– Гад такой!! Все губы мне разбил!! – возопила Василиса и вскочила.

Да и что, в самом деле, уселись на диване, будто две натурщицы, а в доме и полы не мыты, и в магазин Люсенька, конечно же, не бегала, и готовить надо что-нибудь! Василиса принялась за уборку, однако Люсю уже, похоже, ничто мирское не волновало. Вывел ее из ступора только приход дочери.

Ольга, как всегда, ворвалась в дом бурей, плюхнулась на диван, нисколько не обращая внимания на мать, скорбно застывшую, точно памятник, и заломила руки за голову.

– Все! Все рухнуло! – проговорила она, не обращаясь ни к кому.

– Что рухнуло, Оленька? – домывала полы Василиса. – В вашей Канаде землетрясение?

– Какое землетрясение? Это у меня все обрушилось! Я никуда не еду. Остаюсь!

– То есть ты остаешься, никуда не едешь… и достопримечательностей не посмотришь, и подарки нам… – не могла поверить Василиса.

Люся соображала быстрее.

– А машина?! Что значит не едешь?! – вскочила она.

– А то и значит. Володя с чего-то взял, что канадцы ему не будут рады, и решил остаться дома. А я не могу в чужую страну без родного человека! Кто мне чемоданы носить будет?

– С чемоданами не проблема, только отвернись – унесут, и не заметишь, а вот про близкого человека… ты права! – кипятилась Люся. – Как же это он останется? А машина? Она с ним будет? Нет, срочно едем к Володе, я знаю, что ему сказать!

Оделись быстро, Василиса ради такого случая даже за макияж не садилась: стоя накрасилась, и все же застать дома Володю не удалось. Зять, все эти годы притворявшийся белым и пушистым, вдруг проявил гонор и из дома испарился. Полдня пришлось потратить на его поиски. Так и не нашли бы никогда, если бы он сам не заявился:

– Оль! Представь! Оказывается, в Канаде живет родственник моего сокурсника! – радостно сообщил он, едва появился в дверях. – Вот Сашка обрадуется!

– Володя, успокойся, – расслабилась Оля. – Ну, если и не обрадуется этот Сашка, у нас, во всяком случае…

– Как же не обрадуется?! Мы же с ней целых три года дружили! С Сашкой! Даже пожениться хотели!

Улыбка у Ольги медленно скукожилась и превратилась в гримасу.

– Так родственник это…

– Сестра! Ее Сашей зовут! – неразумно радовался Володя. – Мы с ее братом друзья на курсе были… да ты его знаешь! Он еще такой…

– Мама! Мы никуда не едем, помоги распаковать чемоданы, – голосом лунатика попросила Ольга.

– Люся, пойдем, – дернула подругу за куртку Василиса. – Не путайся у них под ногами, пусть разбираются. А в Канаду кто-то из них непременно уедет, вот увидишь.

Люся махнула рукой, и дамы незамеченными вышли – Ольга и Володя шумно выясняли, кто из них морально устойчивее.

Уже подходя к двери своей квартиры, подруги услышали, как заливается телефон.

– Люся! Давай ключи! Быстрее!

Люся шарила по карманам, ключи все не находились. А телефон звонил не переставая. Так могли звонить только те, которым было что-то нужно. Нужно что-то важное.

– Ну давай же, Люся!!

Люся наконец выудила из кармана ключи, вставила в скважину, но дверь не открывалась!

– Ну что же ты?!! – в сердцах торопила Василиса. – Руки, что ли, у тебя…

– Вася… – еле слышно прошептала Люся. – У нас кто-то был… Дверь… не открывается!

Василиса выхватила у подруги ключи и проворно открыла дверь.

– Ключ надо правильно вставлять, горе мое!

К телефону успели вовремя – трубку на том конце еще не успели положить.

– Алло! Вас слушают, говорите! – кричала Василиса так, будто находилась в Австралии.

В трубке немного помолчали, потом бездушный, словно неживой, голос четко проговорил:

– Если хотите видеть Бедрову Наталью живой, должны выполнить наши требования: А – в ближайшую среду в двадцать три ноль-ноль привезти миллион рублей в темном пакете на стройку спорткомплекса в микрорайоне Северный. Возле самого большого фонаря находится красная урна, в эту урну надлежит пакет бросить и уходить не оглядываясь. К помощи милиции обращаться не следует, это может повлечь за собой смерть Бедровой. Б – всяческие расследования, которыми вы занимались, должны быть немедленно прекращены, в случае неповиновения Бедрову ждет смерть. Если об этом звонке узнает кто-то еще, Бедрову…

– …Ждет смерть, я поняла, а где же мы столько денег… – поинтересовалась Василиса, но трубка уже раздражала ухо короткими гудками.

– Ну чего там? – тормошила Василису Люся.

– Живенький такой разговорчик получился – куда ни кинь, везде Бедровой смерть получается…

– А чего они хотели-то?

– Запросы у них не скромные, сразу скажу. Начнем с того, что они потребовали все наши расследования прекратить, как тебе, а?

Люся тяжело вздохнула:

– Значит, верной тропой идем, где-то рядом преступник, слишком близко подошли…

– Толку-то! Он сказал, что если мы дальше ковыряться станем, Наталье смерть придет. Потом еще зачем-то миллион потребовал, хорошо хоть в рублях, – расстроенно сообщила Василиса. – Настоятельно просил в среду эти денежки привезти на стройку, ну знаешь, где в Северном микрорайоне спорткомплекс строят? Туда. Там под большим фонарем красная урна, как он сказал, так вот в эту урну темненький мешочек с деньгами и бросить. Пригласил нас к одиннадцати вечера, гад!

Люся безнадежно повесила голову. Микрорайон Северный центром города не считался, напротив, он распластался на окраине, медленно застраивался девятиэтажками, и простора там было хоть отбавляй. Особенно дурная слава ходила о стройке спорткомплекса. Этот огромный массив, куда по плану должны были стекаться все жители микрорайона, возводить не спешили, и стройка вот уже несколько лет вселяла страх и желание никогда к ней не приближаться – не приведи бог, что-нибудь стрясется, хоть заорись, ни одна живая душа не услышит. А тут еще и в одиннадцать вечера!

– Где же это урна у фонаря? Мы что, еще и искать там должны? – хмурилась Люся.

– Люся!! У меня идея!! – воскликнула Василиса.

– Даже не думай – в урну я не полезу! – категорически возразила Люся.

– Значит, и тебе пришла в голову эта чудесная мысль? А что, Люся? Вот ты представь: преступник подкрадывается к урне, только туда сунется, а оттуда ты его за руку – цап!! Наручники – хрясть!! У мужика инсульт, и нам никаких проблем.

– И как мы у этого, с инсультом, узнаем, где он Наталью прячет? И вдруг он стрелять начнет в эту самую урну, когда я его за руку держать буду?

– Ну… – задумалась Василиса на секунду. – Ну, в урне же темно, можно подумать, он прямо такой снайпер… может, и не попадет еще…