— Спасибо, Стив, — поблагодарил Тодор. — Пройдите в кабину, пусть Себастьян подведет и остановит шагоход возле угольной кучи, она рядом с казармами. И передайте Тыну, чтобы был готов начать переговоры.

Дед кивнул и спустился вниз.

— Ну что, Мак, готов посмотреть на живых имперцев поближе?

— У них что, рога, хвосты или бивни изо рта торчат?

— Да нет, обычные люди, такие же как и мы, только говорят на другом языке…

— Тогда что на них смотреть, а стрелять вы не разрешаете…

Шагоход, тяжело переступая ногами, подошел к двум поднятым над землей на сваях казармам, стоявшим справа у дороги. Рядом с ними была огорожена большая пустая площадка, на углу которой строилась высокая вышка с мачтой наверху. Для чего предназначалась эта стройка, пока было неясно. С другой стороны дороги была насыпана большая угольная куча, для загрузки на проезжающую технику. Когда Мак увидел, что было за этой кучей, его охватила ярость! За забором из колючей проволоки, как какую-то скотину в загоне, там держали пленных пограничников. Мак зашипел от злости так, что даже Тодор обернулся на него посмотреть.

— Ты чего?

— Их держат за этим… за этой…

Вдоль колючки ходил часовой. Заметив шагоход, он развернулся и подошел к остановившейся машине. Несколько имперских солдат вышли из казармы, наблюдая за бронеходом, но близко не подходили.

— Стив, сеньориты! Укройтесь в кормовом отсеке. Себастьян, опускай машину вниз. Тыну, Зигор, мы выходим, — передал Тодор по внутренней связи. — Мак ты останься здесь и подумай вот о чем. Обычно ты выращиваешь растения, но сможешь ли ты разрушить деревянные столбы этого забора с колючей проволокой? Когда я вернусь, подумаем, что можно предпринять. Пока только наблюдать, ты понял?

Мак кивнул. Тодор спустился вниз к бортовому люку. Машина расставила опоры и медленно легла на песок и камни.

— Тыну нам нужен уголь и пленные для погрузочных работ. Когда начнем, мы с Зигором уйдем внутрь и поговорим с пограничниками.

Одетые в форму инженеры вышли наружу. Часовой закинул винтовку за спину и небрежно отдал честь.

— Нас предупреждали, что вы появитесь…

— Что за бардак у вас здесь, — поморщился Тыну. — Где начальник караула?

— Отдыхает в казарме после ночных работ, не велел беспокоить без причины, — часовой слегка выпрямился, изображая стойку «смирно».

— Какие-то конвойные войска, — наклонившись к уху Тыну произнес на имперском Зигор.

— Пусть отдыхает, — сменил гнев на милость Тыну. — Но нам нужен уголь и грузчики, и побыстрее.

— Все будет в лучшем виде, герр офицер, — часовой отбежал к колючке и размотал проволоку на воротах, отодвинул их и начал выгонять пленных на погрузку. — Десять человек хватит?

— Да, достаточно, — согласился Тыну.

Больше было и не нужно, погрузка пошла бы слишком быстро и понадобились бы еще надсмотрщики. Два пограничника подошли к угольной куче и подобрали лопаты. Часовой взял винтовку в руки, следя за пленными. Остальные, разбившись на пары, подняли лежавшие на земле носилки и выстроились в очередь. Работа началась. Тыну остался на месте, Зигор встал около входа в шагоход, а Тодор перешел в машинное отделение, где пограничники пересыпали уголь в бункер. Заметив республиканца с парой нашивок, он встал у него на пути.

— Слушай и молчи, соображай быстро, времени мало. У нас есть оружие и пулеметы, мы можем вас освободить, нужно знать, сколько здесь имперцев и где они расположены.

— Отвечу на следующем круге, — решил слегка опешивший пленный.

Тодор кивнул и отошел в сторону, освобождая путь. Он встал так, чтобы видеть как сержант идет к угольной куче. По дороге он что-то коротко говорил каждому встречному. Часовой имперцев не обратил на это внимания, пленные работают, и хорошо, а что они там лопочут на своем тарабарском, не его дело. Тодор ждал.

— Мы готовы. Двадцать имперцев, сидят в ближней казарме, больше никого нет, в дальней склад и конюшня, — сообщил вернувшийся боец.

— Оружие получите перед возвращением в загон. Вернетесь в него и ждите сигнала, — предупредил Тодор и отошел к люку в кормовой отсек.

Приоткрыв люк, Тодор заглянул внутрь и поманил Стива.

— Будем отбивать своих. Предупредите девушек, потом осторожно проберитесь через правый каземат вперед, соберите ножи и револьверы, лучше небольшие, чтобы передать пленным. Скажите Себастьяну, пусть встанет к правому пулемету. Оружие принесете мне.

— Я так понимаю, сейчас не время обсуждать разумность ваших приказов? Хорошо, сделаю, — кивнул дед. — Но вы должны четко осознавать, что подвергаете опасности принцессу и выполнение своей задачи.

— Я все понимаю. Но если мы ничего не предпримем, ваш внук может начать действовать самостоятельно. Сил у него хватит, и вы это знаете. Что скажет Империя увидев следы его действий? Не проще ли списать все на партизан?

— Хорошо, я согласен. Но не рискуйте детьми!

— Ни в коем случае, они из машины не выйдут, — заверил Тодор.

Пограничники продолжали погрузку, но при этом косились на Тодора и остальных, похоже, что не верили. Из люка в кабину выглянул Стив и снова скрылся внутри. Тодор подошел.

— Три ножа, два револьвера, больше нет, — сообщил дед и отдал инженеру небольшую сумку.

Тодор вернулся к бункеру, заглянул в него.

— Бойцы, последний круг. Сержант, начнем с тебя. Твой напарник несет пустые носилки в кучу…

Тодор обошел сержанта, засунул ему со спины под гимнастерку за пояс штанов револьвер.

— Руки назад, придерживай. Выходишь, встаешь около люка.

— Понял, строимся в шеренгу, — почувствовал оружие пограничник.

Таким же способом Тодор пристроил еще один револьвер, и засунул в рукава остальным ножи. Затем вышел к люку. Пленные стояли в шеренгу, руки за спиной. Часовой с удивлением смотрел на построение. Оставшиеся без оружия пограничники вернулись к шагоходу и встали во вторую шеренгу, прикрывая товарищей.

— Уводи, — распорядился Тыну.

— Чего это они? — тыкнул винтовкой в сторону пленных имперец.

— Поняли, что с нами шутить нельзя, — хмуро произнес Тыну и демонстративно застегнул кнопку на кобуре.

Пленные повернулись и пошли обратно за забор. Часовой замотал ворота и повернулся к шагоходу.

— Отойди подальше, мы сейчас подниматься будем, — махнул ему Тыну и закрыл бортовой люк.

Шагоход задрожал, пыхнул паром, начал приподниматься, выпрямляя опоры.

— Тыну поднимай давление! — Крикнул Тодор. — Себастьян приготовься уничтожить казарму. Остальные к бойницам, я наверх.

Он забрался на наблюдательную площадку. Несколько имперских солдат сидели на крыльце казармы, наблюдая за бронированной машиной. Пленные стояли за забором, ожидая обещанного сигнала. Часовой, как ему и приказали, отошел вдоль колючки, но тоже глядел не на пленных, а на шагоход.