с алым отливом. Эйден резким движением развернул меня к себе, обхватывая мое лицо ладонями, и начал что-то нервно говорить мне. Наверно, он кричал, но я не слышала его, парень качал головой и пытался найти мой взгляд, а я смотрела как будто мимо него. Я ощущала, как слезы жгут лицо, голову разрывало от давления. Эйден еще не знал, что я через себя пропустила смерть оленя, почувствовав все то, что и животное. Мне даже показалось, что и мое сердце остановилось, больше не билось.

Я не знала, сколько мы так еще просидели, но только к сумеркам наша компанейская пара ступила на порог резиденции Рейдж с трофеем в виде оленьих рогов. Мои глаза приняли привычный цвет, что явно меня обрадовало, но неприятное ощущение на душе еще оставалось.

– Люк, где Каспер? – Как не своим голосом произнесла я.

Вид мой оставлял желать лучшего. Его можно было сравнить только с побитой собакой. Усталость исходила от меня в виде запаха.

– Ох, Дженнифер, выглядишь … удрученной, давайте вместе поужинаем и … – Пытаясь угодить мне, Люк помог освободиться от плаща.

– Где Падший Казначей!? – С раздражением повторила я.

К черту ужин! Я ради книги прошла через муки!

– Граф Фолен ушел, как только вы отправились в лес. – С осторожностью поглядывал парень в сторону Эйдена.

Грех Гнева стоял с тушей оленя, которую держал на удивление с легкостью. Его невозмутимый вид и спокойное лицо не выдавали проблему, с которой наш дует столкнулся в лесу. Хоть и по моей вине мы задержались.

– Черт! – С раздражением я бросила охотничий нож в чехле на диванную мебель в вестибюле.

– Но он оставил тебе одну вещь. Сказал обязательно передать … в знак дружбы. – Парень сам удивился своим словам.

Люк вложил мне в руки что-то прямоугольной формы, обвернутое в белую шелковую ткань. Я медленно размотала предмет, там лежала та самая книга и записка к ней.

«Дорогая Леди Дженнифер,

Я не сомневаюсь в вашем успехе на охоте. Поэтому заранее оставляю обещанное.

Падший Казначей

Каспер Фолен».

Но внизу записки была еще одна фраза.

«Трофей можете оставить себе на память о нашей встрече и начале пробуждения ваших сил. Поверьте это лишь мала часть той, что еще скрыта».

Я несколько секунд рассматривала предложения, пока мои плечи опускались. Он знал, что я принесу трофей, поэтому не соизволил подождать нашего возвращения с Грехом Гнева.

– Он ушел и обвел меня вокруг пальца, как дуру! – Выпалила я, все еще таращась в текст записки.

– Ничего удивительного в принципе. – Заглянул из-за спины в письмо Эйден, нависая надо мной с телом оленя.

– Заткнись, псих. – Сжала быстро я бумажку, нахмурившись.

– Да мы оба еще те ненормальные. – Усмехнулся тот, давая знак Люку, чтобы тот накрывал на стол.

– Что у тебя с губой? – Удивилась такой странной случайности.

– Наткнулся на ветку. – Хмыкнул тот, скрывая приподнятые уголки рта.

Я смутно припоминала свое состояние, когда пыталась обуздать силу. Но то, что Грех Гнева помог мне, было бесспорно. Здесь не было ничего постыдного. Ведь этот парень и при мне терял над собой контроль.

– Спасибо, Эйден. – Спокойно бросила ему в спину, когда тот хотел уйти в столовую.

– За что? – В полуобороте застыл удивленный парень в дверном проеме.

– За то, что пытался мне помочь в лесу. – Я опустила глаза, снова разглядывая узоры на мраморе.

Он немного помялся с ноги на ногу.

– Мы квиты, подумаешь, теперь на одного красноглазого ненормального больше в моей резиденции. – Оскалился тот с усмешкой, указывая себе на глаза, и скрылся в другой комнате.

