— Требует выкуп?

— Да. 

Мои ладони вновь холодны, словно ледышки, но хотя бы что-то начинает проясняться. Наверное, это лучше, чем полная неизвестность.

Осторожно киваю, тем самым предлагая Давиду продолжить.

— Голос мужской, но думаю, изменен в программе, — говорит он.

— Что хочет?

— Десять миллионов долларов в крипте, на раздумья дает два часа.

— Выкуп в десять миллионов долларов? — тянет Юлька, а ее глаза округляются.

Суммы со множеством нулей всегда вызывали у нее благоговейный трепет.

— А кого похитили?

— Когда деньги поступят на предоставленный им адрес, — продолжает Бергман, пропустив мимо ушей Юлькины высказывания, — обещает сообщить, где Вера. Номер естественно скрыт. Отследить можно, и я уже дал команду, но думаю, это бесполезно. Если он не совсем дурак, то не станет задерживаться там дольше, чем на время, необходимое для разговора.

— Веру? — ахает сестра.

— Да, — киваю и внимательно вглядываюсь в Юлино лицо, — мою дочь.

— Шутишь?

— Если бы.

Юля подбирается и смотрит на нас с недоумением.

Переводит взгляд с меня на Бергмана и возвращает обратно. По ее тщательно накрашенному лицу пробегает тень, а кокетство во взгляде как будто сменяется беспокойством.

— И вы думаете, что я могу быть к этому причастна?

— Ты или твой приятель, — говорит Бергман.

— Боря?

— Мы думаем, что это может быть Боря, — соглашаюсь.

— Возможно ты действуешь с ним заодно, — добавляет Давид.

— Нет, — крутит головой Юлька и впивается в меня взглядом. Ее пальцы с ярко-красным маникюром смыкаются на моих запястьях.

— Женя, как ты могла такое подумать? Я наоборот, хотела помириться с тобой! Ты же знаешь! И с Веруней, твоей, то есть вашей дочкой, мне очень хочется подружиться. Правда!

— Если он требует выкуп в биткоинах, мы сможем проследить, — рассуждаю вслух, при этом прекрасно понимая, от того что мы это сделаем, будет мало толка. Мне ведь важно вернуть дочку, а не просто призвать похитителя к ответственности. Какая разница, проследим или нет, если с ней что-то случится еще раньше?

— В Монеро, — бросает Бергман, и я задыхаюсь, потому что похититель намерен тщательно замести следы.

— Что такое Монеро? — спрашивает Юлька.

— Анонимная криптовалюта, движение которой невозможно отследить, — произношу медленно.

— Ой, да Борька этим всем даже не интересуется, у него мозгов не хватит, это точно не он, — отмахивается Юлька, но я игнорирую ее и продолжаю смотреть на Давида.

— Мы должны найти его прежде, чем истекут два часа, — произносит он, также не отрывая от меня взгляда.

— Да.

— Я сказал, что переведу деньги только в случае, если он предоставит доказательства, что с малышкой все в порядке. Значит, до окончания этого времени мы можем не волноваться за жизнь ребенка.

Облизываю губы и киваю.

— Хорошо.

Мой мозг пытается найти решение, но ничего не выходит. Если бы не присутствие Давида и его уверенность, я бы уже, наверное, билась головой о стену.

Телефон Бергмана снова звонит. 

Моя нервная система настолько расшатана сейчас, что на новый виток паники просто нет сил.

— Да, Вить, — произносит Давид и включает громкую связь.

— Давид Георгиевич, девушку нашли. Ангелина Наумова, фото соответствуют. Жива, но пребывает в сильном стрессе. К тому же свалилась в заброшенный канализационный люк и сломала руку. Вытащили, вызвали скорую и пока ждем, пытаюсь допросить. Подъедете?

— Диктуй адрес. И сейчас я скину тебе фото. Покажи ей.

— Юля, давай сюда фотки своего Бори, — дергаю Юльку за рукав, потому что она залипает на лице Бергмана. Та подскакивает на месте и лезет за телефоном. 

— Наумова подтвердила, что это он, — перезванивает через минуту Виктор, — тот самый мужчина, который выманил ее с ребенком из дома. Дальше она путается в показаниях, но к вашему приезду постараемся выжать из нее все, что можно.

Мы пролетаем проспект, сворачиваем на другой и теперь Мерседес несется по шоссе в сторону области.

— Ну, Юля, — цежу я.

— Жень, прости. Я не думала, что спьяну проболтаюсь, а Борька окажется таким дураком. Конечно, дела у него в последнее время идут не очень. Если сказать откровенно, хреново идут. Фирма на грани разорения, да и от моих салонов толку мало, одни убытки. Но чтобы он решился на такое?

— Думай давай, где он может держать Веру.

— У него есть загородный дом, — с готовностью произносит Юлька.

— На кого оформлен? На него? — уточняет Давид.

— Ну, конечно, — кивает сестрица, — купил месяцев пять назад, мы там иногда отдыхаем на выходных.

— Тогда не пойдет. Нужно что-нибудь не на его имя, интерес к чему он не афишировал и желательно, чтобы это помещение находилось в районе Зеленого Бора.

Юлька задумывается.

— Раз ты следила за ним и его похождениями, — продолжает Бергман, — тебе может быть известно то, что он пытался скрыть от всех.

Юлька думает еще с минуту, закусив губу, после чего отрицательно мотает головой.

— Нет такого.

— Необычное поведение в последнее время? — спрашиваю теперь я, — странные встречи? Давай, вспоминай!

— Да я думаю.

— Он вообще знает, что ты в курсе его любовниц?

— Нет, конечно. По крайней мере, что касается Богдановой. Считает себя самым умным. А про эту Альбину, я вообще случайно узнала. Решила вначале, он с ее подругой шашни крутит, а не с ней. Слишком уж все завуалированно. Не то, что с Ольгой, с той особого ума не нужно, чтобы догадаться.

— Ага, — поизношу я, а Бергман снова звонит.

— Денис, — бросает в трубку, — срочно выясни, что из недвижимости числится за Богдановой или ее родственниками. Как можно быстрее. Да, жду.

— Вы думаете, они с ней заодно?

— Тебе виднее, с кем он заодно, — бросаю я.

— Думай, пока едем, — говорит Давид.

Юлька снова морщит лоб. Вроде и правда пытается думать, а может только делает вид. От ее парфюма, чей назойливый аромат успел заполнить весь салон, начинает дополнительно болеть голова.

Тем временем впереди, на съезде на проселочную дорогу замечаем несколько машин, среди которых две полицейские, а также машина скорой помощи. Рядом с авто образовала круг компания мужчин. Они курят и о чем-то переговариваются.

Шофер Бергмана притормаживает, сворачивает с шоссе и паркуется на свободном пятачке земли.