Чаша весов, качнувшаяся было в нашу сторону, опять зависла в неустойчивом, нейтральном положении. Бой вступил в свою решающую фазу…

Глава 17. Схватка с «Тигром»

— Паша, газу! — и ногой между лопаток. Обрушивая хилые плетни, и разбрасывая комья мёрзлой грязи из-под гусениц, тридцатьчетвёрка рванула прямиком через огороды, прицеливаясь подобраться как можно ближе к «Тигру». За полминуты до этого, танк Т-34, уйдя невредимым из-под обстрела, на максимальной скорости, прыгая по рытвинам, обошёл по дуге немецкую бронегруппу, прикрываясь утренними сумерками и дымом, и опять выскочил сбоку от неё.

Пашка обернулся и проорал, перекрикивая душевыматывающий рёв мотора:

— Пичуга! Дальше, чем с двухста метров, по нему не стреляй! А лучше вообще со ста! И только в борт, слышишь?!

— Да слышу я! — процедила сквозь зубы Агния, схватившись руками за маховички горизонтальной и вертикальной наводки орудия, и сосредоточенно глядя перед собой. И Андрею, бросив на него взгляд вправо, поверх замка орудия:

— Бронебойный подкалиберный!

Остроголовый, с коротким острым жалом, снаряд, чавкнув, воткнулся в горячий ствол, клацнул железом замок.

— Короткая! — это уже Пашке.

Танк, осев носом, резко затормозил, и остановился, раскачиваясь на подвеске.

Выстрел! Казённик пушки прыгнул назад, со звоном изрыгнув под ноги горячую дымную гильзу.

Не дожидаясь команды, Паша воткнул передачу и танк рывком заскочил за подбитую «Пантеру», укрываясь от огня «Тигра», который, получив в борт снаряд, почему-то не загорелся, а стал разворачивать свою 11-тонную башню.

***

Бабах по броне! «Тигр» ощутимо вздрогнул всеми своими 57 тоннами…

— Герр майор! Русский танк выстрелил по нам! Похоже, рикошет!

— Вижу, — майор Шварц, перебросив взгляд влево, сквозь дым, застилающий поле, увидел силуэт тридцатьчетвёрки, метнувшейся за подбитую «Пантеру», и приказал наводчику: — разворачивай башню в его сторону. Как только высунется — бей!

Длинный, как оглобля, без малого пятиметровый хобот пушки «восемь-восемь»23, медленно пополз в сторону горящей в двух сотнях метров от них «Пантеры».

И тут же по радиосвязи майор отдал приказ командиру ближайшей «Пантеры», стоявшей в полутора сотнях метров из-за сбитой гусеницы, прекратить на время обстреливать позиции русских, и перенести огонь на нахальную тридцатьчетвёрку, опять вынырнувшую совсем рядом с ними. Майор Шварц не видел русский танк, укрывшийся за остовом горящей «Пантеры», но его должен был видеть с другого ракурса командир «Пантеры» под номером «5», Михаэль Вайсманн. Лейтенант Вайсманн подтвердил по радиосвязи, что он видит русский танк, и хобот орудия его танка, пополз влево, нащупывая свою цель…

***

— Пичуга, вон та «Пантера», впереди нас, башню в нашу сторону крутит! — заорал, как оглашенный, Пашка — он успевал и танком управлять, и быстро оценивать складывающуюся обстановку, — врежь ей в жопу! А лучше прямо в башню! Пока она ствол не развернула!!

Быстрый переброс ручки горизонтальной наводки в положение включения электропривода разворота башни. Натужно воет электромотор, быстро разгоняя ствол по горизонту, доворачивая его на «Пантеру». Обратный переброс ручки на точную ручную наводку.

Одновременно с этим, в сторону Андрея:

— Бронебойный!

Андрей молча вгоняет очередной снаряд в орудие, клацает затвор.

Несколько быстрых, убийственно точных движений маленьких рук на маховичках наводки и…

Бубух!