Вот, ведь болван. Это же не смешно.

Я резко подняла взор, там, где несколько секунд назад стоял Эйден. Улыбка сама собой снова появилась на моем лице.

Эйден

Руки в пекло!

Я охренел, когда понял, что красные глаза, что отражаются в моем кинжале, мне не принадлежат. Я мимолетно поймал испуг, что … снова начинал терять контроль, хотя этого не ощущал. Так же был озадачен тем, что алые глаза показались, ведь способности Дженни должны по идеи пока еще держать мой гнев в узде. Я был не готов к такому, так как надеялся, что ее дар дольше будет оказывать влияние на мою сущность. Но я ошибся в своих поспешных выводах.

Я смотрел в клинок, не отрывая глаз, как бы, не верил в происходящее. Внутри терялся, пытался совладать с растущей силой моего греха, а бороться-то было не с чем. Когда красные зрачки начали бегать в разные стороны и пульсирующее сужаться и расширяться, я понял, что глаза не мои. Не сразу дошло, что принадлежали ведьме, сидящей спиной в моих объятиях. Как только осознание снизошло до меня под пронзительный крик девушки, я быстро развернул Дженни к себе лицом. Она кричала, а я пытался перебить ее. Дженнифер впивалась ногтями под кожу своих волос на голове, а я одергивал ее, но та вырывалась и билась почти в конвульсиях. Не понимая, что происходило, пытался достучаться до нее словами, крепко держа в своих руках. Разговаривал с ней, убирал пряди волос с лица, но она словно не была рядом. Рыдания девушки разносились на всю ближайшую округу так, что точно никто живой из дичи сюда не сунется в ближайшие месяцы. Мне до жути был знаком этот взгляд и эти эмоции. В ней я видел себя, когда расстался с человечностью. Это накатывало ненужные воспоминания. Ведьма не поддавалась разговорам, даже вонзилась опущенными руками мне в спину, царапая ее и оттягивая тем самым за одежду меня от себя. Как будто контакт кожи об кожу причинял еще больше боли. Я резко отстранился и схватил девушку за плечи. Она не переставала дергаться и вырываться, от чего я начал ее тормошить с бранью прийти в себя. Хочу сказать, я посмотрел на себя от третьего лица. И скажу, мне не очень понравилось.

Неужели я примерно так же выглядел со стороны, когда убивал людей по пути в графство Рейдж? Жуть какая …

Не было признаков на проблески сознания, и на все мои просьбы и выкрики Дженнифер отвечала тем же, но с большей отдачей так, что звенело в ушах.

Как бесы вселились! Я больше не буду ей грубить, ну на фиг!

Девушка продолжала изгибаться телом. Ей как будто кости сломали все сразу.

Она, таким образом, она применяет силу алой ведьмы? Это нормально? А … А мне что делать с этим!?

Ибо я не мог объяснить происходящее. Я не придумал ничего лучше как заткнуть ей рот, но не нашел ничего кроме оружия в своей сумке. Я ощущал, что начинал тревожиться и нервничать, температура тела начала подниматься. А это плохой знак для меня, как говориться первый стук в черную дверь, которая напрямую ведет к сущности греха.

Нет-нет. Если так и продолжится, то таких алоглазых в лесу будет двое! И тогда все точно охренеют.

Первое и единственное, что пришло на ум, так это собой закрыть эти вопли, и больше никогда их не слышать. Я накрыл ее губы своими,  веся волна ее крика застревала в моем горле. Даже моя грудная клетка начала трястись. Мне пришлось держать ее за затылок, чтобы она не вырвалась. Ее ор отдавал вибрацией во всем моем теле, так эта неадекватная еще и прокусила мою губу. Как только моя кровь попала на языки, ведьма стихла и обмякла в руках. На удивление она, не теряя сознания, как опустошенная сидела и цеплялась за свою область сердца на теле с потухшим