Когда он ушел, мы купили по хот-догу, уже не опасаясь кое-чьей критики, и все-таки переместились к фонтану. После захода солнца жара спадала, а детей вокруг становилось все меньше. Мы удобно уместились на бордюре и, скинув обувь, вытянули ноги вниз, позволяя воде их ласкать. И почему-то надолго замолчали, словно вовсе не ждали с нетерпением сегодняшней встречи. А у меня все вопросы, которые я так стремилась задать, покинули голову. Начал разговор Данила после долгой тишины:

– Я понимаю, что все мои слова звучат как шутка или стёб, но кое в чем я не соврал.

– Уверена, ты очень часто говоришь чистую правду, Данила, иногда даже слишком прямолинеен. Просто не всегда понятно, скрываешь ли ты за шутками настоящее или за настоящим шутливое.

– Тоже верно, – согласился он, не глядя на меня, а рассеяв взгляд по мерцающим бликам впереди. – Но сейчас я имею в виду, что меня реально тревожит твоя работа в его офисе. В смысле, не сама работа, а что вы с ним встречаетесь ежедневно, а я тебя видел в последний раз почти две недели назад. Разговоры по телефону не считаются. Не подумай, я не собираюсь держать тебя на поводке или изображать ноющего в конце очереди неудачника, но…

Он замолчал, но я и так поняла:

– Мне нужна была эта передышка. И если бы я не работала в «Ландшафте» или Артур дал мне отпуск, то я и его бы некоторое время держала на расстоянии. Дело в том, что мне надо было понять до конца, дочувствовать. Например, насколько я соскучусь. Или по кому из вас я соскучусь быстрее. Вышло, что соскучилась я только по тебе, но как раз потому, что с Артуром это проверить не получилось.

– Понимаю. – Данила выглядел таким же задумчивым. – И все равно не могу не думать о том, что вы делаете вместе, пока ты по мне скучаешь. Кстати, а что вы делаете вместе?

– Да ничего такого не делали, если честно! Если поцелуи не считаются.

– Как же не считаются? Очень даже считаются! – он наконец-то направил на меня ироничный взгляд. – Но сложно представить, что дальше поцелуев не зашли. Он, конечно, умишком слаб, но вроде пока не потенцией.

Я припомнила, как все было, и громко рассмеялась. А потом решила рассказать о своем позоре – кому еще рассказывать обо всем на свете, если не Даниле Мамонтову?

– Вообще-то, кое-что было… После твоих цветов Артур, конечно же, захотел отыграться. Затащил меня к себе в кабинет и там в шутку ляпнул, что минет давно стоит вписать в дополнительные обязанности секретаря.

– То есть снова врубил доминанта? – понял Данила. – Я думал, тебя это заводит.

– Немного, – признала я. – Но не с этим словосочетанием! У меня с некоторых пор на него аллергия. Я как услышала про «дополнительные обязанности», так оттолкнула. Но не остыла, а решила отомстить как следует – чтобы доминировал в другой раз как-нибудь иначе. Вот и думаю: если босс хочет минет, то он его и получит. Во время совещания. У нас как раз в коференц-зале стол такой, что меня под ним никто не заметит, а Артур сидит довольно далеко от остальных…

– Не-ет! – восхищенно протянул Данила. – Ты этого не сделала! То есть это слишком круто даже для моего воображения! Обезвредить Царева во время совещания?! Ты мой герой, Лика!

– Да подожди ты, дослушай! – я вытерла слезы, накатившие от смеха. – Я залезла под стол заранее, и меня там действительно никто не увидел. Он начал кого-то отчитывать, когда я подалась к нему и потянулась к ширинке. Потом все-таки струсила – это ж Артур! Не убил бы потом дорогого секретаря за слишком большое рвение. Но раз уж залезла, думаю, хоть немножко отомщу. В общем, я его просто погладила. Там.

– Капе-ец. Лика, напомни потом, никогда с тобой не ссориться! И что он? Не удивлюсь, если даже с речи не сбился!

