— Вы действительно тот самый Дронго?

— Вы обо мне слышали? — удивился тот.

— О вас рассказывают легенды в школе милиции, — призналсясержант.

 — У меня брат там учится.

— Спасибо. Жаль, что наш следователь Осколков не кончал этойшколы,  в сердцах произнес Дронго, поднимаясь по лестнице.

В спальне работал Осколков с двумя сотрудниками милиции. Ониуже вызвали экспертов и теперь слушали сбивчивые объяснения Юлии.

— Значит, влезла по лестнице и нашла револьвер? —недоверчиво переспрашивал следователь. — Ну, ты и артистка! Врешь, нестесняясь.

— А людям, между прочим, нужно верить, — сказал входяДронго.

— Кто вас сюда пустил?! — вспылил следователь.

— Как вы сюда попали?!

— По лестнице. Я пришел, чтобы вам помочь, а вы меня гоните.

— Хватит! — разозлился Осколков.

— Я выпишу ордер на ваш арест.

— Не получится, — улыбнулся Дронго. — У меня дипломатическийпаспорт другой страны. Вы не имеете права меня арестовывать. Можете толькодепортировать.

— Покажите паспорт! — рассвирепел Осколков.

Дронго протянул паспорт следователю.

Тот долго изучал документ, затем вернул его Дронго,недовольно проворчав:

— Вот так всегда.

— А теперь, — сказал Дронго,  я должен вместе с вамипроанализировать, что здесь могло произойти. Вы можете подозревать Юлию, но иостальных тоже. Борис Алексеевич пошел наверх, и тут я услышал выстрелы. Онмог, войдя в спальню, дважды выстрелить в жену. Затем захлопнуть дверь на замоки закричать, а затем начать ее ломать. Можно было устроить подобнуюинсценировку?

— Возможно, — согласился следователь.

После того как Осколков увидел документы Дронго, оннесколько смягчился. «Может, действительно, этот ненормальный — известныйэксперт и его советы помогут в этой запутанной истории?» — подумал он.

— Молоков находился в соседней комнате вместе с женой, —продолжал Дронго.  Один из них вполне мог войти в комнату, дважды выстрелить,затем выйти и захлопнуть дверь. Юлия слышала два выстрела и звук захлопнувшейсядвери. А потом мы с Борисом Алексеевичем начали ломать дверь с другой стороны иворвались в спальню.

— А зачем вы его изувечили? — подозрительно прищурилсяОсколков.

— Чтобы он был красивее, — пошутил Дронго.  Мне непонравилась форма его головы. Она слишком прямоугольная. Я попытался придать ейнекоторую округлость.

— Издеваетесь? — нахмурился следователь.

— Нет. Пытаюсь найти ответ на идиотский вопрос. Юлия ужерассказала вам, что здесь произошло. Она случайно оказалась здесь в моменттрагедии. Юлия работала секретарем у Ратушинского, а вчера ее место сократили.Вот она и решила попросить хозяйку дома о помощи.

— И застрелила несчастную женщину, — предположилследователь.

— Значит, у нее был мотив ненавидеть хозяев дома.

«Этот тип, работающий под придурка, выкрутился, но намолодой женщине, так некстати оказавшейся на месте преступления, я отыграюсь пополной программе», — подумал Осколков.

— Какой вы ретивый, — разозлился Дронго, поняв его мысли.

— Вам нельзя работать следователем. Лучше вам пойти в егеря,загонять таежных медведей. Очень нужная и важная профессия. Особенно для такогоинтеллектуала, как вы.

— Я вас выгоню отсюда! — вскипел Осколков.

— Отставить!

Это произнес высокий мужчина лет пятидесяти. Он вошел всопровождении группы экспертов, и по тому, как подтянулись Осколков исотрудники милиции, Дронго понял, что перед ним местный прокурор.

— Родион Константинович, — представился прокурор, протянувруку Дронго и с интересом взглянув на него.

— Вы тот самый эксперт - аналитик, о котором так многоговорят?

— Не знаю, что говорят, но, надеюсь, не ругают, — улыбнулсяДронго.

— Что здесь происходит? — спросил прокурор, обращаясь кследователю.

Осколков начал сбивчиво рассказывать, стараясьпридерживаться только фактов.

Зазвонил мобильный телефон Дронго. Он взглянул на номер.Звонил Кружков.

— Слушаю, — сказал Дронго.

— Я все узнал, — взволнованно начал Леонид.

— На ток-шоу, в котором участвовала Юлия Геллер, произошланакладка. Ей дали не то задание, поэтому она не смогла его правильнопрокомментировать. Но решено пригласить ее на следующую передачу. Она об этомеще не знает. Говорят, она очень переживала.

— Все?

— Нет, не все. Денисенко не готовил никаких передач оторговле оружием. Но такой материал собирал Лисичкин. Потом он неожиданнопоменял тему и написал о махинациях с сахаром. Никто не мог понять, почемуЛисичкин отказался от первоначального замысла…

— Теперь все, — вздохнул Дронго.

— Что вы сказали? — не понял Кружков.

— Я говорю, что теперь мне все ясно. И как пропалидокументы. И кто убил Михаила Денисенко. Я теперь все знаю. До свидания,Леонид. Спасибо.

Дронго убрал аппарат. Посмотрев на сломанную дверь, онподумал, что, закрываясь, она не должна была сильно хлопнуть.

— Мы выяснили, — сообщил ему Родион Константинович,  чторевольвер хранился в доме и принадлежал самому хозяину. Борис Алексеевич ужеопознал свое оружие. Мы отправим его на экспертизу и установим, кому принадлежатотпечатки пальцев.

— В этом уже нет нужды, — возразил Дронго.

— Почему? — не выдержал Осколков.

— Лучше соберите всех в гостиной, — попросил Дронго, — и ярасскажу вам, как все произошло.

Они расселись в гостиной. В комнате, где погиб Михаил Денисенко.В доме, где лежала мертвая хозяйка. Борис Алексеевич сидел на своем привычномместе — во главе стола. Несмотря на сильную головную боль, он решил выслушатьДронго. Рядом с ним устроился Осколков, по лицу которого было видно, что ему ненравится весь этот балаган, но он вынужден подчиниться решению прокурора.

Прокурор устроился на диване. Он не знал, что на этом диванееще два дня назад лежал труп Денисенко, поэтому чувствовал себя достаточнокомфортно. Юлия села в угол, стараясь не попадаться на глаза хозяину дома.Инна, заняв стул в другом углу, случайно оказалась рядом с тумбочкой, где вмомент смерти Михаила Денисенко сидела Майя Александровна. И, наконец, ЕвгенияАлексеевна с мужем устроились за столом, мрачно и неприязненно глядя на Дронго.Можно было начинать.