Дарт закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, потом развернулся и направился к ферме. Решение было принято.

– После того как выпьешь, у тебя будет несколько минут. Постарайся не затягивать со снятием печатей. Быть может, лучше будет снять их до того, как ты спустишься вниз, – наставлял его Колин.

– Я все понял.

Дарт взял с собой два флакона чудо-зелья – просто на всякий случай, вдруг один затеряется – и три склянки Охотников: «Благословение ангела», «Янтарный водопад» и «Последнее слово». Должно хватить.

– Мы готовимся к отъезду, но все равно ждем тебя здесь, – заявил старина Майлос. – И это… не рискуй понапрасну.

В проводники ему хозяин фермы выделил того самого кривоногого коротышку, который осматривал гостей, когда те приехали. На самом деле сопровождать Охотника рвался каждый, но Дарт сразу пресек всякое геройство.

– С гнездом я справлюсь один. Помощь мне не нужна. А если не справлюсь, то вы и не поможете, и сами там останетесь.

С ним пытались спорить, уговаривать, но сразу отступились, когда парень пригрозил вообще не ездить.

Самой обиженной в этой ситуации оказалась Амелия. Девчонка уже собралась ехать с Дартом, взяла припасы и снадобья, но он отправил ее обратно в дом заботиться об алхимике.

– Не желаю, чтобы кто-то путался у меня под ногами, – сказал он, наверное, излишне резко. Не хотел препираться еще и с ней, а потому не потрудился подобрать слова. Она взглянула на него так, точно он ее ударил. Побледнев, хотела что-то ответить, но только сглотнула слюну. И ушла.

Не самое лучшее расставание.

Старая мельница располагалась в каких-нибудь двух часах езды. Огромная и корявая, она производила впечатление огромного многовекового дерева, из последних сил цепляющегося корнями за землю. Мельница стояла на берегу тонкого ручейка.

– Раньше тут была полноводная река, – пояснил коротышка. – Но Архитекторы что-то напутали во время проектирования Острова. Однажды в трех десятках миль отсюда случилась усадка почвы. Да какая там усадка? Целая деревня под землю ушла. С тех пор речки и не стало. А раньше тут жили…

Действительно, если присмотреться, то в ивовых зарослях можно разглядеть очертания покосившихся избенок с проваленными крышами.

– Славное место было, – щурился на солнце коротышка. – И вот кто же знал, что такая паскуда тут заведется?

– Гнездо может появиться в любом месте. Оно могло вырасти прямо под вашей фермой.

– Упаси бог! – замахал руками провожатый.

– Давай сразу договоримся. Ты остаешься тут и за мной не идешь. Если я через час не вернусь – уезжай без меня. Значит, ничего не вышло.

Коротышка поджал губы.

– Я вообще мелкий, ты меня даже не заметишь.

– Не думаю, что мы приехали сюда спорить.

– Ладно-ладно. Вы, молодые, вечно упрямитесь.

– Работа такая, – улыбнулся Дарт.

В кустарнике хрустнула ветка. Путники напряглись. Коротышка вытащил из-за пояса топор на короткой рукояти, во второй руке прикинул метательный нож.

– Слишком солнечно для Проклятых, – сказал Дарт.

Медленно они двинулись туда, где слышали треск. Осторожно, шаг за шагом. Ветра почти не было, потому ивы стояли, не шелохнувшись. Их крона была очень густой, и разглядеть что-либо за ее зеленым покровом казалось почти нереально.

Коротышка поднял нож, готовый метнуть его.

– Да ладно вам! – раздался знакомый голос. – Я сдаюсь. Не убивайте меня.

Кусты вздрогнули, зашелестели и исторгли из себя Брукса. Брат алхимика выглядел довольным собой и, судя по количеству висящего на нем оружия, собрался на небольшую войну.

– Ну чего варежками хлопаем? Не ожидали подмоги? А я вот решил, что без меня вам никак не справиться.

– Не беспокойся, сейчас я его свяжу, а рот своими портянками заткну, – уверил Дарта коротышка, угрожающе шагнув к неожиданному помощнику.

– Я вас слышал и готов посидеть здесь, никому не мешать, – понурился Брукс. – Только давайте обойдемся без портянок.

Дарт даже слов подходящих не нашел. Признаться, упрямство гражданских порядком его утомило. Раньше, во времена ученичества, ему никогда не приходилось так плотно взаимодействовать с посторонними людьми, что-то объяснять им, уговаривать. Этим всегда занимались наставники. И так у них это лихо выходило! Пара-тройка слов – и кругом тишина и порядок. Ни один ротозей не пикнет. А тут – словно базар какой-то.

Ладно, пускай сами разбираются.

Следов вокруг мельницы было предостаточно. Гончие порядком вытоптали траву. Кроме того, то тут, то там виднелись клочки шерсти или куски полусгнившей плоти. У самой мельницы трава почернела, а местами успела осыпаться мельчайшей пылью. Это плохо. Значит, гнездо глубокое, успело разрастись. Так бывает, иногда Охотники встречали гнезда, раскинувшиеся на сотни метров под какими-нибудь старинными развалинами или даже в канализации города. Да, с такими приходилось нелегко, но справлялись же. И сейчас справятся… справится.

Дарт бросил взгляд за спину – никто за ним не идет. Отлично.

Проверив боевые алхимические составы, которые разместил на наспех смастеренной перевязи, вытащил флакон Колина.

«Раз – и все. И ты Охотник. Пусть и ненадолго».

Не дав себе времени опомниться, он откупорил склянку и одним глотком выпил ее содержимое. В желудок точно ледяную гирю бросили. Живот раздулся, напрягся, того и гляди лопнет. В ногах, еще секунду назад твердо стоявших на земле, родилась непреодолимая слабость. Голову повело, очертания мельницы начали расплываться. Дарт попытался за что-нибудь ухватиться, но пальцы ловили лишь воздух. Парень даже не заметил, когда упал. А ледяная гиря продолжала разбухать, распространяя вокруг себя студеные волны. Не подняться. Даже не пошевелиться. Застывшие легкие не способны дышать, а обледенелое сердце – перекачивать кровь. Сжаться, сделаться совсем крошечным, незаметным, но все равно терпеть. До последнего. Пока холод не сковал разум.

Сознание он все же удержал. И даже отметил тот переломный момент, когда боль немного отпустила. Тело оживало нехотя, нехотя вновь запускались жизненные процессы. Но даже когда Дарт сумел подняться сначала на карачки, а потом и на ноги, его по-прежнему бил сильнейший озноб. Руки сводило так, что почти не слушались пальцы, будто они неродные, чужие. Но Дарт торопился, боясь, что действие состава закончится, а он так и не успеет воспользоваться новообретенной способностью. Обретенной ли? Получилось ли?

Осторожно сняв с перевязи «Благословение ангела», новоявленный Охотник неуверенно провел пальцем по печати на склянке, следуя ее незамысловатому узору. Печать тускло вспыхнула и исчезла.

Получилось!

Доходяга Колин действительно оказался настоящим алхимиком Ордена. И одаренным алхимиком, раз, будучи учеником, сумел приготовить столь непростое зелье, формула которого, к слову, хранилась в страшной тайне.