закончатся, мы перейдем именно на эти коренья. Я не посвящал сколько у меня осталось припасов, но если не слишком налегать на редкие ингредиенты и уделять больше внимания вот таким вот корешкам, рыбы с жизневиком может хватить еще на пару дней. С другой стороны, в инвентаре освободилось много места для сбора полезных вещей. Правда, пока что в ледяных тоннелей собирать было нечего даже просто на память.

— Что у нас сегодня? — едва слышно спросила Мероу.

— Суп. Грешно с такой водой не попробовать сварить что-то…

— А жизневики будут? — девушка облизнулась, даже не пытаясь скрыть своего интереса.

Я молча кивнул, продолжая смотреть в сторону неба. Нарезка грибов была уже машинальной, а вид из прохода на обледенелую крышу башни невольно притягивал взор всех в отряде. Самое жуткое — это утратив нечто важное, просто застыть. Подчиниться этому состоянию и сдаться. Если воспринимать то, что Ласка все же перешла в статус ученика, как победу, то и это приключение начинает казаться частью путеводной нити судьбы. Как минимум, этот поход сделает меня сильнее.

Мое заклинание регенерации после очередного улучшения вызывало у окружающих сплошное восхищение. Все были так рады моей роли хиллера и готовке, что к этому моменту стали считать частью своей маленькой семьи. И мне это, по правде, льстило. Мне повезло, что тогда я наткнулся на «Данталиан» и на них.

Конечно, без ложки дегтя тоже не обошлось — тот же Сегинус с первого дня был занозой. Периодически с ним было здорово общаться, например, о механике здешней системы взаимодействия с миром, но в другое время он умудрялся разозлить даже меня.

У Мархи были задатки диктатора. Не отличаясь особыми навыками от своих товарищей, она активно топила за свое лидерство и статус главы. Однако при несколько задратом чувстве собственной важности, именно как лидер, она была достаточно демократична, командовала только по делу и там, где нужно. А главное, всегда прислушивалась к советам окружающих, делая при этом и собственные выводы. Я невольно проникся к ней уважением. Лидерство явно было больше её желанием, чем призванием, но ни у кого в отряде не возникало и мысли всерьёз его оспорить.

— Будут, конечно, — ответил я, выныривая из потока мыслей. — Но учтите, что их еще на пару дней максимум.

— Ну, ты экономь, — подмигнула мне волшебница.

— На нижних уровнях будет больше жизни и пищи, — улыбнулся в ответ Мероу искатель.

Вскоре, пар, тянувшийся в сторону выхода из Подземья, окончательно приобрел вкус наваристого теплого супа с грибами, травами и ворохом подземных корней, а вокруг огня появилась серебрянка, постепенно запекаясь и насыщаясь ароматом дыма костра. Все постепенно оказались рядом, доставая из инвентаря столовую утварь.

— Знаешь, Сион, с твоим запасом и навыком, путешествие превращается в сплошное развлечение, — заметила Ранника.

— Не каркай раньше времени, — Сегинус медленно накладывал себе в тарелку порцию грибной каши. Корень сильно разварился и вышел не совсем суп, но вкус не пострадал.

— Тогда давайте отметим, когда вернемся из храма? Скинемся и раскатаем Данталиан! — рассмеялась Мероу.

— Или нас снова угостит господин Сион? — улыбнулась баффер.

— Вообще-то это были мои единственные деньги, — заметил я. — Так что после похода буду таким же бомжом, как и вы.

Во всяком случае, если не смогу по пути разжиться чем-то вкусненьким для толстого главы книжных контрабандистов.

— Ничего, храм Тишины возместит все убытки. Домен Знаний никогда не обманывает с картами. — заметила Мархи. — Так что не переживай, Сион, вернемся если не с именами, то с кучей денег уж точно.

— Кстати, давно хотел спросить, Мероу, — решил я начать давно интересовавшую меня тему. — У тебя ведь есть звериное имя…

Девушка заметно напряглась, и я уже начал жалеть о своем любопытстве, но внезапно разговор все же получил продолжение:

— Ну, и? — ответила она с плохо скрываемым недовольством. Но сама готовность к диалогу на избегаемую ей тему была добрым знаком. — Я вроде бы уже говорила, зачем отправилась с вами.

— Я не о том, — поспешил заверить я эльфийку — Просто слышал, что покидать центральный домен новичкам запрещено…

— Ну да, запрещено. Но я уже отбыла первый год обучения.

— А испытание на звание старшего ученика ты проходить не стала?

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, лекарь. До сотого уровня об этом даже думать не стоит, да и потом это личный выбор каждого.

— Ох, Сион просто опять вспомнил о своей подружке, оставшейся в Оазисе, — положила руку на плечо лучшей подруге Мархи.

— А, так ты об этом. Да, новичкам запрещено покидать Центральный Домен, — успокоилась Мероу, поняв, что я не о ее личных делах пытаюсь поинтересоваться. — На первый год это железное правило, а дальше уже зависит от наставника.

Я кивнул. Минимум год, значит? Что-то не верится мне, что магистр Смерти так просто отпустит свое новое оружие.

— А зачем это? В чём причина изоляции?

Волшебница пожала плечами:

— Наверное, чтобы не дезертировали такие, как твоя Ласка к оставшимся по ту сторону хрустальной академии безымянных.

Ожидаемый ответ, я тоже об этом подумал. Но сразу отмёл как глупость. Все-таки в общей массе желающих сбежать из Доминиона даже с наличием хорошо подготовленной группы единомышленников, хочет не так много народа. Тем более в свете знаний о том, что хвалёное возрождение после гибели целиком зависит от воли магистра.

Но спросил я дальше совсем другое:

— И как там, в центральном домене?

— М-м, сложно сказать. Не так, как в остальном городе. Слуги-крысы, уроки магии, как в каком-нибудь Поттере. Только курсов никаких нет — можешь хоть всю жизнь провести за обучением. Некоторые так и делают, пока не оказываются среди пускающих слюни угасших в домене книжников…

12. Призраки спящих кошмаров 1/2.

Настроение в отряде после посещения поверхности стало даже слишком повышенным. И одно только это держало меня в сознании до самого отбоя. Меня постоянно кто-то тормошил, постоянно находилась работа, и я с радостью принимался за любые хлопоты в отряде, временами позволяя себя чуть ли не откровенно эксплуатировать. Но пока я делал что-то нужное другим, пустота уходила, растворяясь в сумерках ночи. Лишь по утрам я поднимался с чувством полной обреченности и желания наброситься на ближайшие живые цели.

Так было и в это утро.