Снаряд вонзается прямо в центр башни «Пантеры» — со 150 метров ангелы-хранители не мажут. И тут же снова, срывая голос:

— Бронебойный!

И с минимальным интервалом — Бубух! — ещё один снаряд чётко в корму, чтоб мало не показалось.

***

— Дьявол! — выругался в исступлении майор Шварц, увидев, как башня соседней «Пантеры», только что такая грозная и смертельно опасная, вдруг подпрыгнула на огненном цветке взрыва на пару метров, и упала на корму уже мёртвым, безжизненным железом. «Пантера» же, выхватив русский снаряд ещё и в корму, уже всерьёз заполыхала чёрно-буро-оранжевым дымным факелом. «Да, это уже серьёзно. Очень серьёзно. Исключительно умелый и опасный противник, действует дерзко и непредсказуемо. Следующими будут они», подумал майор. Надо было срочно принимать какие-нибудь меры для обеспечения собственной безопасности.

Он на пару секунд отвернулся от триплексов на визирных щелях в командирской башенке, и бросил механику-водителю:

— Разворачивайся к ним носом! Но не до конца, а встань под углом в 45 градусов! Положение «13.30»!

Мехвод «Тигра» давно ждал эту команду, и затормозив одну гусеницу, стал разворачивать машину на месте, ставя свой «Тигр» наискосок под огонь русского танка. Пушка немецкого танка при этом, естественно, поехала в сторону, отворачиваясь от линии огня, и этих мгновений хватило русскому мехводу, чтобы резко дёрнуть свой танк из-за «Пантеры», за которой он прятался, и проскочить два десятка метров до шлейфа дыма от только что подожжённой им ещё одной «Пантеры», которая стояла гораздо ближе к «Тигру». Шлейф дыма рваным, непроглядным одеялом стелился над землёй, и русский танк, нырнув в него, опять пропал с глаз. Каких-то нескольких секунд, пока пушка «Тигра» не смотрела в сторону тридцатьчетвёрки, экипажу русского танка хватило, чтобы быстро поменять свою позицию, ещё больше сократив дистанцию до противника!

— Вот дьявол! Он что, мои мысли читает?! — бесновался в башне «Тигра» майор, понимая, что командир русского танка переигрывает его, используя его любые, даже самые маленькие ошибки.

В визирную щель на командирской башенке майор увидел вспышку выстрела, которая на мгновение разорвала тьму и ослепила глаза, и тут же, через доли секунды…

Бамс! Безжалостно ударило теперь по башне, да так, что все оглохли.

— Герр майор! Он попал нам в башню! Пробития нет! — как сквозь вату, услышал майор в наушниках голос своего наводчика, хотя тот орал в полный голос.

От удара русского снаряда в башню звенело в ушах, в глазах двоилось, страшно разламывалась голова, но майор взял себя в руки и заставил себя снова прильнуть к триплексам визирных щелей. Дистанция была уже совсем ничего — метров 100, не больше. Видимость упала почти до нуля, единственное, что он ещё видел, был четко выделяющийся на фоне яркого пламени горящего бензина чёрный силуэт подбитой «Пантеры» лейтенанта Вайсманна. За ней-то, похоже…

Майор нажал тангенту на рации, и вызвал на связь командира второй «Пантеры»:

— Курт! Видишь только что подбитую «Пантеру»? Да, да, Вайсман, это был он… Видишь за её корпусом русский танк? Нет? Почему? Сплошной дым? Всё равно, вбей туда, прямо в дым, три снаряда! Три выстрела! Попади в него, Курт!

Ещё одна стоявшая, и обстреливающая русские позиции «Пантера» стала разворачивать башню, но не успела — как будто почуяв новую для себя угрозу, тридцатьчетвёрка мгновенно ответила: откуда-то из дыма, сверкнув алым трассером, прилетел русский снаряд, и заткнул её быстрее, чем она успела развернуть башню.

И в этот