– Не сбился, – вздохнула я со смехом. – Закончил предложение и этим своим леденящим душу тоном выдал: «Хватит болтать – всем за работу». Всех через десять секунд из зала вымело, после чего он с грохотом отодвинул стул. Ну я и вылезла, готовая к расправе. А потом выдала: «А чего же совещание прервали, Артур Андреевич? Вы же даже отчет бухгалтера не послушали!» И он мне на полном серьезе: «Хотел убедиться, что это именно ты».

Серые глаза Данилы оставались такими же круглыми:

– Ну разумеется! Не всем же есть доступ к царскому телу! А потом что?

– Потом он неожиданно начал смеяться. Данила, клянусь, я в жизни не видела, чтобы он так смеялся! Думала, его там просто порвет. И что-то притом сказать пытался – что мне палец в рот не клади и что лучше бы я в «Острове» работала нейтрализатором конкурентов, но притом он меня, такую, теперь точно никому не отдаст, и жаль, что рабство отменили… Что-то такое, но в тот момент звучало весело от его реакции и немного стыдно за свою смелость. И не могу понять, он всегда таким был или стал недавно?

– Уверен, ответ ты знаешь, – Данила подмигнул. – В общем, тебе мой респект, когда-нибудь тебе хватит духу довести такое мощное дело до конца. Но это не отменяет факта, что я вижу тебя реже, чем он. Слушай, а может, заведем общее хобби? Отомстим Арту вместе.

– Например? – я заинтересовалась.

– Например, почему бы тебе не ходить со мной в спортзал. Сейчас ты хороша – но это генетика, а в сорок-пятдесят лет мне спасибо скажешь, что все еще будешь способна щелчком пальцев уничтожать мужиков сразу по двое.

Я хмыкнула:

– Я думала об этом, но не представляю себя на силовых тренажерах.

– Там посмотрим. А растяжечка никому не помешает. Особенно с личным тренером.

Сразу стало понятно, кто именно будет моим личным тренером. И как интимно можно делать «растяжечки» с таким тренером. Данила бы озолотился, если бы решил сменить сферу деятельности – люди только от вида его тела бросались бы в спорт с головой, чтобы хотя бы попытаться приблизиться к такой форме.

Я удивила быстрым ответом нас обоих:

– Согласна! Видеть тебя два-три раза в неделю, да еще и с пользой – это хороший план!

Кажется, я этим согласием во всем ему и призналась – я хочу с ним встречаться и не придумывать поводы для встречи, не изобретать объяснения этому желанию. Ведь мы оба понимаем, что это просто повод. Вместо тренажерки он мог с тем же успехом предложить книжный клуб или катание на трамвае. Но Данила не стал заострять на этом внимание, а я немного смутилась. Тут же стряхнула с себя это чувство – хватить уже стесняться всего подряд. Была бы такой зажатой, уже давно определилась бы, кому из двоих морочить голову! В итоге мы оба снова надолго замолчали.

И снова паузу разрушил тихий голос Данилы:

– Лика, а как ты думаешь, что будет дальше?

Вот он – тот самый главный вопрос, к которому я подводила десятками других, когда задавала их себе. Так открыто спросить не осмелилась бы, зато Данила смог, и теперь мне придется ответить – впервые и для самой себя:

– Честно? Думаю, что ты рано или поздно наиграешься. Нет-нет, – я прервала возможные возражения, – я не обесцениваю твои эмоции. Наоборот, я абсолютно уверена, что сейчас ты эмоционально вовлечен больше меня или Артура. Ведь это благодаря тебе мы втроем столкнулись лбами, даже не отрицай. Почему Артур? Это я его выбрала? Или если бы тебя не устраивала его кандидатура, то Артура бы и рядом не оказалось? И ты это устроил – испытал вашу ненависть на прочность, сосредоточив ее на страсти ко мне. А ты во все чувства погружаешься с головой, не умеешь наполовину. Именно поэтому твою симпатию я ощущаю отчетливо, она для меня с первого дня очевидна.