– Доводишь, да? – Артур прищурился, еще сильнее приближаясь.

– Провоцирую, – честно сказала я. – Мне жутко нравится, когда ты немного выходишь из себя.

За это и получила такой поцелуй, что фонтан ненадолго притих. Артур из себя-то вышел и в меня вошел – всего лишь языком в рот, зато с таким напористым нетерпением расправы, что мне захотелось закончить этот вечер не только прогулкой.

Наслаждаться теплой ночью нам удавалось ненадолго – закрапал мелкий дождик, который закончился через пять минут, но оставил после себя сырость. В парке собралась не только молодежь, но и пожилые люди – многим нравится такой просмотр фильмов, когда сам фильм почти никакой роли не играет. Многие от дождя укрылись в машинах, но кто-то остался на воздухе – вот они, очевидно, и выиграли титул самых беззаботных и счастливых людей на планете. Мы числились, кстати говоря, среди последних.

Я смотрела лениво на большое растянутое полотно, где демонстрировался фильм из европейской классики, и время от времени переводила взгляд на затуманенное небо, теряя нить сюжета. И пыталась понять, имею ли право на этот невозможный внутренний восторг. За меня его огласили во всеуслышание:

– Кажется, мне еще ни разу в жизни не было так хорошо. Но сколько радости человеку не дай – ему захочется больше. А давайте после фильма отползем вместе с этим одеялом в кусты и как следует трахнемся?

Удивительно, но сказал это не Данила.

– Жаль, что кусты так далеко. Доползти бы.

Удивительно, но это произнес снова не Данила. Он лишь тихо ухохатывался над нами двумя.

Я давно уже забралась головой на плечо Артуру и иногда терлась носом о его подбородок. Данила же беспардонно поглаживал мою попу. Когда его маневры стали совсем уж неприкрытыми, я остановила риторическим вопросом:

– Данила, ты что делаешь?

– Повышаю твою степень развратности. А ты о чем подумала – комаров отгоняю?

– О, а у развратности есть хоть какой-нибудь максимум? – я чуть повернула к нему голову.

– Только физиологический. К сожалению или к счастью, но далеко не всё под силу смертным созданиям с использованием двух членов и трех дырочек. Но нам пока есть к чему стремиться.

– Фу, какой ты ужасный пошляк, Данила! И перестань меня наглаживать – кто-нибудь заметит.

Артур, не отрывая взгляда от мерцающего экрана, меня решил не поддерживать:

– Продолжай ее наглаживать, Данила. Я не хочу быть единственным, кто ждет-не дождется титров… Какой замечательный фильм! Интересно, про что?

Я смеялась ему в шею. И да, было немного стыдно так валяться на глазах у кучи людей. Уж слишком тесно мы прижимались, слишком интимно себя вели. Хорошо, что на ночные сеансы редко выбираются моралисты – тут многие собрались примерно за тем же: для поиска новых романтических эмоций. Судя по паре покачивающихся в стороне автомобилей, некоторые даже титров ждать не стали. Вот они точно не осудят, если рассмотрят нас пристальнее: хоть мы и не раздевали друг друга, не целовались и не раскачивали одну из двух машин, на которых приехали, но внимательный человек смог бы заметить подоплеку. А ощущения и расслабленность были столь замечательными, что меня даже угроза подозрений не пугала. До чего ты докатилась, Лика? Так и где же твой максимум развратности?

Фильм закончился под усиливающийся дождь и уже с порывами ветра. Да и время было позднее. Я уже дала свое согласие на продолжение и лишь гадала, к кому из троих мы отправимся. Но, очевидно, мои мужчины восприняли шутку буквально. Артур потащил меня за руку сначала по аллее, а потом в сторону – прямо по мокрой траве.

– Не сходи с ума! – смеялась я ему в спину. – Здесь еще полно людей. Интересно, какую статью выписывают за секс в общественном месте?

