По этой причине дэмы старались взять под контроль любую золотодобычу в ближайших пределах, заставляя сдавать благородный металл администрации ДОМА. Конечно, при этом оплачивали такое действо вполне прилично. Но… нарушителей всё равно хватало.

Остатки пара развеивались плохо. Это могло как помешать чужаку при ориентации, так и помочь. Поль двигался осторожно в противоположную от скрежета сторону, туда, где тише, пусть там и пар показался гуще. Всё равно пришлось идти медленно, больше посматривая под ноги да полагаясь на слух. И всё равно встреча с первым человеком в этом тумане оказалась неожиданной. Тот банально бездельничал, сидя на какой-то лавке и откинувшись спиной на стену. Но рассмотрев проявляющийся в тумане силуэт вооруженного вояки, местный работник сорвался с места, словно его током ударило. Умчался, как ветер, только и успев выкрикнуть:

– Я только что присел! Богиней Азнарой клянусь!

Это порадовало: вроде не выглядит откровенно чужаком. Но в то же время насторожило: не только он один тут бродит с оружием. Дальше двинулся вдоль стеночки, опять-таки в сторону сгущения пара. Стало интересно: откуда он всё-таки валит такой? Всё больше настораживая слух, осознал, что уже движется по слабо искривлённому тоннелю. А там и крики донеслись, слегка заглушаемые шипением падающей воды и издевательским хохотом. Причём крики не командные, а явно мученического толка. Либо кто-то попал под завал, либо кого-то банально пытали. Потому что смех так выглядел явно неуместным. Но так как кричащий человек не звал на помощь, а кого-то яростно проклинал, перемежая это воплями, то скорей всего над ним этот хохотун издевался. Причём голос и манера ругани сразу показались знакомыми. Если кто и любил так сквернословить, то это могла быть только Умба.

Очередной перекрёсток и иной тоннель, буквально дышащий паром, остались позади. Видно стало лучше, и окружающий жар стал на порядок суше. И все равно Труммер чуть не наткнулся на стражника, стоящего к нему спиной. Тот застыл как изваяние, опершись на копьё, и с интересом наблюдал что-то в открывающемся перед ним зале. Зал с округлыми сводами, вполне подходящий под понятие «грот». Хотя всё-таки он являлся пещерой, причём искусственно созданной.

А’перв тоже замер, пытаясь рассмотреть или понять по звукам суть происходящего. Но на всякий случай заготовил парочку воздействий «откат-подбор». А вот для понимания развернувшегося действа хватило всего одной минуты.

Кричала и ругалась всё-таки Умба. И было отчего. Она фактически подвисла в воздухе, растянутая на цепях. Голая. Рядом с ней, в каких-то зажимах в виде клети, дёргались Патрик и Гроссер. У них ограниченно свободной оставалось по одной руке. И вот этой рукой они поочерёдно хватали и дёргали обнажённую ачи то за грудь четвёртого размера, то за причинное место, тоже немалого достоинства. Причём делали это похабное действо с остекленевшим взглядом на лицах, явно не по своей воле и ничего не соображая.

В их адрес Умба, между приступами сильной боли, выкрикивала только иногда, явно пытаясь достучаться до одурманенных товарищей:

– Очнитесь, дурачьё! Одумайтесь, козлы! Что творите?! – а так она постоянно орала на своего мучителя: – Тварь! – и это оставалось самым простеньким ругательством. – Чтоб ты сгорел в геенне огненной! Чтоб тебя разорвало! Чтоб тебя…

Именно на самые громкие и витиеватые ругательства и хохотал в ответ здоровенный по массе и структуре тела мужик. Ростом за два метра и весом не менее двух центнеров, он стоял рядом с пленниками, направляя взгляд то на одного, то на другого и скорей всего банально тренировался в перехвате управления за чужими телами. Развлекался. И смеялся от всей своей подленькой души. И кто он такой, не оставалось даже капельки сомнений.

Ченнелингер!

Своего рода местная достопримечательность.

Больше в зале никого не просматривалось, и Поль решил действовать. Ну и в самом деле чего тянуть? Спасать друзей надо, пока одна без своего хозяйства не осталась, а два других с ума не сошли. Ведь настолько частые, мощные и длительные воздействия на сознание, по слухам, приводили к необратимым последствиям в психике.

Несколько осторожных шагов, и вот уже Труммер почти касается стражника. Три быстрых воздействия «откат-подбор», после чего покачнувшийся любитель садистских сценок заваливается на бок. Практически до того, как у а’перва сил не оставалось, и тяжёлую тушу он подхватить не смог бы. Но в этот раз «подбор» удался невероятно эффективный. Два раза из трёх!

«Наверное, это мне от злости так повезло! – констатировал Труммер, ощущая блаженный и крайне желательный прилив сил. Поэтому вполне легко и беззвучно опустил мёртвое тело на пол и подхватил в руки отобранное копьё. – Ещё бы знать, на каком расстоянии этот урод меня сумеет прочувствовать?»

Его от живописной группы отделяло метров двадцать. Чтобы точно бросить копьё, не рискуя товарищами, следовало подойти ближе. Да и собственной ловкости может не хватить для удачного броска. Вот он и двинулся вперёд, замахнувшись копьём и будучи готов бросить его в любой момент.

Непроизвольно своей реакцией его выдала ачи. У неё глаза ещё больше расширились, и она перестала кричать. Настолько не ожидала увидеть нечто подобное и настолько не могла поверить, узнавая командира их знаменитого квартета. Вот в её глазах и отразилась возникшая опасность для ченнелингера. Он тут же стал разворачиваться своей массивной тушей да вдобавок рявкнул громовым басом:

– Стоять! – видимо, сделал это на всякий случай, потому что был уверен в своей полной безопасности.

И великое счастье, что Труммер успел бросить копьё до прозвучавшего приказа. Потому что одновременно с окриком его тело словно парализовало. Оно словно окаменело, но продвинулось дальше по инерции броска, да и завалилось несуразно на каменный пол. Именно боль от падения, да прекратившееся воздействие на сознание позволили Полю вначале ободранную о камни голову приподнять, а там и на ноги взгромоздиться.

Копьё попало ченнелингеру в правую грудь, вошло как минимум на ладонь и однозначно пробило лёгкое. Потому что на губах толстяка сразу же запузырилась кровь, и он зашатался, непроизвольно пытаясь руками вытолкнуть из себя убийственное оружие. Но зато в этот момент он уже не смог воздействовать на окружающих своими умениями.

А вот поощер смог, потому что после падения и неловкой попытки встать оказался метрах в восьми от своего противника. И тут же воздействовал на него три раза связкой «откат-подбор». Что обидно, подбор ни разу не удался. Но вот для громадного противника и этого оказалось мало! Он всё так же стоял на ногах, хрипел, а окровавленные руки, отпустившие копьё, уже что-то нашаривали на поясе. Пришлось применить ещё два раза воздействие, что уже окончательно добило любителя поиздеваться над пленниками.

Ченнелингер рухнул на пол, а сам Труммер с восторгом поймал последний «подбор», позволивший ему действовать с удвоенной скоростью. Потому что довлело понимание: дорога каждая секунда.

Пока Поль раскрывал и разламывал конструкцию, удерживающую Гроссера, улыбающаяся Умба стала ворчать: