Люди жили на поверхности Скита. Верхняя часть острова считалась наиболее престижной – там находился дворцовый комплекс императора, стояли дома его приближенных, ратуша, арсенал, торговая площадь, гостиницы, банки и прочие полезные заведения. Наверху селились богатые горожане. Там стояли игорные дома, лавки ювелиров, конторы ростовщиков. Остальное население Миядзаки научилось крепить свои дома к отвесным стенам. Словно ласточкины гнезда. Город облепил глыбу со всех сторон – так сказал Брин. Я не мог это себе представить, пока не увидел собственными глазами.

Утром «Мемфис» достиг Атолла Миядзаки.

Скит появлялся постепенно. Я стоял на верхней палубе, когда на горизонте очертились контуры чего-то масштабного. Солнце едва взошло. Погонщики сбавили скорость и зажгли сигнальные фонари. Я понял, что теперь мы не одни в небе – к Атоллу плавно скользили три или четыре торговых браннера. От ближайшего транспорта нас отделяло полстадии. Я рассмотрел развевающийся на ветру флаг Трордора.

Глыба надвигалась из облачного тумана, обрастая подробностями. Серая бесформенная масса сменилась фиолетовым многоугольником, а затем превратилась в густонаселенный небесный муравейник. Постепенно очерчивались здания, вросшие в монолитное плато. Крыши, острые шпили храмов и тонкие спицы причальных мачт. Я увидел пристенные поселения и подвесные дома, часть которых все еще сливалась с клубящейся облачной мутью. Деревянные жилища самых неожиданных конструкций крепились к обрывам. Моя юность прошла в горах, на террасах гильдии, но при одном взгляде на эти переходы и галереи к горлу подкатила тошнота. Оценить размеры Скита я не смог – не с чем было сравнивать. Возможно, десять стадий в поперечнике. Или больше.

Браннер заложил длинный вираж и стал приближаться к пристани. Это была широкая терраса на краю обрыва. Часть браннеров швартовалась к вертикальным шпилям, другая – к хлипким на вид причалам, выдвинувшимся в бездну. «Мемфис» устремился к свободному причалу.

– На выход, – буркнул стоявший рядом Коэн.

Все засобирались.

Вещи мы упаковали заранее, теперь предстояло выгрузить их на причал. Для меня все было гораздо сложнее, поскольку полярного рлока предстояло перебросить в пещеру, расположенную неподалеку от жилища Брина. Иными словами – протащить по запутанному лабиринту подвесных мостов и крытых переходов, облепивших склоны Северного утеса. Это непростая задача, учитывая габариты рлока. Брин заверил меня, что конструкции выдержат вес крупного существа, но я все равно относился к предстоящей авантюре скептически.

В коридоре возле своей каюты я столкнулся с Мерт. Девушка взглянула на меня с некоторым сожалением, потом отвела глаза. Спросила:

– Где остановился?

– У Брина.

Она кивнула:

– Молодец. Это хороший парень. Только не испугай его сестру этим монстром.

Я хмыкнул:

– Его зовут Рык.

Она улыбнулась:

– Я помню, мастер. До встречи.

Это прозвучало так, словно она не хотела расставаться. Возможно, мне показалось. Спустя мгновение девушка уже шагала к выходу на пандус, забросив на плечо рюкзак с пристегнутыми ножнами. Два меча – короткий и длинный. Оба слегка изогнуты. Круглые гарды. Прямые и длинные рукояти, обтянутые акульей кожей. Вот, значит, как. Видимо, я не ошибся насчет бесшумных восточных убийц.

После Верна я жил один. Это существенно упрощало мой быт. Странный быт человека, лучшим другом которого является зверь. Сначала я вывел рлока в каюту и надежно задраил люк. Потом мы неспешно двинулись к тамбуру.

Снаружи на нас обрушилась пристань.

Я знал, что стою на пороге Внемирья. Где-то на Миядзаки распахнуты двери в чужой мир, и оттуда периодически кто-то появляется. Но я не думал, что чужаки спокойно разгуливают по глыбе, затерявшись среди людей.

Я двинулся вниз по пандусу, затем преодолел скрипучую полоску причала, стараясь не думать о двух километрах пустоты, простирающейся под моими ногами. Причал врос в каменное тело Скита – сразу за ним начинались каменные плиты торговой пристани. Всюду сновали грузчики, портовые рабочие, разодетые торговцы, вооруженные стражи и личности, род занятий которых я не мог определить. Мелькали человеческие и нечеловеческие лица. Некоторые пришельцы были неотличимы от нас – просто одевались иначе, да и веяло от них краями, о которых никто и не слыхивал на Тверди. Другие представлялись мне гротескной пародией на людей, хотя я и не испытывал к ним неприязни. Попадались среди чужаков карлики и гиганты, чей рост вдвое превышал мой собственный. Облик некоторых гостей был совершенно неописуем. Меня поразила реакция окружающих – жители Облаков равнодушно проходили мимо иномирцев, даже не глядя в их сторону. Я сделал нехитрый вывод – подобное соседство для всех в порядке вещей. Да, невольно ощутишь себя диким варваром.

Рык ткнулся мордой в мой бок. Меня коснулись его чувства – зверю стало немножко не по себе.

Рядом остановился Коэн:

– Поживешь у Брина?

Я кивнул.

– Хорошо. Когда потребуется – найду.

С этими словами он бросил мне мешочек с монетами. Я выхватил деньги из воздуха, сунул в заплечный мешок.

– Аванс за этот месяц, – сказал мой наниматель. И растворился в толпе.

Я обнаружил, что стою один на краю обрыва. Людские и нелюдские волны захлестывали пристань, закручивались течениями, смешивались и вновь разделялись. Перед глазами пестрило. Слишком много культур.

На борту «Мемфиса» остались только Гарнайт и Кьюсак. Верхолаз собирался немного подлатать износившийся такелаж, а потом отправиться в увольнительную. Что было на уме у старого погонщика, я не знал.

Последним браннер покинул Брин.

– Идем. – Он тронул меня за плечо.

Передо мной развернулся город.

Пристань упиралась в обычные каменные дома – высокие, лепившиеся друг к другу подобно сталагмитам. Дома были многоэтажными – я насчитал около пяти-шести ярусов в каждом. Улицы вообще просматривались не сразу – ущелья, зажатые хмурыми исполинскими сооружениями. Там всегда царили сумерки. Даже несмотря на полуденное солнце. Насколько я понял, застройка уплотнялась по мере продвижения к центру. Отсюда невозможно было рассмотреть главную площадь и владения городской элиты, но я подозревал, что личное пространство владыки Атолла распланировали более рационально.

Еще дальше из городских дебрей поднималась гора, облепленная человеческим ульем. Отсюда не увидеть подробностей, но на кварталы бедняков этот район не походил. Интересно, тут есть трущобы и небезопасные районы?

Мы начали пробираться сквозь толпу.

Приятно сидеть на краю бездны, свесив ноги.

От падения меня оберегали веревочные перила, протянутые вдоль всего периметра деревянной террасы. Передо мной простирался плотный облачный ковер, постоянно меняющий очертания. Иногда белесая муть рассеивалась. Сквозь бесформенные просветы я мог наблюдать землю. Точнее – море. Бескрайнюю серебристую гладь Срединного моря, подернутую рябью волн. На такой высоте подробностей не различить, да их и не было. Вряд ли я смог бы увидеть даже скоростной почтовый клипер, спешащий с новостями в Сток.