скажи.

— Ничего.

— Может что привезти, купить.

— Папа уже все купил. Напрасно вы остались, езжайте.

— Не могу.

Сергей старался не смотреть на вытянутое неподвижное тело, все белое в свете электрической лампы.

— Сильно его?

— Головой. Все остальное — внешние повреждения.

— Да…

Сергей опять замолчал, сжимая и разжимая пальцы.

— А знаешь, Дина, это ведь я его, только чужими руками. Если бы не тот наш бой, он бы не стал слепым и беззащитным.

— Не надо, — взмолилась Дина.

— Лучше бы меня изуродовали.

Дина заплакала, тихо и безутешно.

— Не надо, девочка, не плачь, — заговорил Сергей и голос его сорвался. — А то и я сейчас расплачусь. Подумай, красиво это будет?

Но Дина продолжала плакать.