Ярко сверкнуло. Дарт заслонил глаза рукой, но не остановился. Тело Старца пронзила целая серия молний, источником которых был перекушенный кабель. Проклятый стоял и трясся, точно в припадке. Молнии метались по его телу, оставляя глубокие чернеющие борозды.

Но не корчи немертвого приковывали к себе внимание – в доме, который окружили Гончие, погас свет. Тут же часть улицы погрузилась во мрак. Пока люди в соседних домах пытались перенаправить прожекторы, твари ринулись в атаку. По ним стреляли, но попасть в размытые тени было не так-то просто. Голодная и озлобленная долгой неудачей свора накатила подобно морской волне. Гончие ударялись в двери, бросались на окна. То и дело слышались звуки глухих ударов, голодное рычание и вслед им – гром выстрелов и ругань.

Краем уха Дарт слышал, что за ним кто-то бежит, но не обернулся. Надеялся, что идиотов, решивших выйти на ночную прогулку, окажется немного.

Хватит и его глупости.

Из полумрака выскользнула пара теней. Утробно рыча и роняя на землю кровавые слюни, Гончие прыгнули. Дарт сместился вправо, немного пригнулся, одновременно ударив над головой кинжалом. Заклятая сталь рассекла живот Проклятой твари. Ее визг отточенной бритвой резанул по ушам. Рухнув в грязь, создание в агонии засучило лапами. А от раны в стороны стремительно потянулись рваные лохмотья, увеличивающиеся с каждой секундой. Немертвое создание умирало заново.

Вторая Гончая, не настигнув добычу в прыжке, развернулась в грязи и припала на передние лапы. В спину ей тут же ударила пуля. Тварь подскочила, но не успела увидеть своих обидчиков – Дарт был уже рядом, глубоко вогнал кинжал снизу вверх, в горло. Тут же отпрыгнул, уходя от последнего отчаянного клацанья челюстей.

– Не ходите за мной! – крикнул он подбегающим мужикам.

– Это наш дом, парень, – глухо проговорил Майлос. – И мы не будет отсиживаться в укрытии.

– Дело ваше.

Дальше было много крови, много гнилостной вони и много возможностей умереть. Дарту пришлось вспомнить все уроки физической подготовки, что он получил в Ордене.

«Отрешиться от лишних мыслей, освободить голову, стать тем самым клинком, что сжимаешь в руке. Нет ни зрения, ни слуха, нет ничего – только вероятность наступления событий. Сумей их предугадать, сумей отсечь те, что вредят тебе, те, что нецелесообразны и вредны».

Отключиться…

Через темноту, через щелканье клыков и кровожадные взгляды.

Проклятые пробились в дом. Раздались вопли терзаемых людей.

Дарт влетел следом. Дверь на его пути еще покачивалась на единственной петле. В лицо тут же ударило смрадом, мимо что-то промелькнуло. Бывший ученик Охотников среагировал на движение, атаковал в ответ. Кинжал вспорол гнилой бок.

Внутри было тесно.

Дом жил. Дом умирал. В нем, точно в издыхающем животном, поселилась смертельная зараза. Она металась по углам, кидалась на все, что еще могло дышать.

У лестницы на второй этаж тьма шевелилась, урчала и дралась за кусок мяса. Недолго думая, Дарт зашвырнул в самый центр пиршества первую склянку со «Слезами Господними». Яркая вспышка обратила не менее пяти Гончих в визжащие факелы. И это пламя не потушить, от него не избавиться.

Стало светлее. Настолько, что пришлось зажмуриться.

Трудно было сказать, остался ли в живых кто-то из защитников. Уж на первом этаже – почти наверняка нет. Кровь. Она была повсюду. Смешавшись с глиной и обрывками гнилой плоти, превратилась в ядовитую грязь, покрывающую пол и стены. И куски человеческих тел. За них бьются, их рвут и заглатывают, даже не жуя.

Безумие.

Тех, кто ворвался в дом следом за Дартом, поджидал даже не шок – мертвый ступор. Ожидали ли мужики увидеть нечто подобное или нет? Кто их знает? Но на какое-то время первые смельчаки напрочь вывалились из реальности, тут же сделавшись прекрасной мишенью. И Гончие не преминули этим воспользоваться – бросились им навстречу.

Дарт успел метнуть склянку под лапы одной группы, полоснул по спине пробегающую мимо тварь. А потом его сбили. Удар пришелся в грудь. Сильный и неожиданный. Кинжал выпал из рук, с грохотом покатился по полу. Но жалеть о потере времени не было. Ощеренная пасть с кривыми желтыми зубами зависла в считаных сантиметрах от лица. Он перехватил шею Проклятой твари и всеми силами старался оттолкнуть ее. Гончая рвалась к добыче, полосовала когтями, харкала вонючей сукровицей. А где-то совсем рядом расползалось пламя, и с каждой секундой припекало все сильнее.

Раздался выстрел, Гончая вздрогнула, всего на мгновение ослабила натиск. Дарт с силой оттолкнул ее, вскочил на ноги. От тут же последовавшего прыжка увернулся, в перекате бросился на пол, подхватил кинжал. Уже в развороте полоснул настырную тварь, рассек ей морду. Глаза немертвого создания будто взорвались изнутри, брызнули подобием зеленоватого гноя.

– Не так уж ты и хорош, Охотник… – услышал он насмешливый голос.

Голос показался знакомым. Но кому же он принадлежал? Дарт бросил на говорившего мимолетный взгляд. Точно – брат алхимика. Как его там?

Поблагодарить за помощь не успел. Огонь стремительно расползался по первому этажу и уже лизал потолок. Клубы удушливого дыма заполняли небольшие комнаты.

Снова огонь, снова пожар! Да сколько же можно?

Но пламя отпугнуло даже таких безмозглых тварей, как Гончие. Им не хотелось уходить, пока наверху еще оставались люди, но огонь опалял шерсть, поджаривал бока. И Проклятые дрогнули. Завывая и скуля, они падали с лестницы и торопились прочь. Их Дарт не преследовал. Добил нескольких, особенно ретивых, не желавших отступить. Потом взбежал по лестнице, что было сил забарабанил в закрытую дверь, призывая людей покинуть дом. Ему открыли, но не сразу.

Парень понятия не имел, сколько всего защитников было в доме, ему удалось вывести меньше десяти человек.

У входной двери валялось четверо – из тех, кто рискнул оказать недоохотнику помощь. Двое еще дышали. У одного шансов не было – его грудь походила на развороченную яму, в которой неуверенно билось оголенное сердце – но второй, с прокушенным горлом, возможно, выживет, если только он не потерял слишком много крови. Еще несколько человек осталось под окнами. Видимо, выпрыгнули, спасаясь от огня и дыма, но тут же стали добычей поджидающих Гончих.

Если бы не недавний дождь и стихший ветер, пламя вполне могло пойти гулять по всей ферме. Но этого не случилось. Огонь бушевал и гудел, искры вырывались целыми облаками, но быстро гасли, смешивались с ночной темнотой, а затем опадали на головы уцелевших людей.

Гончие ушли, но остался Старец. Тварь не сдохла, хотя и порядком обгорела, а ее голова и вовсе превратилась в кусок кровоточащего угля. Вероятнее всего, Проклятый просто ничего не видел. В противном случае вряд ли остался бы без прикрытия. Но даже ослепленный, он по-прежнему был очень опасен. Ориентируясь только на запах, он вполне мог выследить какого-нибудь неосторожного бедолагу. Пришлось израсходовать последнюю склянку со «Слезами Господними».