– У Мамонтова спроси, – он тоже пребывал в необычно взвинченном настроении. – Он точно в курсе.

– Но позвольте, сударь! – возмущался уже мне в спину Данила. – Вы слишком предвзятого обо мне мнения! Я вызываю вас на дуэль! Какое оружие предпочитаете?

– Доставай уже свое оружие, сейчас пригодится. – Артур наконец-то остановился и огляделся. – Да нет, я не про то, застегни штаны! Я про язык. Это ж твое единственное оружие против моих клиентов.

– Не понял…

Я не поняла точно так же. Ну, кроме того, что Артур разогнался и сейчас его уже не собьешь с полета даже зенитной установкой.

Именно он и начал меня целовать, прижав спиной к шершавой, неприятно-влажной от дождя кирпичной стене. То ли в этом здании парковая охрана заседает, то ли располагается общественный туалет. Очень романтично. Но мне уже захотелось и себя испытать, раз Артур не теряется. Мои джинсы поползли вниз – это уже Данила присоединился. А меня не отпускали четыре руки, от жаркого поцелуя я перестала замечать дождь и сырость. Я осталась без джинсов и трусиков, даже ни разу не разорвав поцелуя! Зато после этого меня Артур ненадолго оставил в покое – он отстранился, чтобы снять с меня футболку.

Это было слишком даже для возбужденного воображения. Они настойчиво раздевали меня полностью – и если нас все же застукают, то в моем случае позор будет немыслимым. Я не прикроюсь, не оденусь за полсекунды. А моя одежда куда-то испарилась: из рук Артура – в руки Данилы – потом исчезла в неизвестном направлении.

– Вы спятили… – выдохнула я. – Тут через десять метров аллея!

– Нет, это игра такая, – ответил мне Данила судорожным шепотом. – Кто первый кончит тот, – он с трудом придумал: – моет посуду.

Соски от прохлады затвердели за секунду – и, подсвеченные тусклым светом, они сделали из Артура буйнопомешанного. Он впился губами в один и сдавил почти до боли. Данила тем временем опустился на колени и возбуждал меня руками и языком. А может, и неплохо быть самой голой из команды? И даже риск быть обнаруженными обостряет ощущения.

До оргазма меня не довели – самих срывал этот накал. Артур развернул меня от себя, наклонил и вошел сзади, придерживая за бедра и вынуждая изогнуться в пояснице. Данила же перехватил спереди и продолжил ласкать мою грудь одной рукой, надрачивая член чуть ниже моего подбородка. Я знала, чем это закончится, но снова ошиблась в догадке.

Артур после нескольких толчков вышел, так и не дойдя до оргазма. И тогда за меня взялся уже Данила. Он прижал меня спиной к кирпичам и, по-звериному рыча, начал вдалбливаться. Я задыхалась стонами, но все-таки услышала в стороне пьяные веселые голоса. Артур, стоявший сбоку, зажал мне рот ладонью, а Данила даже не замедлился. Но и он прекратил чуть раньше, чем мне требовалось. Я обмякла, поползла по стене вниз, но снова была вздернута вверх, а внутри почувствовала опять Артура.

Нет, они не сошли с ума. Они осознанно сводили с ума меня. Менялись местами всякий раз, когда ощущали, что вот-вот кончат. Тем сбивали мне немного настрой, но новая волна нарастала быстрее предыдущей. И, как надолго бы они ни планировали эту пытку, удовольствие уже не реагировало на короткие остановки, ему потребовалась лишь еще одна смена перед взрывом. Я заскулила от наслаждения и вцепилась Даниле зубами в плечо, чтобы не закричать и не привлечь зевак. Наверное, Даниле. От переизбытка ощущений я в какой-то момент потеряла контроль, перестала отслеживать происходящее – и именно тогда меня сорвало в немыслимой силы оргазм. Видимо, это означало, что посуду придется мыть мне…