прошли его без происшествий. Внутренний двор оказался больше, чем представлялось снаружи. Помимо трехэтажного особняка, украшенного фонарями и цветными знаменами, с двух сторон двора было два флигеля, в которых располагалось не менее сотни небольших боковых комнат, в каждой из которых на окне красовался большой алый свадебный символ, а у двери висел красный фонарь.

Безликие гости вдруг все разом вскочили на ноги и под громкую музыку начали взрывать петарды.

Безликий церемониймейстер, стоявший перед усадьбой, объявил:

— Благоприятный час настал, женихи и невесты прибыли!

Мо Жань был поражен. Что?! Эти ряды трупов — женихи и невесты?

Он поспешил взглянуть на Чу Ваньнина в поисках ответа, но Бессмертный Бэйдоу нахмурил брови, погрузившись в собственные мысли, и не удостоил его даже беглым взглядом.

Мо Жань подумал про себя, что усилия дяди действительно пошли коту под хвост. Это задание, вроде как, направлено на получение практического опыта. Но работа под началом такого наставника наносит больше вреда, — в том числе его самооценке! — чем отсутствие руководства как такового.

Внезапно во двор выскочила группа хихикающих детей, одетых в ярко-красные одежды, с перевязанными белыми нитями волосами. Они столпились вокруг людей из процессии и, как маленькие рыбки, ухватившие наживку, начали растаскивать людей по комнатам по обе стороны двора.

Мо Жань в полной растерянности посмотрел в сторону Чу Ваньнина, беззвучно спрашивая: «Учитель, что делать?»

Чу Ваньнин покачал головой и указал на трупы впереди, которые послушно следовали за маленькими мальчиками и девочками. Весь его вид говорил: «Иди с ними».

Не имея других вариантов, Мо Жань мог только послушаться, когда маленький мальчик с волосами завязанными на макушке в пучок повел его в одну из комнат. Как только они вошли, ребенок взмахнул рукой, и дверь захлопнулась.

Мо Жань уставился на малыша, гадая, что этот маленький беззастенчивый призрак собирается теперь делать с ним.

В прошлой жизни Чу Ваньнин спас Ши Мэя и прорвался через иллюзорное царство самостоятельно. Мо Жаню даже не пришлось ничего делать, зло уже было побеждено. Тогда он был слишком занят, смакуя сладкое послевкусие поцелуя с Ши Мэем, чтобы обратить внимание на анализ их миссии из уст Чу Ваньнина.

Теперь ситуация изменилась. Он понятия не имел, чего ожидать дальше, и мог только догадываться о том, что может произойти.

В комнате стоял туалетный столик с медным зеркалом, а на подставке рядом аккуратно развешан набор причудливо вышитых красно-черных свадебных одежд.

Ребенок похлопал по стулу, жестом приглашая Мо Жаня сесть. Тот отметил, что здешние призраки на самом деле довольно глупы. Пока он молчал, они не могли отличить живое от мертвого. Поэтому Мо Жань сел перед туалетным столиком, и призрачный ребенок заковылял к нему, чтобы помочь умыться и переодеться…

Внезапно в окно влетел цветок крабовой яблони[3] и мягко сел на воду в медном тазе для умывания.

[3] 海棠 hǎitáng хайтан — цветы яблони (Malus spectabilis). Конкретно в этом случае речь о крабовой яблоне, цветы которой имеют красный цвет.

Глаза Мо Жаня заблестели. Этот красный яблоневый цветок использовался Чу Ваньнином для бесшумного общения.

Он зачерпнул цветок из воды, и красный хайтан мгновенно расцвел в его ладони, открыв сияющий золотом шарик, зацепившийся за тычинки. Мо Жань взял его кончиками пальцев и вставил в ухо. Изнутри донесся голос Чу Ваньнина:

— Я использовал Тяньвэнь и убедился, что это иллюзорное царство действительно было создано призрачной распорядительницей церемоний города Цайде. Ей удалось вырасти в настоящее божество благодаря многовековому поклонению жителей деревни. Каждый призрачный брак делает ее более могущественной, поэтому она наслаждается ролью церемониймейстера на этих церемониях. Трупы в шеренгах, вероятно, молодые люди города Цайде, призрачные свадьбы которых она провела за последние сотни лет. Божество питает сам процесс, поэтому она каждую ночь призывает трупы обратно в иллюзорное царство, чтобы женить их снова и снова, становясь сильнее с каждой новой призрачной свадьбой.

Мо Жань подумал: «Какое извращенное божество!»

Если другим божествам станет скучно, они могут в лучшем случае сыграть роль сватов между смертными мужчинами и женщинами. Но эта Призрачная распорядительница брачных церемоний, несомненно, была совсем другой. У нее могло быть тело божества, но она,похоже, забыла отрастить голову. Это насколько нужно быть инфантильной особой, чтобы твоим любимым занятием было играть в сваху с трупами. Вызывать мертвых из могил каждую ночь, чтобы погулять на свадьбе — это ж просто извращение какое-то!

Как может кому-то нравиться трупная оргия? Божество — старая дева, дорвавшаяся до плотских утех? Что за чертовщина?!

Чу Ваньнин продолжал:

— Настоящего тела божества здесь нет. Не действуй опрометчиво, просто следуй за Золотым мальчиком и Нефритовой девочкой. Позже божество должно будет появиться, чтобы поглотить энергию призрачных свадеб.

Мо Жань хотел спросить: «А как же Ши Мэй? Он в порядке?»

— Не стоит беспокоиться о Ши Мэе. Он и госпожа Чэнь-Яо просто временно лишены сознания из-за дурманящего аромата, — Чу Ваньнин был очень скрупулезен и предвидел все, о чем мог спросить Мо Жань. — Позаботься о себе. Я все улажу.

После этого голос затих.

Тем временем ребенок закончил возиться с одеждой Мо Жаня. Отражение в зеркале оказалось достаточно приятным глазу. Уголки губ естественно приподняты, черты лица ясные и мужественные, огненно-красное свадебное одеяние сидело идеально, длинные волосы были перевязаны белой лентой, что вполне соответствовало образу призрачного жениха.

Ребенок сделал приглашающий жест, и плотно закрытая дверь со скрипом отворилась.

В коридоре стояла вереница трупов, одетых в мужские и женские свадебные наряды.

Похоже, дурная голова Призрачной распорядительницы брачных церемоний действительно варила как-то неправильно. Она просто хватала любую случайную пару, чтобы исполнить свадебную церемонию, нисколько не заботясь о том, являлись ли эти двое мужчиной и женщиной, мужчиной и мужчиной или женщиной и женщиной.

В этом коридоре была только одна часть трупов, остальные находились через двор с другой стороны — слишком далеко, чтобы увидеть, были ли в ней Чу Ваньнин и Ши Мэй.

Очередь медленно продвигалась вперед, и голос церемониймейстера время от времени доносился из поместья, когда пары одна за другой завершали свадебные церемонии.

Мо Жань посмотрел на Чэнь-Яо, стоящую перед ним, и почувствовал, что здесь что-то неправильно. Он долго ломал над этим голову, очередь перед ним между тем стремительно сокращалась, и, когда осталось только несколько последних пар, этот тупица, наконец, понял.

Ах! При такой очередности, разве это не означает, что женщина перед ним выйдет замуж за Ши Мэя? Выходит, что он сам сочетается браком с этим ужасным Чу Ваньнином? Это неприемлемо!

Этот бывший император человеческого мира был очень расстроен. Нахмурив брови, он бесцеремонно дернул Чэнь-Яо назад, а сам занял ее место.

Ребенок рядом